ИСТОЧНИКИ: Abernathy et al., 2005, table 1, и United States, Department of Labor, Bureau of Labor Statistics, 2006.
РИС. 16.15. Заработки в швейной промышленности в 2002 году в зависимости от дохода на душу населения в 2000 году
В таких отраслях, как швейная и текстильная, применяются относительно стандартные технологии. При пошиве пары джинсов издержки на оплату труда даже в таких экономиках с низкими зарплатами, как Китай, Мексика и Никарагуа, составляют примерно 75 % от всех издержек, включая и доставку на рынок США. Затрат на доставку пары джинсов из швейного цеха почти в любой точке мира на рынки США с их высокими заработками составляют не более 9 центов (1 % от оптовой цены, составляющей около 8 долларов). После того как на американском рынке перестало применяться квотирование и вступило в силу соглашение стран Евросоюза о беспошлинном импорте промышленных товаров из 50 беднейших стран мира, а также из 12 стран Средиземноморья, следовало ожидать швейного бума по всей Африке и исчезновения швейной промышленности во всех странах с высокими заработками.
Однако наряду с резким ростом импорта в такие страны, как США, мы видим ряд удивительных явлений. Во-первых, в США с их чрезвычайно высокими затратами на оплату труда одежда местного пошива в 2004 году все равно обеспечивала 42 % потребления[365]. Во-вторых, крупнейшими экспортерами в США и Евросоюз зачастую были страны с высокими заработками по сравнению с Африкой южнее Сахары. Так, крупными поставщиками на рынок США по-прежнему остаются Мексика и Коста-Рика, несмотря на то что уровень заработной платы в этих странах более чем в 6 раз выше, чем в большинстве стран Африки южнее Сахары и на Индийском субконтиненте. Крупным поставщиком в Евросоюз, уже в течение некоторого времени находясь в свободной конкуренции со странами Африки южнее Сахары и Индийского субконтинента, до сих пор является Турция, где уровень заработков аналогичен мексиканскому[366]. Вообще объемы экспорта швейных изделий из стран Африки остаются незначительными.
Снова очевидно, что такая ситуация сохраняется благодаря различиям между экспортерами в выработке на одного рабочего, коррелирующей с уровнем заработной платы. На рис. 16.16 показана производительность труда в 2002 году в зависимости от уровня заработной платы в отрасли для Китая, Гондураса, Мексики и Никарагуа.
ИСТОЧНИКИ: Abernathy et al., 2005, table 2.
РИС. 16.16. Уровень заработной платы и выработка на одного рабочего в швейной промышленности, 2002 г.
Согласно некоторым предположениям, главным препятствием для сельскохозяйственного развития Африки, объясняющим нынешнюю крайнюю бедность этого континента, являются его почвы и климат[367]. Сельское хозяйство до сих пор служит источником пропитания для большинства населения в тропической Африке. Но любые подобные соображения быстро утратили бы актуальность, если бы африканские страны сумели воспользоваться своими предполагаемыми преимуществами, связанными с низкими производственными издержками в таких элементарных производственных отраслях, как текстильная и швейная промышленность. Однако нам известно, что еще в 1950-х годах производители текстиля из Индии и Англии сталкивались с тем, что фабрики, созданные в Уганде и Кении, не приносили почти никакой прибыли, несмотря на протекционистские пошлины[368].
Таким образом, ключевой переменной, от которой зависели успех или неудача экономик в 1800–2000 годах, является эффективность производственного процесса в данной экономике. Неэффективность производства в бедных странах принимает очень своеобразную форму выражаясь в найме лишних рабочих рук на один станок, не обеспечивающем соответствующего увеличения выпуска на единицу капитала. В следующей главе мы рассмотрим причины этих загадочных различий в эффективности.
17. Почему в мире сохранились неразвитые страны?
Трудно, исходя из поведения того, кто пребывает в низменном состоянии, судить о том, каковы будут его дела, если наделить его богатством и властью.
Сэмюель Джонсон, Rambler № 172 (9 ноября 1751 года) В предыдущих главах мы видели, что одной из поразительных глубинных причин возрастающего различия в доходах между странами мира являлась низкая выработка на одного работника, не компенсировавшаяся повышением выпуска на единицу капитала даже в случаях использования самых современных технологий. Этот вывод делает институциональные объяснения Великого расхождения малоубедительными. Каким образом институты могут влиять на внутреннюю эффективность производственных предприятий после того, как они уже созданы?
Международные различия в выработке на одного работника, проявившиеся в хлопчатобумажной промышленности к 1840-м годам, в настоящее время еще более заметны во многих отраслях. В данной главе мы попытаемся дать объяснение этим различиям и тенденции к возрастанию разрыва в доходах, характерной для эпохи после промышленной революции.
Наш первый аргумент состоит в том, что эти различия в производительности труда должны вытекать из различий в качестве рабочей силы, занятой в производственном секторе разных стран мира, — различий, главным образом обусловленных местным социальным окружением. Этот аргумент может быть убедительно обоснован.
В отношении более глубокого вопроса о том, почему эти различия оказывают столь серьезное влияние на уровень дохода на душу населения в современном мире по сравнению с более ранними эпохами, у нас имеется лишь ряд гипотез. Первая из них сводится к тому, что завершение мальтузианской эры позволило существовавшим различиям между обществами в плане социальной энергии вылиться в еще более значительные различия в доходе. Вторая гипотеза гласит, что успехи современной медицины привели к снижению уровня заработной платы, обеспечивавшей необходимый минимум для существования. Согласно третьей гипотезе, технологии, созданные после промышленной революции, отличались намного большей требовательностью к качеству рабочей силы.
Наконец, на самом глубинном уровне мы можем выдвинуть лишь очень осторожные предположения о том, что в конечном счете служит источником этих социально детерминированных различий в качестве труда. Всемирная история обладает странным свойством: в то время как мир до 1800 года вполне познаваем, тот мир, который возник после этой даты, чем дальше, тем больше становится все более сложным для понимания.
