Глава 36
— Как твой кавалер?
После долгой прогулки верхом Джессика пила холодный чай стетушкой Бет. Она была необычно спокойной.
— Какой кавалер? — Джессика не шутила.
— Понимаю. Будем играть в кошки-мышки или емуотказано? — Глаза тетушки Бет пробежали по ее лицу, и Джессика отважиласьна улыбку. В самом деле, кошка и мышка.
— Ваша взяла. Впал в немилость.
— Какие-то особые причины? — Впервые она былаудивлена. — Я видела вашу потрясающую фотографию, снятую на каком-топриеме в Лос-Анджелесе.
— Где, черт побери, ты ее видела?
— Ого-го. Он, должно быть, точно впал в немилость! В лос-анджелесскойгазете. Что-то о приеме в консульстве, правильно? Целая толпа знаменитостейсшивалась вокруг тебя.
— Я не заметила. — В голосе Джесси сквозилоуныние.
— Я поражена.
Джесси тоже. Но скорее неприятно поражена. Она размышляла отом, кто еще видел фото. Ей не хотелось, чтобы ее имя связывали с Джеффри. Нухорошо — как и все остальное, слухи в конце концов улягутся. Гораздо труднеепридется Джеффри.
Он должен встречаться со всеми этими людьми. А она — нет.
— Он сделал какую-то подлость или просто оказалсяскучным? Может быть, мне не следует совать нос в чужие дела?
— Конечно, нет. Я просто не могла, вот единственнаяпричина. Я хотела заставить себя любить его. Но не смогла. Джеффри —совершенство. У него есть все. Что он только не делал ради меня! Но.., я.., яне могу объяснить это, тетушка Бет. У меня такое чувство, будто он пыталсявылепить из меня то, что ему было нужно.
— Неприятное чувство.
— Я не могла избавиться от ощущения, что он проверяетменя, как скаковую лошадь. Мне было так.., так одиноко с ним. Разве это несумасшествие?
Джессика рассказала Бетани о платье и серьгах сбриллиантами.
— Я должна была быть без памяти от радости. Аполучилось наоборот. Все напугало меня. Слишком.., не знаю. Мы — чужие.
— Любой человек сначала кажется чужим. — Джессиказадумчиво кивнула и допила охлажденный чай. — Он казался достаточнопривлекательным, но если нет особого влечения, какого-то волшебства.., то всетеряет смысл.
Фраза заставила Джессику мыслями вернуться к той ночи.
— От страха я не слишком вежливо пошла на попятный. Ячуть не рехнулась. — Она улыбнулась при этом воспоминании, Бетанизасмеялась.
— Что, вероятно, только пошло ему на пользу. Онвыглядел таким пристойным.
— Несомненно. На нем был фрак, когда я началавыпендриваться и чуть ли не швыряться вещами. На следующий день я отослаланазад все его подарки.
— Ты зашвырнула их к нему в окно? — Бет выгляделаневероятно довольной, имея все основания надеяться, что Джессика так ипоступила. Мужчинам нужны острые ощущения.
— Нет. — На мгновение Джессика залиласькраской. — Я распорядилась, чтобы их доставил один из помощников с твоегоранчо.
— Так вот чем они занимаются днем.
— Извини.
— Я шучу. Уверена, кто бы это ни был, он получилогромное удовольствие.
Они посидели еще недолго, Джессика стала хмуриться.
— Знаешь, что меня еще раздражало?
— Я вся сгораю от нетерпения услышать.
— Прекрати меня дразнить, я серьезно. — Однако ейбыла по душе словесная пикировка с Бетани. — Он не хотел иметь детей.
— Так же, как и ты. Чем же это тебя раздражало?
— Хороший вопрос, но что-то со мной происходит.По-моему, мысль о детях меня больше не пугает. Я все еще думаю, что.., не знаю.В любом случае я слишком стара, но я…
Джессика знала, что была не слишком стара, однако хотела,чтобы кто-то посторонний сказал ей об этом.
— Ты хочешь ребенка? — Бет была ошеломлена. —Ты это имеешь в виду?
— Не знаю.
— Ну конечно, в твоем возрасте еще не слишком поздно.
Тебе нет и тридцати двух. Но должна признаться, я поражена.
— Почему?
— Потому что твой страх проник так глубоко. Вот уж недумала, что ты когда-нибудь будешь настолько уверена в себе, чтобы выдержатьэто соревнование. А что, если у тебя родится красивая дочурка? Подумай об этом.Для матери подобное может быть очень тягостным.
— И по всей видимости, весьма стоящим. Я не слишкомбанальна? Какое-то время меня раздражали подобные доводы, но не хваталосмелости поделиться с кем-нибудь своими сомнениями. Для всех я деловая женщина,модница, детоненавистница, а сейчас — счастливая разведенная жена. Наступаетмомент, когда полностью меняешься внутри, однако никто не спешит отдиратьпрежние ярлыки.
— Тогда сожги их. Да, конечно, кое-что у тебя есть: тыизбавилась от мужа, от магазина и от города. Осталось изменить совсемнемного. — Бетани говорила печально, но с любовью к Джессике. — И кчерту все ярлыки. Есть много того, что нам не под силу изменить, но если что-тои можно, не сомневайся и получай от этого удовольствие.
— Ты только представь себе — иметь ребенка… — Джессикасидела, улыбаясь, погруженная в свои мысли.
— Лучше ты представь себе. Я уже и вспомнить-то не могуда и не уверена, хочу ли. Я никогда не была настроена особенно романтично поповоду детей, однако очень сильно люблю Астрид.
— Знаешь, похоже, я прожила несколько глав из своейжизни, а теперь готова двигаться дальше. Не безжалостно расстаться с прошлым, авсего лишь продолжать движение вперед. Как в путешествии. Мы достаточно долгонаходились в одной и той же местности, пора трогаться. Вот что произошло. Япросто-напросто шла к другим пунктам, к другим потребностям, тетушка Бет, ячувствую себя заново родившейся.
Единственное, что у меня вызывает грусть, — мне не скем поделиться своими переживаниями.
— У тебя могло бы получиться с Джеффри. Только подумай,что ты упустила!
Однако в глубине души тетушка Бет считала, что Джессиканичегошеньки не потеряла. В том человеке было недостаточно огня, отваги исокровенных мечтаний. Он шел по проторенной тропе. Помимо всего прочего, как сним было бы скучно. Она знала, что Джесси поступила правильно. Бетанизадумалась на минуту о непредсказуемости реакции Джесси.
— Что-то еще беспокоило тебя в последнее время?
— Не уверена, что поняла.
— Поняла-поняла. Вполне. Ты не только уверена в том,что я имею в виду, но и в остальном. Осмелюсь заметить, что именно в этом изаключалась проблема с Джеффри, не правда ли? Дело было не в нем.
Джессика хохотала, но не призналась бы ни в чем.
