«Неужели я до самой смерти буду жить с ненавистью в душе и с чувством вины за гибель Марти? — вдруг подумала Элизабет, отводя взгляд от Фергюсона. — Во что же с годами превратится моя душа? В горсть черного пепла?»
— Дэвид… — после долгой паузы тихо сказала она, и он встрепенулся. — Помнишь, недавно ты приходил ко мне, мы разговаривали на крыльце и ты просил у меня прощения? — спросила Элизабет.
— Помню.
— Я прощаю тебя, Дэвид.
— Спасибо, Лиз, — прошептал он. — Спасибо… Я отнял жизнь у твоей сестры, но… спас твою.
Дэвид Фергюсон закрыл глаза, и рука его, сжимавшая запястье Элизабет, безвольно упала на кровать. Через минуту его тело несколько раз конвульсивно дернулось и застыло. Элизабет Найт в последний раз посмотрела на человека, который причинил ей столько горя и страданий, и поняла, что кошмар, в котором она жила десять лет, наконец закончился и она навсегда избавилась от страха. Она свободна.
— Упокойся с миром, Дэвид, — тихо промолвила Элизабет, отходя от кровати. — На том свете тебе будет лучше, чем на этом.
Она взяла Ника за руку, и они направились к двери.
— Поедем домой, — сказала Элизабет. — Если бы ты только знал, Ник, как я мечтаю поскорее оказаться дома!
Эпилог
«Холодное пиво, жаренное на решетке сочное мясо, преданный пес, лежащий у ног хозяина, и три дня отдыха по случаю Дня независимости, — с блаженной улыбкой на лице размышлял Ник, удобно устроившись в шезлонге и с наслаждением вдыхая восхитительный аромат жареного мяса и свежий запах недавно подстриженной лужайки. — Теплое, ласковое солнце, безоблачное небо… Что еще нужно человеку для счастья?»
Давно Ник не испытывал такого удивительного состояния полного покоя, умиротворенности и радости бытия. И даже праздничные фейерверки, которые уже с самого утра запускали в небо нетерпеливые соседи, не раздражали его. Наоборот, он с умилением смотрел на разноцветные россыпи ярких огоньков, взмывавших в голубое небо, и улыбался.
По небольшому ухоженному саду гуляла Розмари, и Ник, время от времени поглядывая на нее, думал о том, как все-таки хорошо, что ему удалось уговорить ее купить дом на острове и выйти на пенсию. Розмари заслужила и уютный дом, и дивный сад, и покой. Свежий воздух и отдых благотворно сказались на ее внешности: Розмари посвежела, загорела, мелкие морщинки на лице разгладились, и она стала выглядеть лет на десять моложе. Розмари была счастлива, и Ник очень за нее радовался.
Из раскрытых дверей дома донесся веселый смех, и, услышав его, Ник попытался заставить себя подняться с шезлонга и сходить посмотреть, чем занимаются его друзья, но пребывать в ленивом блаженстве было так восхитительно, что сдвинуться с места он не мог.
В окне он увидел Элизабет — загорелую, необыкновенно привлекательную, с распущенными блестящими темными волосами, в белых шортах и короткой открытой майке. Она внесла в комнату поднос с закусками и напитками и поставила на кофейный столик. Почувствовав на себе взгляд Ника, Элизабет подошла к распахнутому окну и, улыбаясь, помахала ему рукой.
— Лиз, иди ко мне! — крикнул Ник.
Через мгновение она появилась в саду, у шезлонга, в котором полулежал Ник, и присела на подлокотник.
«Нет, для полного счастья мне нужна только эта женщина», — сказал он себе, обнимая Элизабет за обнаженные плечи и снова и снова любуясь ее нежной, шелковистом кожей. Их отношения длились уже семь месяцев, но Ник не переставал восторгаться красотой Элизабет, ее умом и добрым характером.
— О чем ты думаешь? — наклонившись к нему, спросила Элизабет.
— Попробуй догадаться, — шутливо отозвался Ник, крепко прижимая к себе Элизабет. — О чем может думать мужчина, когда рядом с них находится прелестная женщина?
В дверях дома появилась веселая компания: Нина и ее новый приятель Тони, от которого Ник был далеко не в восторге. Очередной панк со смазливой физиономией и полным отсутствием мозгов. Впрочем, ко всем предыдущим кавалерам младшей сестры Ник испытывал аналогичные чувства. Нина и Тони вышли в сад и направились к Розмари, а в дверях показалась еще одна парочка: Фред и Кассандра.
После нападения маньяка Кассандра долго болела, но теперь почти поправилась, и Ник, глядя в ее улыбающееся лицо, очень за нее радовался. Вот если бы и Питер Макдональд сумел побороть свой недуг и вернуться к нормальной жизни… Но последняя новость, которую Ник узнал о своем старинном приятеле, надежд на его выздоровление не оставляла. Питер снова, в который уже раз, лечился в клинике для наркоманов, и утешительных прогнозов врачи пока не делали.
Ник перевел взгляд на Нину и Тони, оживленно беседующих с матерью, и заметил, что новый кавалер сестры изо всех сил старается понравиться Розмари. Но наблюдать за Тони ему было неинтересно, особенно когда рядом находилась его любимая Элизабет и он гладил ее упругое бедро. Ник привлек к себе Элизабет и уже хотел поцеловать ее в губы, но неожиданно раздался громкий, с озорными интонациями, голос Касс:
— Эй, вы двое! Не вздумайте целоваться на виду у всех! Соблюдайте правила приличия!
И лукаво улыбающаяся Кассандра в сопровождении Фреда Халли решительно направилась к Нику и Элизабет.
— Вам можно, а нам нельзя? — усмехнулся Ник, заметив, что сквозь загар на лице Фреда проступил румянец и он смущенно опустил голову.
Бурный роман Кассандры и Фреда длился уже пять месяцев, и, судя по счастливым выражениям их лиц, расставаться они не собирались. Ник никогда не допытывал Фреда относительно его отношения к Кассандре, но тот недавно признался, что она ему очень нравится. Веселая, задорная, несмотря на перенесенное душевное и физическое потрясение, страстная, вспыльчивая…
— Знаешь, у меня иногда возникает ощущение, что Касс когда-нибудь меня убьет, — со смущенной улыбкой объявил Фред. — Уж больно она горячая!
— Значит, тебе надо застраховать свою жизнь на большую сумму и надеяться на лучшее, — со смехом посоветовал ему Ник.
Но он был уверен, что до рукоприкладства дело никогда не дойдет: Фред стал для Кассандры надежным, преданным, заботливым другом, и она, по словам Элизабет, очень ценила его отношение.
Общаясь с Кассандрой, Фред изменился в лучшую сторону: перестал бесконечно грызть зубочистки, каждый час выпивать большую чашку кофе и начал регулярно наведываться в спортивный зал. Да и внешне он выглядел отлично: постройнел, помолодел, следил за своей внешностью и одеждой. Представить теперь Фреда в несвежей рубашке или мятых брюках было просто невозможно!
Кассандра присела на корточки около спящего Геркулеса, почесала его за ухом, но пес продолжал крепко спать, громко посапывая. Тогда Касс сорвала травинку и пощекотала Геркулесу в носу. Пес с недовольным видом приоткрыл глаза, несколько раз оглушительно чихнул и снова заснул.
— Ник, по-моему, ты напоил его пивом! — засмеялась Касс. — Признайся, Геркулес пил пиво?
