— Они убили мешо!!!
И одна большая ошибка потребовала исправления! А исправление ошибок, как мы и предупреждали ранее, частенько производится путём новых ошибок — особенно, если командование неопытное. Именно так и произошло на переправе. Солдат, что остро наточил свой штык на пароходе, не расслышал слова, но сам крик услышал — и наконец-то опустил взгляд.
Он увидел отвратительную картину: на земле лежит молодая девушка в окровавленной рубашке, а над ней, как как уродливый альв из подземного мира, склонился злодей, чьи руки по локоть выпачканы в крови!.. Того, что его собственный штык измазан в крови на три сантиметра от острия, солдат в наступающих сумерках не заметил. Зато смело взмахнул винтовкой, целясь в голову неизвестного злодея…
Штык блеснул в свете фонарей, горящих на пристани, и первые ряды людей отчётливо увидели кровь на оружии. А мужчина, который пришёл на помощь девушке, в этот момент согнулся и попытался прикрыться руками.
— Они убили мешо!!! — взревело сразу несколько мужских голосов.
— Помогите!!! Убивают!!! — вторило им несколько женских голосов.
А солдат, вместо того, чтобы доделать своё дело и покарать злодея, тем самым скрыв следы преступления, замер… Продолжая демонстрировать всей толпе окровавленный штык. Первые ряды невольно отпрянули, и теперь любой мог увидеть страшную картину: жестокий солдафон с оскаленным лицом замахивается штыком на мужчину, который пытается прикрыть собой окровавленную девушку…
Сухо треснул выстрел, и винтовка вылетела из рук солдата, со стуком падая на причал. Конечно же, стрелять должен был благородный седовласый командир, чтобы остановить злодеяния подчинённого… Но командир уже обосрался от ужаса — поэтому стрелял кто-то совсем другой. Впрочем, не так уж много в Марчелике оружия, которое при попадании способно выбить винтовку из двух крепко сжатых молодых рук… Пара ружей, винтовки «томас» моделей 18-го, 21-го и 25-го годов — и револьверы «немезида».
И когда к пристани направился чёрный волл, на котором сидел огромный касадор с той самой «немезидой» в руке, а прямо за ним ехали его товарищи, один из которых снял с плеча «томаса» 1921-го года выпуска — им уважительно уступали дорогу… Ведь это они предотвратили страшное преступление.
К тому же, касадоров было почти три десятка — хоть среди них и затесалась парочка мешо. А как уже заметили люди, ожидающие парома, «серых» солдат тоже было три десятка. И если толпа метенов, пусть и с оружием, с тремя десятками солдат может и не справиться, то вот толпа метенов, подкреплённая тремя десятками касадоров — способна даже город взять. Только скажите им, что там, в банке, сейф битком набит деньгами — и начнётся штурм!..
Если бы кто-то в этот момент заглянул за фургоны вадсомада, то увидел бы, как несколько женщин с усилием выталкивают наружу малую морскую пушку — на всякий случай. А это, как известно, весомый аргумент в любых спорах между уважаемыми метенами.
Сейчас бы седовласому командиру выступить вперёд — и уладить всё, покарав виновных и задобрив возмущённых… Но, конечно же, неопытный тригентан (конечно же, звание было недавно выдуманным, у римлян такого не было), не разобравшись, допустил самую последнюю ошибку…
Он увидел вооружённый отряд касадоров и заорал во всё горло. И заорал именно то, чего не стоит орать, если боевые действия ещё не начались:
— Огонь!
Солдаты вскинули винтовки, но выстрелы прозвучали совсем с другой стороны — из толпы, собравшейся у пристани. Стреляли прямо из седла касадоры… Стреляли уважаемые метены, что не забыли дома оружие… Стреляли даже почтенные эрбе и юные мешо, решив, что хватит с них на сегодня издевательств — а значит, можно перестать быть слабыми и беззащитными.
И надо же было такому случиться, что, когда три сотни стволов дали залп, именно обезоруженный солдат и его командир, поднявший над головой положенный по протоколу меч, остались живы… Солдата просто не посчитали опасным, потому что ему нечем было стрелять. А командира решили оставить на сладкое, потому что пока он уберёт меч и возьмётся за винтовку — или, что ещё веселее, кинется с мечом на толпу — все уже успеют перезарядиться.
Однако ни солдат, ни его командир не собирались сопротивляться. Уж точно не после того, как двадцать восемь их сослуживцев были мгновенно убиты слаженным залпом… Седовласый командир выпустил меч, зазвеневший по камням, и бухнулся на колени, поднимая руки. А солдат тонко заверещал и бросился к воде, но споткнулся и упал на полпути, продолжая кричать — но не предпринимая больше попыток подняться.
Дан слез с волла на землю и подошёл к девушке, с которой всё началось… Рядом с ней по-прежнему стоял на коленях решивший оказать помощь метен. Взгляд у него был пустой и такой глупый, что не надо было быть врачом, чтобы прописать ему пару глотков горлодёра. Дан склонился над девушкой… И в этот момент она, наконец, очнулась, открывая глаза.
— Я… — проговорила она, глядя на склонившегося над ней человека. И тут же сорвалась на кашель.
— Жива! — оповестил людей Дан, доставая пузырёк с настоем Пыли Эрфы. — Есть лекари?
Толпа зашумела, но единственным сносным лекарем, что был поблизости, оказалась тётя Луиза. Она-то и устремилась к раненой с сумкой, набитой медикаментами.
А в это время толпа неспешно наступала на командира и солдата, которые испуганно отсчитывали секунды до смерти. Наверное, возмущённые люди всё-таки добили бы выживших, но их остановил внезапный выстрел из револьвера в воздух…
— Куда пошли?! — рявкнул Джон Грин, убирая револьвер обратно. — Самосуд хотите?!
— Вообще-то да! — ничуть не смутившись, ответил один из мужчин касадору.
— А чего тогда револьвер достал, а не верёвку? — удивился старик Джон.
— В самом деле, метены! Самосуд надо по правилам проводить! — поддержал чей-то голос.
И уже через несколько мгновений вся толпа одобрительно загудела, а револьверы, пистолеты, ружья и прочие опасные игрушки вернулись на свои законные места. Какой-то пожилой метен, желая соблюсти традиции, зычно призвал:
— Есть рив поблизости?!
— Ближайшие на том берегу! — ответила ему толпа.
— А мы не можем переправиться! — довольно ухмыльнулся метен и уставился на стоящего на коленях командира солдат.
— Эт-т-то не я придумал! — сразу покаялся тот. — Это нам губернатор приказ отдал!
Толпа замолчала, разбираясь, что делать дальше, и переваривая услышанное. И только голос старого фермера из-за спин разорвал тишину, в которой едва слышно вращались шестерёнки коллективного разума:
— А у нас всё-таки есть губернатор? Во дела…
— Да! Метены, мешо, эрбе! Кто-нибудь видел нашего губернатора?! — крикнул кто-то ещё из толпы, и ему ответил голос пожилой женщины:
— Губернатора не видела! Но один разок видела губернаторский дворец!
— Вот в нём и живёт губернатор! — радостно подтвердил командир солдат.
