— Прекратите, леди Стакей, — жёстко сказала Ольга, останавливая её руку. — Вы не упадёте в обморок и не станете устраивать мне здесь показательной истерики — рядом нет мужчин для оценки вашего актёрского таланта. Не желаете поговорить начистоту? Чего вы от меня ждёте? Что я сейчас пойду к отцу Стэнли, кинусь ему в ноги и стану слёзно молить повлиять на сына, чтобы тот не подавал на развод?
Карета продолжала движение и Ольга, одним глазом поглядывая в окно, заметила, что направление она не изменила. На тротуаре мелькнула тёмная фигура констебля с дубинкой в руках.
— Мы расскажем ему о подложных письмах, — Венона мягко накрыла руку дочери ладонью, призывая к спокойствию.
— А если лорд Хардинг уже рассказал ему обо всём и преподнёс ситуацию со своей точки зрения?
— Пусть лорд Малгри узнает и о нашей точке зрения.
Ольга поморщилась:
— Оправдывается тот, кто виноват, — она вспомнила, как бежала за Стэнли, уговаривала выслушать её, пыталась узнать, что написано в анонимном письме и чем всё закончилось.
— Но ты же не виновата, Шэйла. Ты не изменила своему мужу. Всё ложь, — горячо возразила «мама».
Изменила! — хотелось крикнуть Ольге. Изменила с его отцом. Целовалась с ним и просила его уехать с ней на край света, фактически сбежать. Кто знает, быть может, кто-то видел её поцелуй с лордом Малгри по пути к поместью и написал об этом виконту. Если бы она знала, о чём написано в том письме…
Всё её существо протестовало против визита на Аддисон Роуд, и она не могла проигнорировать вопящий инстинкт самосохранения. Знала, если не послушает внутренний голос — будет жалеть об этом. Такое случалось не раз. Есть набитые шишки, есть многолетний печальный опыт.
— Я не пойду, — тихо повторила она.
— Я схожу одна. Выпью всего одну чашку чаю, — упорствовала Венона. — Нам же нужно знать, знает ли лорд Малгри о случившемся.
— Он, скорее всего, знает, что я у вас, — сдалась Ольга, видя, что не в силах противостоять женщине.
— Пусть знает. Я скажу, что была у модистки и заехала справиться о… его докладе. Кстати, что с докладом?
— Вот и узнаете, — буркнула Ольга. — Пожалуйста, будьте внимательны и следите за своей речью. Умоляю, ни одного лишнего слова.
Она глянула в окно, привлечённая чем-то огромным, заслонившим солнце. Мимо проплывала Мраморная триумфальная арка, а с другой её стороны простирался Гайд-парк. Пригород. Здесь была трава зеленее и воздух слаще.
Ольга закрыла глаза и откинулась на спинку сиденья. Укачивало. Она слышала, как трещит маленький сиреневый веер — в цвет платья — в руках часто дышащей «мамы». Она нервничает — дочь ослушалась её. Как бы она хотела выйти, вернуться в центр, пройтись по набережной Темзы и, наконец, осуществить свою мечту — увидеть исполненный величия Лондон. Он манил: огромный, таинственный, загадочный.
Когда Ольга открыла глаза и в очередной раз бросила взгляд в окно, они находились на широкой мощёной улице, по обе стороны застроенной добротными двух и трёхэтажными ухоженными особняками в староанглийском стиле. Лондонская «Рублёвка», — догадалась «виконтесса». Где же ещё жить аристократам? Она смотрела на аккуратные тротуары вдоль дороги, глухие каменные заборы и кованые ограды, издали пытаясь определить особняк лорда Малгри.
Экипаж остановился у великолепного двухэтажного здания за низкой каменной оградой. Широкая подъездная аллея за коваными воротами вела к высокой помпезной лестнице. В центре выложенного мраморными плитками двора россыпью ранних весенних цветов пестрела овальная цветочная клумба. Красиво.
Ольга проводила взором маркизу и неторопливо осмотрела светло-серый фасад, опутанный густо разросшимся ещё нераспустившимся плющом, бледно-голубые барельефы больших округлых окон, тёмно-серую черепицу покатой крыши. Всё демонстрировало истинное богатство его владельца.
Кучер развернул карету и, не доехав до особняка, остановился на обратной стороне дороги.
На вскоре подъехавший к дому лёгкий наёмный экипаж «виконтесса» обратила внимание, когда из неё вышел лорд Малгри и подал руку женщине. Мариам Линтон что-то сказала ему, и невесть откуда выскочивший слуга забрал большую корзину и букет жёлтых цветов. У Ольги защемило сердце. Она пожалела, что Венона уже ушла. Прибудь парочка на пять минут раньше, она бы не позволила «маме» войти в дом. Плохое предчувствие и в этот раз не обмануло свою хозяйку.
Ольга изнывала от ожидания, мысленно ругая себя за оплошность. Если Мариам в курсе происходящего, она правильно поймёт визит маркизы и её радости не будет предела.
Леди Стакей пришла через полчаса. Не успела за ней закрыться дверь кареты, как женщина возмущённо заговорила:
— Если бы я только знала, что эта выскочка будет здесь… — она отдышалась, обмахиваясь веером, и хлопнула ладонью в стенку экипажа. — Я бы не поехала.
Выветрившаяся карета вновь наполнилась душным карамельным запахом.
Ольга устало закрыла глаза и потёрла переносицу.
— Давайте купим вам другие духи, — вздохнув, сказала она.
— Он ничего не знает, — отбросила веер маркиза.
— Надеюсь, вы ему ничего не рассказали? — насторожилась «виконтесса».
«Мама» отрицательно закачала головой, уткнулась в носовой платок и неожиданно горько расплакалась.
Ольга понимала эту женщину, всеми силами пытающуюся не сорваться в бездну позора и нищеты. Она пересела к ней и обняла её за плечи. Не выдержала — из глаз покатились слёзы. Она понимала, что нужно перетерпеть этот момент, переплакать, омыть слезами нахлынувшую душевную боль. Станет легче. Только надолго ли?
— Я не поеду в тот дом, который выберет для меня лорд Хардинг, — немного успокоившись и высморкавшись в платок, сказала Ольга. — Раз так надо, я уеду куда-нибудь на два года, и не нужно будет никому ничего объяснять.
— Куда ты уедешь? — перестала шмыгать покрасневшим носом Венона и подняла на дочь заплаканные глаза.
— Куда? — задумалась Ольга. — Да хоть в Россию. Или в Америку. Я буду работать. Не сразу, но поднимусь на ноги обязательно. Я не боюсь работы.
— Ты не боишься работы? — всплеснула руками «мама». — Шэйла, что ты умеешь делать? Тебе придётся забыть о своём происхождении, возможно, сменить имя. Пойдёшь в услужение гувернанткой, как миссис Доррис? Много ли этим заработаешь? А деньги на дорогу и съём жилья? Пока найдёшь работу… — она снова заплакала.
— Это только кажется страшным. Я смогу, — уверила её Ольга.
— Нет, нет, — закачала головой маркиза. — Это не выход, — схватила она дочь за руку: — Послушай меня, моя бедная девочка. Сэр Барт Спарроу… Он любит тебя. Очень любит. Подожди, не перебивай меня. Присмотрись к нему. Он уезжает в Китай. Мы можем поехать с ним.
— Это он вам такое предложил? Вы ему всё рассказали? — ахнула «виконтесса», вспомнив о чеке.
