с ненавистью.
— Говорят, — немного опомнившись, попыталась ещё одна особа задеть меня, — что вы с Елецким познакомились в месте, которое содержит его бабушка. Это приют для не совсем, так сказать, здоровых дам.
— Абсолютно верно, дорогая. Какая у вас прекрасная осведомлённость. Прямо из узилища меня туда доставили. Матушка Клавдия подтвердит, что проходила у Святой Церкви по делу о колдовстве. Оправдали, конечно, но на всякий случай решили понаблюдать: вдруг порчу или ещё какое-нибудь заклятие случайно наложу. Я же имею Дар, и всякое может случиться на эмоциях.
— Воистину! — прокаркала Ворона, решив слегка подыграть мне. — И Дар имеет, и оправдали.
Кажется, завуалированная угроза подействовала. Больше никаких подколок в мой адрес не прозвучало, и мадамы резко потеряли интерес к опасной особе. Такую, как я, лучше игнорировать, чем потом запорами страдать или лысину париком маскировать. Единственное, что и я сама ощутила свою инородность до такой степени, что стала мучиться от скуки.
Положение спас прибывший с семьёй граф Бровин. Я впервые познакомилась с его женой и дочерью. Обе подстать Станиславу Альбертовичу: розовощёкие пышечки с очень лёгким, дружелюбным характером. Уже через несколько минут общения у меня появилось ощущение, что знала их всю жизнь.
Как-то незаметно раут стал набирать обороты. Выступали певцы, поэты. Звучали неизвестные мне романсы, которые слушала с огромным наслаждением. Публика перестала делиться на мужскую и женскую половины, разбившись на небольшие группки по интересам и возрасту.
Сама не поняла, как оказалась рядом с князем Елецким. Он в окружении нескольких важных господ вёл серьёзный диспут на научные темы. Пару раз не удержалась и вставила свои реплики. Вначале на меня смотрели недоумённо. Мол, какая-то дамочка лезет судить о вещах, в которых совсем не разбирается. Но постепенно я растопила лёд недоверия, и меня стали воспринимать если не как равную научным мужам, то, во всяком случае, уже не как случайно затесавшуюся в разговор глупышку.
Илья Андреевич сделал хитрый ход, переведя беседу на мои будущие планы по созданию женской школы. Тут уже спор разгорелся нешуточный. На все доводы, что такое невозможно и что это полная блажь, отвечала предметно, не раз и не два разбивая их не только улыбками, но и первичными финансовыми расчётами. Последним повергла в шок присутствующих и перешла из разряда слегка неглупой барышни в статус “своего парня”. Иначе как объяснить тот факт, что покинула раут с приличной стопкой золочёных визиток, больше всего напоминавших произведения искусства, а не привычные мне картонные прямоугольники с данными владельца.
Стоит заметить, что смысл визитных карточек с моим прошлым миром тоже разителен. Они — приглашение в ближний круг дарящего. И, судя по той публике, что сегодня здесь собралась, для меня слегка приоткрылись двери в высший свет. Очень хорошо съездила! Подобные знакомства мне действительно ещё пригодятся: не всё же на плечах Елецкого выезжать.
64
Вернулись домой довольные. Клавдия тем, как я поставила местных “бриллиантовых” на место и вела себя почти прилично. Князь своим решением вытащить меня в свет. Ну а я всеми нами. За поздним ужином, попивая чаёк, делились впечатлениями и пришли к общему мнению, что раут удался по всем статьям.
— Вы теперь, Елизавета, просто звезда в московском обществе, — со смешком сделал выводы Илья Андреевич. — Для великосветских дамочек почти враг. А вот их мужья в полном восхищении от вашего ума, иронии и деловой хватки. Я получил несколько завуалированных комплиментов, что нашёл такую странную, но очень интересную девушку.
Кстати, сегодня у меня был разговор с самим главой жандармерии графом Булгаровым. Он клятвенно пообещал, что в течение двух недель расследование закончится, и вы, Елизавета, станете богатой невестой. На слове “невеста” Булгаров очень выразительно посмотрел на меня и подмигнул.
— Помню его ещё молодым офицером, — пробурчала Клавдия. — Это сейчас выглядит как приличный человек, а тогда повеса был ещё тот. Так что его одобрение сомнительно.
— А вы, матушка Клавдия, — задал провокационный вопрос Елецкий, — сами-то одобряете нас с Елизаветой? Если, естественно, по-людски, в церкви обвенчаемся?
— Спать я пошла. Устала очень, — ничего не ответила она и встала из-за стола. — Вам тоже не мешает отдохнуть. Завтра необходимо возвращаться в Дом Призрения. Мне службу нести надо. Да и оставили Екатерину Михайловну одну на всём хозяйстве. Нехорошо это.
Возвращение в приют прошло буднично. Оказавшись в нём, я поняла, что абсолютно нечего делать, и заскучала. Работы по переделке здания велись в плановом режиме и уже потихонечку подходили к своему завершению. Илья Андреевич вместе с Гансом Краузе опять засели за свою “электрическую материю”. Матушка Клавдия после длительного отсутствия снова взяла бразды правления в свои руки и гоняла всех монахинь с вольнонаёмными слугами, придираясь к каждой мелочи. Мне же достались лишь Екатерина Михайловна и ставшие уже приятной традицией конные прогулки с князем.
Энергичная бабуля тоже стала ощущать себя не в своей тарелке, так как уже не знала, куда ещё приложить свои усилия. Даже гимнастику без понуканий по утрам делала. Но это её не сильно бодрило в моральном плане. Вот с ней мы и проводили почти всё свободное время, сами себе придумывая мелкие заботы.
Кстати, очень княгине пришёлся по вкусу мой первый выход в свет. Она несколько раз просила пересказать его, с удовольствием отмечая, что давно этих глупых гусынь нужно было прищучить. Заодно давала хлёсткие, но очень ценные характеристики не только женщинам, но и мужчинам, советуя, как и кого из них можно с умом использовать в создании женской школы. Причём про мои планы говорила так, будто сама имеет к ним непосредственное отношение.
Даже без моего ведома собрала всех пациенток, которые оказались в Доме Призрения не из-за душевных болезней, а в силу трудных жизненных обстоятельств. Что княгиня им говорила, до конца не знаю. Только многие из бывших “форменных” потом подходили ко мне и выражали желание помочь в этом богоугодном интересном начинании.
Из-за подобного самоуправства мы с Екатериной Михайловной даже поспорили немного. Ну как “немного”? Для остальных подобное выглядело настоящим Армагеддоном, но мы с этой вредной старухой восприняли всё как очередной деловой разговор и маленькое, почти спортивное развлечение. Потом, после почти часового скандала на производственные темы, спокойно пили чай и обсуждали удивительно тёплую для этого времени года погоду.
— Пришло письмо из Москвы, — в один из дней, сказала она, вызвав меня в свой кабинет, в котором уже находились Клавдия и князь. — Всё, Елизавета. Теперь вы можете на законных основаниях стать полноправной хозяйкой всего, что завещал вам батюшка. Более
