— Отойди от нее, — потребовал отец, приближаясь к нам. — Что ты себе позволяешь, щенок?
— Соскучился, — просто ответил Минаев, пожав плечами. С явной неохотой отпустив меня, сунул руки в карманы брюк и продолжил: — Как-никак она моя невеста.
— У нее уже есть жених! — возмутился мой родственник.
— Вообще-то, — решила рискнуть и подать голос, — я случайно сожгла договор, что лежал на твоем столе. И.
— Как сожгла? — папа перевел взор с Минаева на меня. По его лицу было понятно, что такого он никак не ожидал услышать. — Ты хоть понимаешь, что натворила?
— Нет. — Стащив с кровати покрывало, стала быстро в него закутываться. — Если бы ты более охотно шел на контакт, я бы знала больше. Ты предпочел отмалчиваться. Так что будь добр, объясни, что я натворила. И что, черт побери, случилось с Лораном, что ему позарез нужна попаданка.
— Оденься для начала, — потребовал отец, направляясь на выход. — Потом поговорим. А ты,
— на пороге он остановился и тыкнул пальцем в сторону продолжающего стоять на одном месте Стэйса, — за мной. Разговор есть.
Хмыкнув, маг направился за моим родителем, не удостоив меня и взглядом. Что за разговор? О чем они будут говорить? Не то чтобы я собиралась подслушивать, предпочитала спрашивать напрямую. Наподслушивалась уже. Сильнее боль испытала лишь вчера, когда мама подтверждала все мои догадки.
Часы на стене показывали десять часов утра. Если учесть, что прибыла я сюда днем, то проспала будь здоров. И что за успокоительное мне родитель дал?
Переодевшись в серый спортивный костюм, состоящий из простых штанов и толстовки, собрала волосы в хвост и направилась на выход из комнаты. Сразу заходить на кухню не стала. Первым делом посетила ванную комнату. И уже после этого, полностью приведя себя в порядок, явила свой не очень светлый лик мужчинам, которые заседали на кухне и разговаривали. Причем я видела, что у них открываются рты, но слов не слышала. Снова Минаев заклинание использует. Судя по напряженному родителю и не менее напряженному адепту факультета Синего пламени, разговор у них был малоприятный.
Заметив меня, Станислав взмахнул рукой, и магия растаяла. Я смогла заметить, как тонкие разноцветные нити, которые являлись частью прозрачного купола, развеиваются.
— О чем говорили? — задала вопрос. Присаживаться за стол не стала. Прошла к столу, на котором стоял чайник и нажала на кнопку, предварительно проверив наличие воды. Есть хотелось зверски.
— О тебе, само собой, — не стал скрывать папа. — Этот молодой человек утверждает, что у вас взаимное чувство. А я в свою очередь пытаюсь открыть ему глаза на то, что ты бы никогда не просмотрела в сторону такого, как он.
Я стояла, подпирая копчиком край столешницы, ожидая, когда закипит чайник и внимательно изучала потолок. Что я могла на это ответить? Увы, я посмотрела в сторону Минаева еще два года назад. И с тех пор не могла смотреть в другую. Если так можно выразиться.
— Злата? — насторожился папа.
Что он надеется от меня услышать? Что его непутевая дочь не могла положить глаз на такого, как Минаев? К сожалению, могла. Еще как могла. И именно из-за этого вляпалась по самое не балуй.
— Возможно, я вас разочарую, — заговорил Станислав, — но она меня любит. Как и я ее. И я вам об этом уже сказал.
— Я могу не дать своего благос…
— Мало волнует, — совсем обнаглел этот… кошмар мой короче. — Как не волнует ее наследство. Это ведь ты нашла ту записку, да Золотая? И накрутила себя еще больше.
— Ну. — И как догадался? — Не то, чтобы я узнала что-нибудь новое.
— Ты, вместо того, чтобы спокойно поговорить, продолжала от меня бегать. Не надоело? — Маг опять стал заводиться.
Чайник щелкнул. Я повернулась к мужчинам спиной и стала заваривать чай. На троих. Мало ли попить захотят. Хозяйка из меня та еще. Но. Обычно вокруг гостей крутилась мама. Сейчас ее рядом не было. И, судя по всему, не будет больше никогда.
Плечи опустились, спина сгорбилась. Когда я о ней не думала, было проще. Стоило на краткий миг вспомнить о матери, как невидимая рука начинала сдавливать горло. Дышать становилось сложнее. А глаза подозрительно увлажнялись.
Послышались скрип и тихие шаги. Я не смотрела на того, кто ко мне подошел. Просто позволила себе спрятать лицо на груди того, кого еще какой-то месяц назад не собиралась подпускать к себе и на пушечный выстрел. Вцепилась трясущимися руками в рубашку и всхлипнула. Стас обнял меня крепко-крепко и уткнулся носом в макушку. Я замерла. Дрожи, которая била тело вчера, не было. Я стояла, цеплялась пальцами за плотную ткань, боясь упасть. Потому что ноги не держали, а нервы снова были на пределе. Никакую боль нельзя сравнить с той, которую вызывает предательство близкого человека. Она разъедает сердце, убивает душу, заставляя ее мучиться. Сгорать в агонии. И если рядом не окажется того, кто поддержит и не даст упасть, разбившись на осколки, человека не станет. Меня не станет, если рядом не будет отца и. Стаса.
— Злата, — позвал родитель, — я понимаю, ты устала. Тебе больно, но.
— Ее мать должна понести наказание, — отрезал Эйтен, переставая греть мою макушку своим дыханием. — Если это на самом деле она убила того мага, ее должны судить.
— Это была случайность, — попытался защитить бывшую жену папа. — Теперь она не может никому навредить. Силы в ней нет. Возможности вернуться в мир Королей тоже. Если для суда нужно перенести ее в наш мир, то что произойдет, если она сбежит? Или вернется к нереализованному плану спустя время? После того, как пробудет в тюрьме Лазурного града положенный срок?
— Необходимо оправдать вас. Однако, оставлять убийцу в этом мире.
— Она собиралась уехать к дальним родственникам. Оставить Злату в покое.
— Вы ей верите?
— Елена не идеальна. Наделала в свое время много ошибок. Она не хотела убивать мага. Это произошло случайно. Сам подумай, что она может сделать, оставаясь в этом мире? Злата вернется в академию и.
— С чего ты взял, что я хочу вернуться? — встрепенулась, отстраняясь от мага. Насколько это было возможно, если учесть, что он продолжал удерживать меня за талию. — Я родилась в этом мире. Кто ждет меня там? Жаждущие заполучить наследство рода Маэр женихи? Ладно, один конкретный, — хмуро посмотрела на Стэйса.
— Нужно оно мне, — поморщился тот. — Если об этом мечтают мои родители, то сие не значит, что это нужно мне. Достаточно подписать соответствующий договор. И ты сможешь не волноваться о сохранности своего имущества и состояния.
— Тебе на самом деле ничего от меня не нужно? — недоверчиво покосилась на Эйтена.
— Почему же, — не оправдал моих хрупких ожиданий парень. — Кое-что нужно. Точнее, кое-кто. Но не суть. Поэтому смирись и больше не рыпайся.
Сказав это, он крепче сжал меня в объятиях.
И как тут сопротивляться? Когда душа, израненная предательством, так и рвется к тому, кто в любую секунду может предать. А верить ему хочется, очень сильно хочется. И противиться этому желанию практически невозможно.
