он поглядел на него снизу вверх и произнёс тонким голосом:
— А-а, вот и виновник торжества появился, отлично, отлично! Пошли-ка, голубчик, к Якову Михайловичу. Отслужил? Ну и замечательно, сейчас мы тебя запряжём…
В кабинете председателя, кроме него, находились два человека. Один — высокий, плотный мужчина лет сорока, с какими-то мутно-голубыми глазами, бесцветной, немного спутанной шевелюрой и довольно сердитым лицом. Рядом сидел второй — уже знакомый Борису экономист планового отдела, Андреев. Он был едва ли на три года старше Алёшкина и начал работу в тресте почти одновременно с ним, но у Андреева было преимущество — среднее экономическое образование, так как после гимназии он окончил какие-то специальные курсы. В плановом отделе его считали толковым и способным работником. Увидев возвращавшегося Мерперта и сопровождавшего его Бориса, Беркович воскликнул:
— Ну вот, на ловца и зверь бежит! Вовремя ты, товарищ Алёшкин, вернулся, мы тут без тебя тебя женили. Вот твоё новое начальство — Николай Тихонов. Мы ему тебя тут расхвалили, так ты уж, пожалуйста, нас не подведи! Чтобы поскорее с этим делом покончить, а то мне ещё в Главрыбу ехать надо, я тебе в двух словах объясню, в чём дело, — добавил Яков Михайлович, заметив совершенно ошарашенный вид Бориса. — Видишь ли, в связи с расширением объёма работы треста, правление решило создать новое Управление морского лова — Морлов, как мы его уже окрестили. Начальником его и в то же время членом правления треста назначили бывшего управляющего промыслами в бухте Датта, товарища Тихонова, начальником планового отдела — Андреева, а заместителем по вопросам снабжения, финансов и кадрам назначаем тебя. Возражения не принимаются! — воскликнул Беркович, заметив протестующий жест Бориса. — Мы твою кандидатуру уже две недели обсуждаем, ты будешь в основном связан с Иосифом Анатольевичем, а он за тебя стоит горой — ну, вот и пользуйся этим. А теперь, товарищи, пока, мне некогда… Да, товарищ Мерперт, распорядитесь, чтобы им выделили какую-нибудь комнатёнку, пока они для своего управления помещение не найдут. Пусть немедленно приступают к работе, через неделю мы слушаем на правлении их предложения о плане, штатах и всём прочем… До свидания! — и Яков Михайлович, взяв со стола портфель, направился к выходу. Вслед за ним вышли и остальные.
Через несколько часов в одной из комнатушек, при помощи Мерперта отвоёванной в УСИТ, оказались трое новоиспечённых руководителей. После довольно беглого знакомства друг с другом они приступили к работе.
Борис выяснил, что Тихонов чуть ли не с детства занимается рыбацким делом: ловил рыбу на побережье самыми разнообразными снастями и способами. Ещё перед революцией он дослужился до должности синдо — так по-японски назывался руководитель рыболовецкой артели, это название почему-то прижилось у русских рыбаков Приморья. При интервенции ушёл в партизаны, там вступил в партию, а после освобождения Приморья и образования ДГРТ, был назначен сперва управляющим промыслом, а затем управляющим всеми промыслами и рыболовецким заводом, находившимися в бухте Датта. На этой работе Тихонов проявил себя знающим, серьёзным работником, умелым организатором, поэтому при создании нового управления в тресте, требовавшего для своего руководства опытного рыбака, выбор правления пал на него. Он, правда, страдал одним существенным недостатком, но в правлении ДГРТ об этом почти не знали и значения ему не придавали.
Новоявленных руководителей сотрудники насмешливо окрестили троицей затворников, так как они целыми днями сидели, запершись в своей комнатушке, и о чём-то горячо спорили, затем приходили к соглашению и замолкали. Из щели под дверью их комнаты полз всё время ядовитый табачный дым, а когда дверь открывалась, и троица отправлялась обедать или вечером расходилась по домам, так из комнаты вырывалось облако удушливого табачного дыма: все трое были отчаянными курильщиками. Сделаем небольшое отступление и попробуем объяснить, чем же была вызвана необходимость создания этого нового управления.
Страна, вступившая в эти годы на путь индустриализации и проводившая её невиданными до сих пор в мире темпами, в изыскании материальных ресурсов должна была в основном опираться на свои внутренние возможности. Советский народ это понимал, недаром с таким блестящим успехом происходила реализация внутренних займов индустриализации, недаром люди отказывали себе в самом необходимом, чтобы сэкономить средства на развитие тяжёлой промышленности. Но всего этого не хватало. Нужна была валюта, золото, чтобы закупать необходимые, тогда ещё не изготовлявшиеся в СССР станки и машины. Приходилось покупать также некоторые виды сырья. Требовалось укреплять и оборонную мощь страны: недавний конфликт на КВЖД показывал, что империалисты не отказываются от планов вооружённым путем препятствовать развитию пролетарского государства.
Помимо добычи непосредственно золота, лучшими источниками дополнительного получения валюты были лес и рыба. Именно поэтому советское правительство не жалело никаких средств на развитие рыбной промышленности, именно поэтому рос, как на дрожжах, ДГРТ, а все его нужды в любых материалах, даже импортного происхождения, удовлетворялись немедленно. Вместе с тем правительство, в частности, руководивший рыбной промышленностью Наркомат торговли, возглавляемый А. И. Микояном, требовал быстрейшего и более широкого развития добычи рыбы.
К 1931 году возможности берегового лова в Приморье были исчерпаны полностью, а международный рынок мог поглотить ещё очень и очень много рыбы, крабов и других морепродуктов. Японцы уже давно оторвались от берега и ловили рыбу в открытом море, иногда совершая хищнические набеги на советские территориальные воды, стоило подумать об организации морского лова и нам. Решили построить своими силами несколько десятков деревянных пятидесятитонных сейнеров для ловли сельди и иваси кошельковыми неводами. Одновременно решили приобрести не менее двадцати траулеров водоизмещением двести пятьдесят — триста тонн, способных совершать далёкие рейсы, вести лов в районах Камчатки, Охотского моря, в Татарском проливе и заливе Петра Великого. Кроме того, предполагали приобрести от шести до десяти краболовов водоизмещением 6–8 тысяч тонн, обзаводились специальными водолазными катерами, с которых ловили трепангов, мидий и других придонных обитателей моря. Для руководства всем этим хозяйством создавалось Управление морского лова.
После долгих споров и дебатов ДГРТ постановил пока краболовы управлению не передавать, а позднее создать специальный трест. Вскоре он и был организован. В только что созданном Управлении морского лова постоянно возникали всё новые и новые вопросы. Долго утрясались вопросы о штатах, о плане, о порядке финансирования и многие другие. Наконец, к указанному времени Тихонов вместе со своими помощниками, конечно, в самом черновом и требующем доработки виде, всё составили и передали на рассмотрение правления ДГРТ. По предложению Мерперта, чтобы не вести длительных споров, правление ДГРТ решило заслушать сообщение управляющего морским ловом в узком кругу, после чего, если возникнут разногласия, обратиться в Главрыбу. К счастью, таких разногласий не было, и
