Никто не смеет ее наказывать! Она достойна нынешней роскоши, она создана жить во дворце!
Дьявол? Нет. Всего лишь урод-садовник. Она позвонила горничной и звала Жакара так громко, что он услышал сквозь толстые стены в Южном крыле и просто не мог не прибежать на зов. Два следующих дня Виктория провела в постели и требовала, чтобы ей принесли голову садовника на серебряном блюде, но только не показывали. Она жаловалась на схватки. Хорошая новость! Но вскоре они прекратились.
Жакар позже сообщил Наймиту:
– Виктория корчилась, но бастард вцепился намертво и уцелел.
Наймит отнюдь не растерялся:
– Не теряйте надежды, сир, это всего лишь первая попытка. Главное, не отсылайте садовника, как просит королева. Он вам еще пригодится.
Наймит прекрасно понимал, что присутствие мятежников внутри крепости – чудо из чудес. Их можно здесь по пальцам перечесть. Слишком ценные лазутчики, чтобы лишиться хотя бы одного.
Жакар долго сидел, задумавшись. Если нельзя избавиться от бастарда, придется прибегнуть к крайним мерам. Крайним, невозможным, немыслимым. Король похлопал по колену и сообщил, что отправляется спать. Было всего восемь вечера, однако Жакар теперь ложился рано.
62
После уничтожения Бойни мятежники притихли. Взрыв – великое достижение. Все оружие и порох, что хранились на заводе, уничтожены. Договор о союзничестве с Ламотом не подписан. Король опозорен и сломлен. Однако прокатилась мощная волна арестов, и слежка заметно усилилась. Инферналь и Ланселот постарались, чтобы власть выглядела грозной, жестокой и мстительной как никогда прежде. Малейшее неповиновение каралось смертью. Поэтому полевой госпиталь переехал в далекую глушь, а предводители мятежников отложили подпольные совещания на неопределенное время.
Однако одним мартовским вечером они все-таки собрались, потому что возникла острая необходимость обсудить насущные проблемы. По дороге Эма и Лукас задержались у лиственницы, чтобы набрать коры и смолы. Теплый ветерок принес аромат дальних цветущих садов. Тибо был рядом, звезда среди множества других звезд на ясном небе. Лукас узнавал о присутствии Тибо по особому свечению вокруг лица Эмы. Он любил Эму и любил этот свет.
Ни одно событие не изменило жизнь Лукаса так, как падение на льду в ночь Красной Луны. Он как будто, незаметно для себя, день за днем поднимался в гору и внезапно оказался на сияющей вершине. Отныне он считал все вокруг вполне сносным и поправимым: бедность, несправедливость, тиранию, гонения. В каждой боли таилась надежда, и Лукас вопреки очевидному замечал только хорошее. Не чувствовал ни страха, ни горечи утрат. И больше не ходил враскачку.
Лукас мечтал жениться на Эме, но та отказалась. Нет, она навсегда останется женой Тибо. Призрак над ней посмеивался и предлагал себя в свидетели. Эма посылала его куда подальше. Он уходил, но недалеко и ненадолго. Эма не могла понять, что прибавила бы свадьба к счастью, которым ее одарил Лукас. Она свила гнездо на самом крепком надежном дереве. Ее глаза становились сияющими и синими, когда она смотрела на него. К чему лишние церемонии?
Они приблизились к заброшенной ферме. Колокол молчал, значит, дорога свободна. Отважная малышка Сири вышла им навстречу. Она не боялась соглядатаев Жакара, потому что все и повсюду давным-давно считали ее безобидной бродяжкой. Мятежники часто отправляли ее в разные провинции с поручениями, она стала самой деятельной их помощницей и разведчицей. Эма и Лукас оделили девочку сухарями и яблоками, а потом спустились в подвал, где их ждал Шарль. Он пришел заранее, принес Сири омлет и мешок песку, чтобы она могла играть, не поднимая тревоги. Они дождались остальных, провели обычную перекличку:
– Эма.
– Лукас.
– Венди и… м-м-м… Альбер, – объявила Гвендолен, решившись все-таки взять мужа с собой.
– Здесь! – весело подтвердил адмирал Дорек.
– Отлично, – сказала Эма. – Продолжаем.
