Судя по звуку, «Ворон» быстро летел в сторону берега. Соротки, обычно сыпавший шуточками, для разнообразия в кои-то веки находился под действием адреналина и был охвачен яростью.
— Это «КВ Два-Три-Девять», следую за сволочным светляком к берегу — приготовьтесь поджарить этих тварей.
После долгого ожидания — которое, наверное, длилось всего час или сорок минут — новая волна врагов захлестнула Пелруан в течение нескольких секунд. Пулемет «Ворона» поливал огнем гавань. Зрелище напоминало фейерверк, состоявший из огненных вспышек у дула пулемета и искр, рассыпавшихся над водой, — это левиафан катапультировал своих полипов на берег. Мелкие враги рассеялись, готовясь к наступлению. «Ворон» завис над ними, стреляя по воде. Берни увидела, как левиафан, поднявшись из моря, забил конечностями. Голову его обрамляли ряды белых и голубых светлых точек. Митчелл целился в них; она видела, куда попадали пули. Однако некогда было задерживаться и ждать исхода морской битвы; она со скрежетом развернулась и устремилась к фантастической реке покачивавшихся, скакавших по траве огней — полипов.
Аня высунулась из окна, держа наготове «Лансер». Им предстояла гораздо более трудная задача, чем сначала показалось Берни. У таких бронетранспортеров, как «Броненосец», имелись с обеих сторон орудийные башни, а сверху — люк, но маневрировать на «Тяжеловозе» так, чтобы стрелок, сидящий на пассажирском сиденье, мог целиться куда нужно, было непросто.
«Вперед, потом разворот. Больше я ничего не могу сделать».
Берни направила машину прямо на колонну полипов. Те бросились врассыпную. Она резко крутанула руль влево, развернулась на девяносто градусов, и Аня открыла огонь. Что-то застучало по дверце машины, как комья грязи.
— Готово! — Голос Ани превратился в шипение. — Обратно, Берни. Они пошли налево.
Берни не могла остановиться. Если один из этих маленьких светящихся гадов вскарабкается на машину, им с Аней конец. Она не видела, куда едет, не могла обогнуть ямы или крупные камни, полностью потеряла ориентацию и понятия не имела, где остальные. Приходилось повиноваться инстинкту и ориентироваться по звуку автоматных очередей. Рация была бесполезна.
Аня наполовину высунулась из окна:
— Налево! Налево поворачивай!
Она стреляла короткими, четкими очередями, как ее учили. Время от времени гильзы выбрасывало в кабину. Одна угодила Берни в щеку.
— Стой! Назад!
Это походило на некую странную игру или спортивное состязание, в котором проигрыш означал смерть. Берни почувствовала, как машина перевалилась через какой-то предмет; она ждала крика или взрыва, но ничего не произошло. Пока Берни крутила руль, Аня вставила в автомат новый магазин. Казалось, она не чувствовала страха, потеряла всякую осторожность.
— Мэм?
— Не останавливайся! Они как раз у меня на прицеле!
Аня выпустила длинную очередь, и на ветровое стекло посыпались влажные куски полипов. Берни успела заметить сбоку, прямо рядом с собой, «Броненосец» и, нажав на газ, в последнюю минуту сумела убраться с его дороги. Затем немного притормозила и, пока БТР проезжал мимо, постаралась уяснить, где именно они находятся.
«Ворон» еще висел над гаванью, обстреливая монстра. Соротки и Митчелл не собирались сдаваться. Берни спрыгнула на землю, оглядываясь в поисках полипов, отбившихся от стаи, осмотрела поле боя и обнаружила, что находится в сотне метров от гавани, на небольшой открытой лужайке к западу от городка. Справа находились дома, там было ничего не разобрать, однако оттуда доносились выстрелы; впереди тоже шел бой, стрельба велась с обеих сторон. Она в любую минуту ждала, что кого-то подстрелят. Затем в наушнике ее раздалось громкое уханье.
— Говорит «КВ Два-Три-Девять» — гадина готова! Мы его сделали! — Судя по голосу, Митчелл тоже получил дозу адреналина. Вообще для экипажей «Воронов» было характерно олимпийское спокойствие. — В голову попали. Точнее, последние полчаса по ней все время попадали. Плавает, сволочь, кверху брюхом. Однако он не такой большой, как я думал.
— «Два-Три-Девять», это Штрауд — вы уверены, что он не притворяется мертвым?
«Ворон» набрал высоту. Берни заметила плясавший на воде ослепительный луч прожектора. Она вспомнила о том, что произошло с Хасинто после детонации брумака.
«Но тогда мы подбили его лазером „Молота“. Это совсем другое».
— О, я бы понял, если бы он притворялся… — ответил Митчелл.
Берни потянулась за биноклем и едва успела поднести его к глазам, как ее ослепил невероятно яркий свет. Оглушительный взрыв раздался несколько секунд спустя. Она расслышала возглас Соротки: «Черт!» — и уже решила, что вертолет падает.
— Мел! — вскрикнула Аня.
Но свет погас, а «Ворон» продолжал жужжать. Он снова висел низко над водой. Берни слышала лай и вой собак, запертых в домах.
— Ну хорошо, вот теперь-то он точно не притворяется, — дрожащим голосом произнес Митчелл. — Он только что взорвался.
Обычный оптимизм, казалось, сегодня покинул Соротки.
— В следующий раз, прежде чем делать что-то подобное, мы поднимемся повыше. Кому-нибудь нужен свет?
Аня включила рацию:
— Всем: с одним левиафаном покончено! Уничтожим и тех, что остались. — Перегнувшись через водительское сиденье, она выглянула в дверь. — Залезай, Берни. Пора.
Берни села в машину и завела мотор:
— Боитесь, что Сэм заграбастает себе самых больших и сочных, да?
— Да.
— Отлично.
— Звучит зловеще.
— Это вы первая начали. — Стая дрожащих огоньков неслась прямо на них. Берни приготовилась к развороту. — Ладно, мэм, как на флоте говорят — огонь из всех орудий! Продолжайте.
Настроение Берни непрерывно менялось: ее поочередно охватывали страх, возбуждение, ярость, истерическое облегчение, так что она даже не знала, что будет с ней через минуту и как взять себя в руки. Усталость одолевала ее. Ее трясло, и хотелось смеяться. Но Аня была по-прежнему настроена воинственно. Только опустошив два магазина, она поняла, что полипов больше не осталось.
— Ух ты! — произнесла она.
Все автоматы, казалось, замолчали одновременно. Последовала пауза, затем впереди загорелись огни — это был «Броненосец» — и из темноты возникла одинокая фара мотоцикла Сэм, переваливающегося через колдобины. Слышен был только шум прибоя, рев двигателей и яростный лай обезумевших собак.
— С вами все в порядке? — спросила Берни.
— Не знаю, потом соображу. — Аня перевела дух. Берни услышала, как она сглатывает комок в горле. — Всем подразделениям, это Штрауд. У нас все чисто?
— Мэм, у нас здесь все чисто. — Это был Росси. — Сейчас я собираюсь проехаться и посмотреть еще раз.
— Доблестные сыны республики Горасная тоже сокрушили врага, если кого-то это интересует.
