Серьезно, я с вами в психушку уеду скоро!
Последнее предложение было сущей правдой.
(ох, а сам-то. такой шизофрении в голове навертел, хоть снимай эпизод «следствие вели…» с леонидом каневским)
Прочвякав тапками по небольшой лужице, я подобрался к Монике.
— Извиниться, Мони, это дело хорошее и правильное. Я его всячески приветствую. Но тебе не перед Саёри извиняться надо, она уж и думать забыла про этот инцидент, сто пудов. А вот Нацуки…
Она снова зябко поежилась. Не знаю, от холода или от перспективы разговора по душам с нашей цундеркой. Так-то оба варианта способны привести в ужас. Хотя тут я лукавлю, конечно. Нацуки МОЖЕТ бесить, но в глубине души она девчонка хорошая. Где-то очень глубоко.
— Знаю, — потупилась Моника, — ты прав, Гарик. Ненавижу, что ты прав!
Я примирительно выставил вперед ладони.
— Да сам от этого не в восторге. Но есть идейка одна.
— Какая же?
— Мангу ей в подарок купи.
Моника задумалась. На самом деле план был не так уж и хорош. Главным образом потому, что Нацуки по манге прямо-таки маньячит. А значит, будет сложно найти серию, которой у нее в коллекции еще нет. Но лучше я об этом промолчу. Плохонький план лучше никакого.
— А знаешь, — наконец ожила глава нашего клуба, — это вполне может сработать.
Я потрепал ее по волосам и убрал выбившуюся из «конского хвоста» прядь за ухо. По рукам не получил. Отлично. Викинг, твой топор снова остер.
— Не просто может — сработает! Смотри. Сегодня ты в книжный уже не попадешь. Когда я мимо него проходил, там переучет был, замок висел. Но завтра он открыт будет стопудово. Такие заведения без выходных часто работают, потому что у них немалая часть клиентуры в выходные только выбраться может. Завтра с утра наведайся тогда и выбери какую-нибудь флаффную сёдзё-новеллу.
Глаза у Моники стали похожи на два блюдца. Почти как на спрайтах игровых, но там-то была аниме-эстетика, а здесь все по-настоящему. Уже ждал, что сейчас прозвучит сакраментальное «ЧЕГО БЛЯДЬ?» из известного куска для важных переговоров.
— Не совсем уловила смысл некоторых… характеристик в твоем совете, Гарик, — призналась она, — будь добр, поясни для… неопытных.
— Да че тут пояснять, — развел руками я, — ты ж сама знаешь, что ей нравится. Какая-нибудь добрая слайсуха, может, даже с экшном, обязательно с романтической линией, где все друг друга любят, только без противоречий с уголовным кодексом… как-то так.
Судя по напряженному виду и морщинке на лбу, понятнее не стало. Но еще раз переспрашивать она точно не будет, чтоб в моих глазах не падать. Тоже так бывало, когда чел какой-нибудь три раза тебе свое имя назвать в разговоре успел, а оно тут же из головы вылетело. Весьма неловко.
— Я спрошу у консультанта, — наконец нашла Моника выход из положения, — вынуждена признать, что Саёри оказалась права — ты действительно смекалистый.
— Ну еще бы, — приосанился я.
И тут меня под дых ударило осознание.
— Постой-ка… что это значит «вынуждена признать»? Ты меня за дурачка считала, что ли, м? — надвинулся я на нее с максимально угрожающим видом, — объяснись!
Однако Моника не испугалась. Подскочила ко мне, чмокнула в губы и, воспользовавшись замешательством, направилась прочь.
— Извини, все потом, я очень спешу, Гарик, чао!
— Чао-какао, — проворчал я ей вслед, — надеюсь, тебя подхватит попутный ветер и унесет в волшебную страну Оз, Мэри Поппинс, блин.
(хе-хе, да уж, посмотри, какой поппинс накачанный, насладись видом)
Спасибо. Зрелище, конечно, привлекательное, но задолбался на улице стоять. Пора в домик.
Саёри уже дожидалась меня в гостиной. В руках у нее покоилась маленькая картонная коробочка. Надо же, похоже, планшет все-таки существовал, и это не простой предлог.
— Гару, ты чего так долго? — спросила Саёри с беспокойством, — и где Моника? Я ей тут ее планшет сложила, все готово…
— У нее дела нарисовались, как всегда. Ни сна, как говорится, ни отдыха измученной душе. Так что отдашь рисовашку в следующий раз. Может, даже завтра.
Вдаваться в подробности нашей задушевной беседы я не стал. Меньше знаешь, крепче спишь. С некоторыми сокровенными знаниями даже мистер Корова вряд ли поможет сладить, поэтому… буду как лох-несское чудище. Расплывчатым и неясным.
— Ну ладно. Надеюсь, у нее все хорошо, — вздохнула Саёри, — я, знаешь, скажу тебе по секрету, что переживаю за Мони в последнее время. Она очень сильный человек, волевой, пиццевозный…
— Какой-какой? — не понял я.
Саёри протянула руку… и отвесила мне хлесткий, весьма ощутимый щелбан.
— Гару-у-у! Ты опять? Ну такой, который много хочет добиться!
— Амбициозный, — дошло до меня.
— Ну да, я так и сказала!
Черт, я как будто в переводе Володарского кино смотрю. Без картинки. Значение слов угадывать приходится.
— Из-за этого Моника слишком много на себя берет. В классе староста, в клубе президент, председатель ученического совета, теперь еще и музыкой занимается. Человек в пяти местах одновременно быть не может… На себя у нее ни единой свободной минутки нет. Я поэтому и не сказала ей… ну, про то, о чем мы с тобой говорили. Зачем отягощать своими проблемами человека, у которого забот полон рот?
(если бы она только знала)
Да тут на самом деле потенциальный сценарий конца света варится. Если Саёри и остальные узнают, как Моника к ним относится, клуб на этом и закончится. Вместе с его участницами. Их хрупкие менталки полопаются как бутафорские бутылки в кино. Сайка совсем окуклится, Юри вскроется еще, чего доброго, даже Нацуки верить нельзя. Я-то думал, что она крепкий орешек (даром что не лысый), но по реакции на хамство Моники понял — ничего подобного.
Данный вариант мы прибережем на самый крайний случай. Например, если госпожа президент будет слишком активно лезть туда, куда не просят… или чел с консолью начнет приветы слать. А пока сгоряча действовать не вариант.
Я подошел к Саёри и положил руки ей на плечи. Она рассеянно моргнула, но тут же расслабилась и обняла меня.
Да, наверное, я стал мыслить ванильными цитатами из пабликов вконтакте, но как ни крути, а самое приятное тепло то, что исходит от другого человека. Близкого.
(хочешь услышать кое-что грустное? за эту неполную неделю они стали тебе ближе, чем… да чем кто угодно в так называемой реальной жизни)
— Саёри, — мягко