– Шарль.
– Александр.
– Филемон
– Брюно.
– Тибо, – прибавил Тибо, чтобы посмешить Эму.
Правление в полном составе, с адмиралом в качестве почетного гостя. Внезапно из глубины подвала, к всеобщему изумлению, донесся еще один голос:
– Лисандр.
– А-А-А-А, – завопил Шарль и бросился к нему.
– Лисандр, Лисандр… – задумался адмирал, – знакомое имя…
Шарль между тем прижал мальчишку к стене и схватил за воротник.
– Ах ты, щенок! Погоди, я задам тебе трепку, не помилую! Где ты, спрашивается, болтался, где пропадал?! НЕДЕЛЯМИ! Неделями твоя Сумерка прилетала домой одна! Неделями Матильда не спала по ночам! НЕДЕЛЯМИ МЫ ТЕБЯ ПОВСЮДУ РАЗЫСКИВАЕМ!
– Тише, Шарль, – прошептала Венди. – Тут подпольщики собрались.
Но гнев не унимался, Шарль продолжал театральным шепотом:
– Что ты здесь забыл, скажи на милость? Как ты сюда попал? Ну, погоди, узнаешь у меня, где раки зимуют…
Все, хоть и сидели в темноте, мигом догадались, что сейчас огромная лапища Шарля обрушится на Лисандра. Лукас и Филемон хотели его остановить, но в дело вмешался Брюно. Сгреб Филемона и швырнул в Александра, толкнув попутно и Лукаса. Шарль понял смысл послания, отпустил Лисандра, и тот сполз по влажной стене на землю.
– Я вошел через потайной ход, – объяснил он и поправил воротник.
– Через потайной ход? – прошипел Шарль. – Ну, знаешь! Значит, мигом вылетишь через дверь!
– Подержите Шарля, – попросил Лисандр. – Дайте договорить.
– Держим, – сказал Лукас.
– Спасибо. Ну вот, все очень просто. Я знал, что вы собираетесь вместе в первую четверть луны. Следовал за тобой, Шарль, от самой кузницы. Прятался, пережидал, в общем справился.
– ОТ КУЗНИЦЫ! Ты был в кузнице и не показался мне! Ах ты, дрянь! Ну, я тебя…
– Здесь нельзя кричать! – снова напомнила Венди.
– Успокойся, Шарль, – приказала Эма. – Разберешься с Лисандром потом.
Эма – единственная, кого кузнец слушался. И все равно он зашипел от злости: на раскаленный добела клинок вылили ушат холодной воды.
– Ты пришел раньше всех, Шарль, – продолжал Лисандр как ни в чем не бывало, – и болтал с Сири. А я по соломинке в твоих волосах после прошлого собрания догадался кое о чем и отправился в ригу. Там у вас потайной ход, я правильно понял? В общем, имейте в виду, его обнаружить легко, я мгновенно нашел.
Шарль снова закипел. Он простить себе не мог, что одолел половину королевства, а хвоста за собой не заметил. Если бы он не кормил Сири омлетом, не насыпал песок, не повторял ей сто раз, чтобы берегла камешек, он бы увидел, как Лисандр отодвинул этажерку и поставил ее на место. Вот тогда бы и задал ему трепку!
– Теперь мы знаем, как ты сюда попал, – сказала Венди, – осталось выяснить, что тебе понадобилось.
– Да, раз уж ты здесь, объясни, где шлялся, пока мы с ног сбились, ночей не спали, Матильда столько крови себе испортила из-за тебя, поганца, по…
– Шарль!
Это был голос Эмы, и кузнец умолк. А Лисандр, наоборот, заговорил, уверенный, что теперь ему не помешают.
– Я побывал в Гиблом лесу.
– Собачий сын, – присвистнул Брюно.
– Отлично, просто великолепно, – одобрил адмирал.
– Когда? – спросил Лукас.
– В ночь Красной Луны.
– Тоже через потайной ход пролез? – с издевкой осведомился Шарль.
Лисандр сделал вид, что не слышит.
– Эма, послушайте! Я видел Мириам.
Эма потеряла дар речи. Сердце билось в горле. Так много вопросов, что ни один не задашь.
– Видел мельком… Помню смутно. Она
