Расплываюсь в улыбке и снова подаюсь в бегство. Поймав меня в воздухе, Том крепко прижимает к себе, пока я целую его шею.
— Я грязный, — смеётся он.
— Вкусный, — говорю я, продолжая оставлять новые.
— С беременностью ты полюбила есть песок?
— На тебе нет песка.
— Есть, я же бегал в пыли и падал.
— Всё равно вкусный, — бурчу я между поцелуями.
Вернув меня на землю, Том поглаживает мою щёку и улыбается.
— Давно пришла?
— Вы только разминались.
— Сейчас на тебе нет маскировки, странно, что я тебя не заметил.
— Маскировки? — удивляюсь я.
— Да, где твоя шляпа невидимка?
— Она же невидимая, — улыбаюсь я, — убрала в сумку.
— Какая у тебя вместительная сумка два на два, — смеётся Том.
— Мне хватает, — показываю язык и пожимаю плечами.
— Голодна?
— Немного.
— Подождёшь меня тут или пойдёшь смотреть голые мужские задницы?
— Только если одну, — улыбаюсь я, сжав его задницу, из-за чего на лице Тома отразилась боль и улыбка одновременно.
— Ты фетишистка, — посмеивается он.
Играю бровями и шлепаю его ещё раз, издав рычание. Том закидывает голову назад и смеётся, пока я наслаждаюсь звуками его голоса.
Решаюсь дождаться его на трибунах, приняв обещание вернуться через пятнадцать минут.
Поднимаю телефон и ужасаюсь. Начало пятого говорит о том, что я давно должна махать рукой, ловя такси. И когда Том появляется на горизонте, я нервно стучу пяткой и считаю минуты в обратном порядке. Осталось тридцать восемь минут, и из этих тридцати восьми, нужно выделить десять для того, чтобы получить карту и заполнить бланк о приёме. Это чертовски плохо. Я заранее опоздала.
— Что-то случилось? — спрашивает Том, поравнявшись со мной.
— Я забыла о времени…
— В плане?
— Мне нужно на приём к пяти.
— Я пойду с тобой.
— Ты можешь пока приготовить ужин или подождать меня в машине.
— Я хочу быть с тобой в эту минуту, Алекс, — коротко улыбнувшись, Том оставил поцелуй на моей макушке, попрощался с мужчиной, который в эту минуту смотрел на меня, ища ту же бледность на лице, но приподнял уголки губ, увидев румянец.
— Хорошо, — улыбнулась я.
Занимаю место в машине и закрываю глаза. Это какая-то магия токсикоза, который предчувствует скорую поездку и тут же напоминает о себе. Благодарю всё на свете хотя бы за то, что он не появляется резкой вспышкой. Достаю тот самый пакетик, который мне вручил таксист и начинаю энергично дышать.
Том медлит, смотря на меня.
— Нужно скорее! Мы не успеем! — тороплю я, из-за чего его глаза расширяются.
Не став что-то говорить о моей резкости, он кивает и выезжает на дорогу. Всё это время я просто молюсь, чтобы мы доехали без пробок и извержений, которые так и норовят выплеснуться наружу. Забиваю адрес и протягиваю мобильник Тому, который вновь кивает.
— Прости, — выдыхаю в пакетик, смотря на парня с сожалением.
— Всё хорошо, Алекс, — говорит он, взяв мою ладонь и сжав её в своей.
До тех самых пор, пока стены клиники не возникают на горизонте, моя поездка проходит в состоянии напряжения, а Том спокоен. В прочем, как всегда. Это спокойствие начинает раздражать как никогда ранее. И раньше, чем я могу сморозить какую-то глупость или испортить наши отношения, хватаю его руку.
— Всё в порядке? — обеспокоено спрашивает он.
— Я хочу оторвать себе язык, — бубню я.
— Алекс, это гормоны, рано или поздно пойдёт.
— Меня бесит это!
— Что?
— Твое спокойствие!
— Хочешь, чтобы я устраивал скандал и истерику каждые пять минут?
Хлопаю глазами, когда Том смотрит на меня и вскидывает вопросительно бровь.
— Хватит молчать! — взрывается он, стукнув по рулю.
Тишина между нами тут же нарушается. Смех накрывает меня с головой. Закрываю ладонями лицо и пытаюсь успокоиться. Это какое-то полное отсутствие адекватности, но мне почему-то смешно. Только мне. Лицо Тома полностью нейтрально.
Выдыхаю и поднимаю глаза на парня.
— Прости…
— Ты довольна? — улыбается Том.
— Ты что, пошутил надо мной? — ошарашено шепчу я.
Пожав плечами, он открывает дверцу.
— Ты же хотела истерику, решил начать с небольшого концерта.
— Как я должна понимать, что ты не шутишь? — хихикаю я, наблюдая за ним.
Том кладёт руку на дверцу, а вторую на бедро. Глаза падают на пресс, и я уже ничего не могу с поделать со слюной во рту. Он чертовски сексуальный.
— Вернись в машину, нам нужно кое-что завершить.
Похлопываю по креслу, на что он заливается смехом.
— Мы опаздываем, поторопись.
С недовольной гримасой, выползаю на улицу, попутно бубня проклятия. Меня уже не волнует время. Меня волнует мужчина рядом. Желание содрать с него одежду за ближайшим поворотом такое, что я готова сделать это абсолютно в любом месте. Раздражение сменяется на желание; но влечение растворяется, и хочется просто обнять его, втянув любимый аромат.
Как только ноги доплетаются до стойки регистратуры, обращаю внимание на стрелку часов. Три минуты до приема.
Получаю приветствие, улыбку, ответив своей взаимной, когда руки находят бланк и ручку.
Положив ладонь на мою поясницу, Том разглядывает клинику, краем глаза улавливаю, как в ответ девушка разглядывает его. И последнее, что нужно делать — переходить мне дорогу. Кажется, сейчас я способна на убийство на почве ревности. Слава Богу, Джаред учился на уголовном, я могу обратиться к нему, хотя он вряд ли что-то помнит. Разве что посмеётся и даст пять.
Двигаю лист в сторону девушки, которая наконец-то переводит взгляд с Тома на меня.
— Всё.
Получаю внимание серо-голубых глаз, и когда она забирает листочек, Том притягивает меня к себе. Улыбка на его губах самая нежная на свете. Получаю поцелуй в щеку и глупо улыбаюсь.
— Проходите, — напоминает о себе девушка.
Не успеваю забрать документы, потому что Том делает это за меня.
До нужного кабинета мы скорей долетаем, чем доходим. Оставляю его среди беременных девушек, и с предварительным стуком, заглядываю внутрь.
Подняв золотисто карие глаза, Виктория смотрит на меня, и на её губах возникает вежливая улыбка.
