Ознакомительная версия. Доступно 37 страниц из 184
«Ох, Фатунов-Фатунов, когда ты возьмешься за ум? Не кончишь ты, Вова, добром…»
«А чё, Майя Борисовна, у вас разве против меня какой-то материал?»
«Да ты весь — сплошной материал для комиссии по делам несовершеннолетних, — сокрушенно убеждала его старшая лейтенантша. — Посмотри на себя…»
Тощий и малость косоплечий Фатяня ходил в похожей на заграничную рубахе с узором из пальм и мартышек. Уже одно это позволяло зачислить его в стиляги, за которыми охотятся в городском парке и на клубных танцплощадках комсомольские патрули. Правда, была рубаха изрядно замызганная, а в распахнутом вороте виднелась полинялая тельняшка. И стильные узкие штаны Фатяни тоже были неглаженые, с пузырями на коленях. А вместо иностранных (и полузапрещенных) башмаков на толстенной каучуковой подошве) были на Фатяне брезентовые полуботинки за двадцать два рубля пятьдесят копеек (почти такие, как у Симки, лишь разлапистей). Все это, пожалуй, мешало записать Фатяню в окончательные стиляги, из которых, как известно, американская недремлющая агентура вербует своих помощников. К тому же на танцы Фатяня не ходил, а развлекался тем, что гонял со своими большими приятелями на пустыре за водокачкой футбол или чинил дряхлый мопед «Рига» . А еще он собрал из старых деталей электропроигрыватель с динамиком, который иногда выставлял на подоконник своего кривого деревянного дома, и тогда из-за палисадника с ревом и барабанным боем неслась вредная для советской молодежи музыка под названием «Буги-вуги». Бабки и прочие взрослые соседи плевались, а девчонки всякого возраста собирались перед палисадником и вращали на себе пластмассовые обручи. Дело это называлось «хула-хуп» и, конечно, тоже отдавало американским образом жизни, но в то же время оно имело отношение к физкультуре, поэтому слишком сильно не запрещалось.
Симка с Фатяниной компанией дел не имел, ни в чику, ни в футбол с большими парнями не играл, а к музыке «Буги-вуги» относился отрицательно, потому что любил другую. С Фатяней он был еле знаком — просто жители одного квартала. И он даже удивился, что Фатяня знает его прозвище.
И вот Симка, сидя на корточках и вскинув голову, смотрел на Фатяню из-под вздернутого козырька обшарпанной школьной фуражки, а Фатяня смотрел на него — непонятно как.
Лицо Фатяни вообще было непонятным. Левый глаз его косил, а угол рта кривился вверх, словно Фатяня на весь мир глядел с ехидцей. На самом деле это не так — знающие люди говорили, что косоватость лица (как и плеч) у него от рождения. Но что за этой косоватостью на самом деле, поди разберись.
— Покалечился, говорю?
— Да не-е… Так, не сильно… — выдавил Симка с некоторой опаской.
— Дай-ка гляну… — Фатяня вдруг сложился, как складной метр, и присел рядом. Тронул пальцем косточку (Симка ойкнул). — Похромать придется… Хорошо бы что-то холодное приложить. А?
Симка шевельнул шелушащимся от июньского загара плечом (он был в сизой полинялой майке).
— Чего приложить-то…
— А погоди-ка! — Фатяня растопырил локти, полез в брючный карман. — Вот… — он протянул на ладони старинный пятак.
— Спасибо… Только разве он холодный? — осторожно усомнился Симка (и прыгала мысль: чего это Фатяня такой заботливый?).
— А ты думал! Конечно, холодный! У таких монет, у старинных, особое качество: они холод в себе держат при любой погоде… Ну-ка…
Фатяня взял Симку под мышки, усадил на край тротуара, цепко ухватил пострадавшую ногу выше башмака (несмотря на боль, Симка хихикнул от щекотки).
— Не вздрагивай… Давай-ка, вот так… — Медный кружок прижался к припухшей косточке. Медь и правда была холодная. Этот холод почти совсем успокоил боль, растворил ее в себе.
— Ну что?
— Ага… хорошо…
— Я ж говорил! Теперь подержи минут пятнадцать, и все пройдет.
— Ага… Только я не могу пятнадцать минут, — виновато объяснил Симка. — Мне надо скорее…
— Платка-то небось нету?
— Не-а…
Фатяня распрямился и, глядя на Симку с высоты, вытянул из кармана белый с полосочками платок. Мятый, но довольно чистый. Рванул его на несколько полос. Опять присел.
— Давай…
Не туго, но плотно Фатяня примотал к ноге пятак, затянул узелок. При этом шумно дышал. От Фатяни ощутимо пахло куревом и чем-то еще — вроде горелой изоляции. Он полюбовался своей работой. Симка тоже смотрел с удовольствием. Повязка героически белела на загорелой ноге. Фатяня поднял Симку за локти, поставил на тротуар.
— Потопчись-ка…
Симка потоптался. Осторожно, потом смелее. Остатки тупой боли в ноге угасали. Монета держалась плотно.
— Все в аккурат… Спасибо… — Симка поднял с доски сумку, глянул вопросительно: я пойду?
— На здоровье, — хмыкнул Фатяня. — Не кашляй, не хромай… Да сперва-то слишком не скачи. Куда торопишься с утра?
— К мамке в больницу, с передачей… — Симке сразу стало противно. Из-за этого «к мамке». Никогда он маму так не называл, а сейчас вот дернуло за язык. Наверно, чтобы подладиться к Фатяне, оказаться с ним «на одной доске».
Фатяня, видать, сразу учуял эту неуклюжую хитрость. Ехидство проступило на косом лице — теперь уже настоящее… но тут же и пропало.
— А что с мамой-то? — сказал он, деликатно ставя глупого Зуйка на привычные рельсы.
Симка заговорил торопливо и с облегчением:
— С мамой-то ничего. Это она из-за Андрюшки, из-за брата, ему полтора года, он скарлатиной заболел, да так тяжело, что маму положили вместе с ним… Теперь-то уже все в порядке, но еще не выписывают, потому что полагается не меньше месяца… А идти надо скорее, потому что скоро там перерыв в приемном пункте…
— Ладно, двигай… — Фатяня повернул Симку к себе спиной, приятельски хлопнул между лопаток. — Да больше не спотыкайся.
— Ага… — Симка оглянулся. — А пятак я тебе завтра принесу. Я знаю, где ты живешь.
— Да на фиг он мне! У меня этого добра… Возьми себе, сгодится как бит о к для чики..
— Спасибо, — опять сказал Симка. И пошел (все-таки прихрамывая) по крайней упругой доске. И размышлял о странном поведении Фатяни. С чего он такой добрый?.. Но с другой стороны — а чего ему быть недобрым? Что он, Симка, знает про Фатяню? Мало ли что говорят, а сам-то Симка разве видел от него что-то худое? Да и другие мальчишки… Ну, ругается порой так, что уши в трубочку, а то и пинка может дать самым настырным, кто лезет к мопеду. Зато иногда и прокатиться дает…
— Эй, Зуёк! Тормозни на минутку!
Симка «тормознул». Оглянулся. Фатяня подошел. Высокий, костлявый, странно потоптался рядом.
— Ты… это… Просьбочка к тебе одна… Можешь помочь?
Ага, вот оно! А Симка-то, глупый, размяк, думал, что Фатяня лечит без всякой выгоды…
— Ну… я могу. Если смогу…
Ознакомительная версия. Доступно 37 страниц из 184
