Книга Загадки Петербурга II. Город трех революций - Елена Игнатова

Но, может быть, самое важное для нас — духовная связь с замечательными людьми 20–30-х годов, знаменитыми и безвестными, оставившими научные труды, произведения искусства или просто потаенные дневники и письма с правдивым свидетельством о своем времени. Их голоса были заглушены шумом эпохи, но именно таким людям, порой даже не зная о них, мы обязаны тем, что могли уберечь себя от нравственной порчи. Одна из них — Евгения Александровна Свиньина, старая мудрая женщина, умершая в блокадном Ленинграде зимой 1942 года. В письмах она просила внучку Асю не мечтать о возвращении на родину, прежней России она не найдет, прошлое умерло, и «как ни дорога могила, но жить на могиле и могилой нельзя». Анастасия Борисовна Дурова (Ася) приехала в Ленинград в 1959 году, пришла в квартиру, в которой жила бабушка, и оказалось, что Евгению Александровну здесь помнили, — соседка сохранила ее иконки, несколько фотографий, письма; видно, было в старой женщине из «бывших людей» нечто, отчего память о ней сберегли в страшную пору блокады. Такие, как она, люди сохраняли лучшие качества людей прежней России, и эти качества унаследовали их потомки. Анастасия Борисовна Дурова, работавшая в Москве в 60–70-х годах, передавала за рубеж рукописи А. И. Солженицына, помогала многим участникам правозащитного движения, она никогда не была равнодушна к тому, что происходило в России.

Завершить эту книгу я хочу рассказом о двух ленинградских ученых, астрофизике Николае Александровиче Козыреве и историке Льве Николаевиче Гумилеве. Их имена вошли в историю науки: Л. Н. Гумилев — автор ряда работ, посвященных истории Центральной и Восточной Азии, и создатель учения об этногенезе, Н. А. Козыреву принадлежит несколько значительных открытий в области астрофизики и создание «теории времени», согласно которой источником космической энергии, которая организует наш мир, является время. В 30-х годах они были очень молоды, им обоим прочили блестящее будущее в науке, но познакомились они не в Ленинграде, а в норильском концлагере в 1939 году.

Сотрудник Пулковской обсерватории Н. А. Козырев был арестован осенью 1936 года; тогда НКВД затеяло дело о «заговоре» интеллигентов, жертвами которого стали многие ленинградские ученые. Одного из них, директора Астрономического института Б. В. Нумерова, обвинили в создании «фашистской зиновьевско-троцкистской террористической организации», по этому делу было осуждено более ста человек, в том числе Н. А. Козырев. Cтудента исторического факультета ЛГУ Льва Гумилева арестовали в марте 1938 года (это был третий его арест) и после суда осенью 1939 года этапировали на Север. Там, в концлагере за Полярным кругом, они и встретились.

Человека можно лишить всего, отнять свободу, бросить в нечеловеческие условия, но нельзя заставить его не думать. В тюремной камере Дмитровского централа, а потом в концлагере Козырев продолжал обдумывать проблему источников звездной энергии. По свидетельству Л. Н. Гумилева, «еще на первом курсе истфака автору [т. е. Л. Н. Гумилеву] пришла в голову мысль заполнить лакуну во Всемирной истории, написав историю народов, живших между культурными регионами: Западной Европой, Левантом (Ближним Востоком) и Китаем (Дальним Востоком)». Таким образом, в концлагере Норильска встретились люди, каждый из которых готовился к заполнению лакун, пересмотру контекста современной науки.

За время знакомства с Николаем Александровичем Козыревым я не раз слушала его воспоминания о прошлом — эти рассказы восстанавливали атмосферу, в которой зарождались будущие открытия. Первые месяцы Козырев и Гумилев были на общих работах, разгружали составы на станциях Норильска и Дудинки и, как только выпадала краткая передышка, садились на рельсы и разговаривали. Разговоры продолжались на Мерзлотной станции, начальником которой назначили Козырева, а Гумилев стал его помощником; эти беседы были важны для обоих, они будили творческую мысль, в них оттачивались новые идеи. Вероятно, тогда формировалась идея Л. Н. Гумилева о природе пассионарного толчка, происходящего под воздействием луча космической энергии на отдельные регионы планеты. Н. А. Козырев уже тогда обдумывал гипотезу об источнике космической энергии, которая положена в основу его теории. «Согласно его теории, небесные тела (и планеты, и звезды) представляют собой машины, которые вырабатывают энергию, а „сырьем для переработки“ служит время, — писал биограф ученого А. Н. Дадаев. — Оно в силу особых физических свойств способно продлить активность и жизнеспособность объекта: чем дольше существует объект, тем больше обретает способность к продолжению существования».

Во время работы над этой книгой я часто представляла себе двух заключенных на мерзлых железнодорожных рельсах, двух молодых петербургских интеллигентов, ведущих разговор о звездах, планетах и об истории народов на планете Земля. Они не знали, что им, вопреки всему, отпущено время для долгого творческого труда в родном городе. Время, которое не только старит, но и возрождает, в потоке которого не остывает прошлое и созидается будущее, время, несущее энергию для продолжения жизни нашего мира.

2000–2002

Иерусалим — С.-Петербург