Приглашать Джеймса дважды не пришлось. Стоило «виконтессе» скрыться в комнате, как он, оставив дверь открытой, последовал за ней.
Ольга стояла у письменного стола и среди разложенных на нём книг искала томик Байрона.
— Леди Хардинг, — услышала она позади себя.
Стоило ей обернуться, как виконт вплотную шагнул к ней, заслоняя широкой спиной от бдительного ока леди Стакей. Он не касался её, но стоял так близко, что Ольга слышала громкий стук его сердца, вдыхала свежий запах мокрой земли и древесных почек. В его густых растрёпанных волосах путались крупные капли дождя. Шумное дыхание мужчины щекотало её щёку. Она подняла лицо, упираясь глазами в его приоткрытые губы.
— Леди Хардинг, как же невыносимо видеть вас и не иметь возможности коснуться. Сколько ещё вы будете мучить меня? Шэйла…
— Зачем вы здесь? — отвернулась она торопливо, продолжив поиски книги.
— Вы знаете. Нам нужно объясниться. Как стемнеет, я буду ждать вас на нашем месте.
У нас уже есть «наше место»? — мысленно разозлилась Ольга, вновь поворачиваясь к нему, недоумевая. Не хватало, чтобы у Шэйлы, в самом деле, был роман с другом Стэнли.
— Одно ваше слово и помолвка с леди Агнесой Гарфилдстоун не состоится, — усмехнулся он самодовольно, видно, неправильно истолковав её взгляд. — Поверьте, я не собираюсь слушать отца и сам решу, кто станет моей женой. Она не стоит вашего мизинца. Для меня вы были и останетесь самой прекрасной и самой желанной женщиной на земле.
Ольга мысленно застонала: «Господи, прошу тебя, только не это».
— Рыжая Агнеска? — вспомнила она нелестные слова Саманты в адрес будущей невесты Джеймса. — Помилуйте… — снисходительно улыбнулась в ответ.
Она хотела продолжить, что леди Агнеса станет для него прекрасной парой, что деньги идут к деньгам, что… Но сдержалась. Об этом сказала бы она, а не Шэйла. Перед виконтом стояла Ольга, и неприятную, даже опасную для неё ситуацию нужно было срочно исправлять.
— Больше никогда не говорите мне таких слов, — твёрдо сказала она, наконец, заметив на столе яркую обложку книги.
— Не понимаю, — сузил глаза Джеймс.
— А я не понимаю, как это попало к вам, — она раздражённо толкнула в его руку книжку-малышку. — Саманта принесла?
— Что это? — виконт растерянно вертел в руках розовый томик стихов.
— Это вы у меня спрашиваете? Да как вы посмели, — прищурилась она, наступая на него. — Всё случилось из-за вас!
— Что… из-за меня?
Ольга видела, что он не понимает её. Ещё чуть-чуть нажать…
— Всё! — обобщила она, напустив тумана, и для убедительности мягко обозначила рукой полукруг.
— Леди Хардинг, — отступил на шаг Джеймс, — если вы имеете в виду тот наш поцелуй, то поверьте, с моей стороны… Я в Египте только и думал о вас, о нашей новой встрече. Вы не ответили на моё письмо, и я о вас мог узнать только из писем Саманты.
— Джеймс, — примирительно сказала Ольга, забирая книгу из его рук, — объяснитесь со мной без лишних слов. На что вы рассчитываете?
— Тот поцелуй…
— Это была ошибка, — поспешила оправдаться «виконтесса», молясь, чтобы ничего кроме невинного поцелуя между Шэйлой и виконтом не было. — Я люблю своего мужа. Мы счастливы.
— Но вы…
— Это всё плод вашего богатого воображения. Погодите… За что вы хотите отомстить лорду Хардингу? Или мне? Вы что задумали? Соблазнить меня, затем всё рассказать Стэнли, чтобы разлучить нас?
Джеймс выглядел озадаченным.
— Нет, ничего подобного не было в моих мыслях. Я помню ваши глаза в ту минуту… Ваши слова… Я думал, что мы…
Понятно. Шэйла дала повод, а виконт не упустил возможности затеять интрижку с женой друга.
— Ничего не было, и быть не может, — властно сказала она, разворачиваясь к нему спиной и следуя к двери.
Тяжёлый вздох мужчины стал ей ответом.
Ольга выдохнула с облегчением — Джеймса без колебаний можно вычеркнуть из числа подозреваемых. Он не стал бы рассказывать Стэнли о своей связи с его женой ни при каких обстоятельствах. Даже из мести. А вот в анонимке могло быть написано именно об отношениях Джеймса Роулея и Шэйлы. Тайный «доброжелатель» мог видеть их поцелуй.
Ольга покусывала губы от досады, с горечью думая о том, что Шэйла поступила опрометчиво и легкомысленно. Она заслужила гнев мужа.
Сцена в гостиной повергла «виконтессу» в лёгкий шок и заставила забыть о неутешительном выводе.
Венона, склонившись над Самантой, приводила её в чувство с помощью флакончика с нюхательной солью. Разбитая чашка и мокрый подол платья девушки сказали сами за себя.
Ольга поспешила к подруге, а Джеймс, к её удивлению, не проявил, казалось бы, положенного беспокойства к обмороку сестры. Он отошёл к окну и задумчиво уставился в него, щурясь от яркого солнечного света.
— Гроза идёт, — сказал он едва слышно, косясь на медленно приходящую в себя Саманту. — Домой бы успеть вернуться.
Встретившись с ним взглядом, Ольга опустила глаза. Откровенно тоскливый, он вызвал у неё жалость. Любил ли виконт Шэйлу по-настоящему? Неплохой ведь парень, да только не повезло ему встретить на своём пути виконтессу. Да и она, судя по всему, не была к нему равнодушна. Кто знает, быть может, будь эта пара вместе, всё у них сложилось бы наилучшим образом.
Обмахивая лицо Саманты книжкой-малышкой, Ольга усомнилась в её сознательном обмороке:
— Бледная какая, — разве получится побледнеть по заказу, когда этого требуют обстоятельства? Она бы, точно, не сумела.
— Ну, ну, — леди Стакей похлопала гостью по щекам, снова поднося флакончик к её носу. — Давай, девочка, приходи в себя. Не следует так сильно затягивать корсет. Бери пример с Шэйлы, — она глянула на талию дочери и без особых усилий кажущуюся слишком узкой. — Ты же во всём подражаешь ей, верно, детка? Тебе и раньше нужны были точно такие же игрушки, как у неё, платья, причёски, украшения, другое, более значимое. То, чего не купишь и не ук...
Саманта открыла глаза и, следя за ярким розовым пятном томика со стихами, замахала руками в поисках опоры. Маркиза поддержала её, а Ольга, отбросив книгу, схватила свою чашку с остывшим чаем и поднесла ко рту девушки:
— Выпей, миленькая.
Саманта отшатнулась:
— Спасибо, не нужно. Мне уже значительно лучше, — она часто задышала; румянец вернулся на её личико.
Венона сильнее сжала её предплечье, не давая встать. Заслонила её от брата и, приблизив своё лицо к её, тихо и ласково заговорила:
— Что же ты отказываешься разделить с нами питьё привезённого тобой целебного бальзама? Я вчера отнесла его нашему аптекарю. Знаешь, что он в нём унюхал?
Саманта рванулась в сторону в попытке встать, но женщина, оглянувшись на отрешённо отвернувшегося к окну Джеймса, лишь усилила хватку и ещё тише заговорила:
