Но Линду это не остановило. Она толкнула дверь и удивилась, что та заперта на задвижку. Тогда она позвонила в звонок — изнутри донеслось его противное дребезжание — и, не отходя от стеклянной двери, стала ждать, когда дверь откроют; мимо спешили люди. Линда сказала себе, что стесняться не нужно: никто ведь не знает, договаривалась она предварительно или нет, никто не знает, из этого ли она круга, никто, в конце концов, не знает, кто она такая! Про себя она думала: оказывается, ничто не освобождает так — может быть, кроме самой свободы мыслить, — как осознание, что ты в этом городе никому не нужна, можешь преспокойно смешиваться с толпой, можешь стать всем, чем захочешь. Ей казалось, что на нее все смотрят, но это было вовсе не так — до нее никому не было дела, пока к двери не подошла женщина и не отодвинула задвижку. Линда подумала, что это, уж конечно, сама миссис Додсворт.
— Слушаю вас! — произнесла женщина.
— Я бы хотела купить у вас платье, — пояснила Линда.
— Вам было назначено?
— Я надеялась, что вы сделаете исключение.
— Как вас зовут, мисс?
— Линда Стемп.
Миссис Додсворт потрогала сине-белую камею, приколотую у горловины. Она была похожа на бабушку, волосы точно лакированные, белые седины гладко уложены, и Линде она показалась несколько простоватой для владелицы такого шикарного магазина.
— Мне очень понравилось платье в витрине, — уверенно произнесла Линда и положила руку в карман пальто, где лежали монеты, аккуратно завернутые в бумажку.
Миссис Додсворт недоверчиво взглянула на нее, но все же приоткрыла дверь и разрешила войти:
— Пожалуйста, ведь скоро Новый год.
Терьер настороженно встретил Линду, обнюхал ее туфли. Линда наклонилась его погладить, но миссис Додсворт предупредила:
— Мистер Хаггинс не любит, когда его трогают. Хотите посмотреть серебристое платье?
Линда сказала, что собирается на бал в охотничий клуб «Долина», и миссис Додсворт, которая сама была членом клуба «Стопроцентных», подняла свои короткие бровки и произнесла:
— Понятно… Вы сказали, вас зовут Линда Стемп?
С этими словами миссис Додсворт прошла к витрине, чтобы снять с манекена платье, и из-за перегородки донесся ее голос, как будто она переговаривалась через забор с соседкой:
— Мисс Стемп, вы гостите в Пасадене, не так ли?
— Да, приехала на сезон.
Миссис Додсворт произнесла нечто одобрительное, потому что для бизнеса это была хорошая новость — молодая наследница целых три месяца проживет в какой-нибудь гостинице. Но пальто у мисс Стемп было вовсе не из тех, какие носят наследницы.
— Вы видели наш показ мод в «Хантингтоне»? — закинула удочку миссис Додсворт.
Линда ответила, что пропустила его и очень жалеет об этом. Миссис Додсворт вернулась, осторожно неся платье на вытянутых руках.
В маленькой примерочной со шторой и зеркалом Линда натянула на себя платье. Оно было нежное и серебрилось, точно монета.
— Платиновый шелк, — донесся голос миссис Додсворт из-за шторы.
На рукавах были разрезы до локтей, вырез открывал ямку на ключице. Шелк льнул к каждой клеточке ее кожи, и это казалось почти непристойным.
— Не коротковато? — спросила миссис Додсворт. — Из оборки можно еще выпустить.
Линда вышла из примерочной, и, застегивая пуговицы у нее на спине, миссис Додсворт довольно произнесла:
— Ну разве не красавица, Мистер Хаггинс?
Трехстворчатое зеркало отразило Линду в полный рост, и, если бы не коралловая подвеска, она ни за что не узнала бы себя в отражении: Линда видела себя такой, какой хотела бы стать — высокого роста, в блестящем платье, — и поняла, что уж точно не останется незамеченной. Она заправила волосы за уши, миссис Додсворт кивнула: «Так гораздо лучше». Линда точно знала, что Уиллис лишится дара речи, увидев ее такой, все мужчины в клубе «Долина» зашепчутся: «Кто это?» — а женщины сразу поймут, что платье на ней от Додсворта. Вдруг все это стало для Линды очень важным; у нее снова появилось чувство, что она берет верх над судьбой и вот-вот положит ее на обе лопатки. Она вытянула вперед руки и только сейчас заметила небольшую бирку, пришитую к рукаву.
Линда понимала, что такое платье не может быть дешевым — наверное, раза в два-три дороже, чем самое дорогое платье в лавке у Маргариты, — но она взяла с собой все деньги в полной уверенности, что их хватит. Поэтому, взглянув на цену на бирке, она громко ахнула, покраснела, ощущая прилив крови к щекам, вся покрылась холодным потом и страшно испугалась, что на шелке останется пятно.
— Да, конечно, платье дороговато, — сказала миссис Додсворт. — Но это понятно, ведь нам его только что прислали из Парижа. Мне даже и говорить вам не стоит, что в таком платье вы будете в центре внимания клуба. Все только на вас и будут смотреть.
Линда снова посмотрела на бирку — может быть, она ошиблась? — но нет, все нули, похожие на открытые детские ротики, были на месте.
— Вам завернуть, мисс Стемп?
— Я, наверное, не возьму его.
— Боже мой, но почему?
Линда ответила, что платье, кажется, на ней плохо сидит, но миссис Додсворт, прищурившись, возразила:
— Ерунда! Я же сказала — мы можем выпустить оборку.
Она внимательно, оценивающе посмотрела на Линду и спросила:
— Можно спросить, какое платье вы бы хотели?
Линда замялась:
— Что-нибудь не такое…
— Я вас слушаю.
— Не такое…
— Вычурное?
— Вычурное, да. Видите ли, это совсем не мой стиль.
Обе — и Линда, и миссис Додсворт — одновременно взглянули на скромное платье Линды, мешком повисшее на деревянном колышке.
— Вы ограничены какой-то суммой, мисс Стемп? — спросила миссис Додсворт.
До приезда в Пасадену Линда не задумывалась, бедна она или богата, но теперь она ясно понимала, что у нее ничего не было и никогда не будет, что деньги, заработанные на кухне, ничем ей не помогут.
— Может быть, вы оформите мне его в кредит? — предложила она. — У меня нет с собой денег.
— Где вы живете, мисс Стемп?
— На ранчо Пасадена.
— На Пасадене? Так вы гостите у Пуров?
Линда покачала головой, и миссис Додсворт осведомилась:
— Что вы сказали?
— Я там работаю, — ответила Линда.
— Работаете? — переспросила миссис Додсворт и изумленно повторила: — Работаете?
Линда, понимая, что губит себя, все же сказала:
— Да, на кухне.
Миссис Додсворт фыркнула и принялась задергивать шторы и запирать магазин; Мистер Хаггинс не отставал от хозяйки ни на шаг, тычась мордой ей в каблуки. Миссис Додсворт сердито повторяла, что ей некогда шутить, недосуг вот так вот развлекаться, и сердито закончила:
