довольной глуповатой улыбкой, под безнадёжный вздох предводительницы тут же слетел с дивана, первым направившись к двери.
— Ладно, пойдём поищем! — уже на ходу согласился он.
В библиотеке они просидели не меньше шести часов, четыре из которых Кьяр проспал, но будить его, понимая, что он и так держался на чистом энтузиазме, Ная с Ариеном не стали. Предводительница и взяла-то его сюда только потому, что один в её комнатах он бы сейчас всё равно не остался, — она даже не рассчитывала, что он будет помогать.
— Нашёл, — Ариен протянул Нае через голову спящего на столе Кьяра открытый фолиант.
Предводительница пробежала глазами по странице, внимательно осмотрела книгу и нахмурилась.
— Это плохо, — согласился с её молчаливым растущим беспокойством Ариен, — не факт, конечно, что это связано с нашей ситуацией, но уж слишком всё сходится.
— Я к отцу, — резко встала с места Ная, — перепиши всё буква в букву и спрячь фолиант.
Однако к Мастеру Хаэлю мать Наю не пустила. «Мы спим уже, что за срочность? Завтра придёшь!» — как обычно хлопнула дверью перед её носом Управляющая Сиара. Понимая, что рассказать ей о происходящем, она не могла, предводительнице оставалось только сжать челюсти, сдерживая свой гнев, и вернуться обратно в библиотеку. Когда она, сквозь зубы ругаясь на мать, снова села напротив Ариена, тот уже заканчивал переписывать описание заклинания, так что, спрятав фолиант за книгами, не относящимися к тематике призывных монстров, они разбудили Кьяра и пошли в комнаты Наи отдыхать и отсыпаться.
Глава 22. Подозрения
— Серувим, она ж омоэрас — очень сложная техника. К тому же не ведёт ни к чему хорошему. А ты ведь даже, можно сказать, призывными тварями не занимаешься, зачем она тебе? — удивился Мастер Хаэль, когда Нае на следующий день наконец-то удалось его поймать в тренировочном зале.
— Просто не смогла сама разобраться, — соврала предводительница, — а тебе нравится, когда я у тебя спрашиваю.
— Суть заклинания в том, что печать призыва на предмете переписывается таким образом, что следующий раз, когда её активируют, она превращается в метку-приманку на призывателе, и запечатанный монстр, вырвавшись на свободу, начинает охотиться на него, стремясь убить, — объяснил Мастер Хаэль, — проще говоря, это обращение призывной твари против хозяина в момент его первого призыва после изменения печати.
— Разве для того, чтобы изменить печать, не нужно призвать монстра? — удивилась Ная.
— Обычно нужно, — подтвердил мужчина, — но серувим позволяет это условие обойти. Поэтому я и говорю, что это сложная техника. Чтобы она сработала, нужно соблюсти целый ряд условий.
— Ты можешь меня научить? — смастерила умоляющую детскую рожицу Ная.
— Нужны вспомогательные предметы… — ещё раз попытался отказаться Мастер Хаэль.
— У тебя есть список? — продолжая изображать ребёнка, с надеждой глянула на отца предводительница.
— Да, но я всё равно не понимаю, зачем тебе… — сдался мужчина.
Лучезарно улыбнувшись, Ная беззаботно пожала плечами, пытаясь изобразить праздное любопытство. Конечно, врать отцу у неё не было ни малейшего желания, но посвящать его в подробности она тоже не хотела.
— Опять эти игры… — вздохнул Мастер Хаэль, — ладно, я понял — мне лучше не знать.
— Опять? Кто-то ещё просил тебя научить этому заклинанию? — тут же зацепилась за слова предводительница.
— Нет, — улыбнулся Мастер Хаэль, — но я не первую сотню лет живу в этом мире, а вот ты ещё и полувека не прожила и в интриги высоких статусов попала, судя по всему, первый раз. Играть роль властной неприступной госпожи ещё не научилась: вместо того, чтобы просто приказать, манипулируешь моими отцовскими чувствами.
— Даже если бы могла, приказывать тебе я бы не стала, — опустила глаза Ная, — прости за манипуляции, но обманывать тебя я не хочу, а сказать ничего не могу…
— Не важно, не переживай. Я привык к таким вещам. Задавай свои вопросы, — потрепал дочь по голове Мастер Хаэль, — только сделай опять эту свою мордаху пятилетки — мне понравилось.
Ная безнадёжно вздохнула и, снова натянув на лицо детское выражение, заглянула отцу в глаза:
— Ты не скажешь матери?
— Нет, — рассмеялся Мастер Хаэль.
— Никому-никому не скажешь? — продолжала хлопать ресницами Ная.
— Никому-никому, — пообещал мужчина.
К его огромному сожалению, у него не было возможности быть с дочерью, когда она была такой в детстве, поэтому, видя сейчас в лице взрослой женщины отголоски той маленькой девочки, его сердце невольно смягчалось. Ная этим бессовестно пользовалась, но винить её в этом он не мог. Пусть она и манипулировала им, но подобная манипуляция была намного приятнее, чем холодный приказной тон. Глядя на такую по-детски милую Наю, Мастер Хаэль не верил, что она могла ввязаться в какие-то заговоры по своей воле, — не в её это было характере. Хотя кривляться тоже было не в её характере. Мужчине даже было интересно, была ли его дочь когда-нибудь действительно настолько наивной, как сейчас изображала. Он познакомился с ней, когда она была уже взрослой, после того как она на его глазах убила демона. Это и было до сих пор его самым ярким воспоминанием о ней. Ему было сложно воспринимать её несерьёзно, сколько бы глупостей она после этого при нём уже не натворила. На самом деле Мастер Хаэль бы скорее поверил, что его дочь осознанно обводила вокруг пальца весь город своей видимой безалаберностью, чем в то, что она действительно не понимала, что делает.
— Кошмар, чувствую себя дурой! — не выдержала Ная.
— Представляю, — хохотнул мужчина, — так что ты хотела спросить?
— Ты знаешь, кто ещё владеет серувимом? — тут же стала серьёзной Ная.
— Управляющие Лияр. Может, ещё кто-то из Мастеров. Твоя мать, — перечислил Мастер Хаэль.
Ная закрыла глаза и постаралась ничем не выдать свою реакцию, мысленно взмолившись, чтобы ей не пришлось играть против матери. Если бы второй заговорщицей оказалась Управляющая Сиара, это бы стало для Наи настоящим испытанием. У них и так были отношения основанные на сплошных перепалках, не хватало только выяснить, что та хотела убить Мать Лияр, потому что в таком случае, Ная уже знала на чьей стороне она будет, но как после этого смотреть в глаза отцу не
