Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 130
Конон прорычал со злостью:
– А почему… человек Достоевского?
– Потому что, – объяснил я терпеливо, – что из егобанды!.. До Достоевского считалось, что если кому-то хочется плюнуть в чистомместе, то этот человек – урод. Родился уродом, извилины не такие. Вот всеи помалкивали, давили в себе темное, помогали расцветать светлому. Комухочется прослыть уродом? Ни в один приличный дом не пустят.А Достоевский заявил, что на самом деле эта крохотная гнусность есть вкаждом из нас. И каждому из нас хочется смачно плюнуть, когда вокруг чересчурчисто.
Конон часто дышал, я видел, с каким усилием он старалсявзять себя в руки, совладать с собой, он даже сумел сказать почти нормальнымголосом:
– Ну, вообще-то из этого невеселого открытия можно сделатьдва вывода. Вернее, все равно есть два пути поведения. К примеру, мало личто мне досталось от диких предков! Помню, в школе учили, что все в утробепроходим от амебы до человека. У нас были жабры, хвост… Ну и что? Я жщас не восстанавливаю хвост или жабры? Я человек. А человек не долженплевать в чистом месте, тогда на одних уборщицах разоримся…
– …или кто-нибудь поскользнется, – вставил Сергей оченьсерьезно.
Конон кивнул, закончил:
– Потому человек не должен гадить ни в подъездах, ни вИнтернете. Так что, Руслан, возьми ребят, выясни, что там и как, нагрянь и проучиэтих достоевцев.
Козаровский кивнул, сказал:
– Как только яйцеголовый даст адрес.
Он посмотрел на меня почти злорадно, словно этот гад, чтоизлил грязную душонку в мате, мой ближайший родственник, а то и я сам лично.
Конон сказал так, словно выстрелил в меня в упор изгранатомета:
– В чем дело? Чего мнешься?
Сергей вклинился:
– Шеф, я слышал, что найти их очень трудно. А то ивовсе невозможно.
– Это правда? – спросил меня зло Конон. – Этоправда?
Земля подо мной зашаталась, словно я шел по подвесному мостикунад Ниагарой. Снизу донесся грозный рев, пахнуло холодом.
Мне страстно хотелось сказать, что да, найти невозможно, ина этом закончить, но врать не люблю без очень уж острой необходимости.
– Почти, – ответил я. – Простака найти легко, аумельца в самом деле непросто… Потому в подобных случаях мало кто станет искатьмелкого ублюдка, который оставил на его сайте слово из трех букв. Простосотрет, и все. Ну, то же самое, как ловить подростка, что расписывает стены вподъезде… Отыскать можно любого, но это непросто. Надо тратить часы, а если тотублюдок умеет прятать следы, заходить с анонимайзеров, прокси-серверов, да ещев те предутренние часы, когда вскоре будут автоматически стерты все старыесообщения, а с ними и следы, то надо быть умелым программистом…
– Хакером? – спросил Сергей жадно.
Я поморщился:
– Не все программисты хакеры, как не все спортсмены ивоенные идут в уголовники. Словом, даже самого умелого хакера можно вычислить,если потратить дни, а то и недели. Но вот станет ли это делать простойдержатель сайта, если он не хакер? Или пусть даже умелый программист, но незахочет из-за такого пустячка тратить выходные дни на отыскивание мелкогохулиганчика, которому и лет-то десять-пятнадцать?
Сергей сопел, обиделся за спортсмена-уголовника, а Кононсказал зловеще:
– Да и что станет делать этот программист, если отыщет?..Гм… Словом, Андрий, отыщи-ка ты этого мерзавца. Отыщи!.. Мелкий он или крупный,достиг возраста судимости или нет…
Я спросил, ужасаясь объему работы:
– Илья Юрьевич!.. Не станете же вы бить ребенка?
Конон удивился:
– Почему нет? Меня отец знаешь как порол? Я хорошопомню отцовский ремень!.. До сих пор не курю.
Из-за его спины Козаровский сказал резко:
– Довольно болтать!.. Уже стер? Это мало. Дай мне его адрес.Понимаешь? Не интернетовский, а улица, дом, квартира!
Я втайне ожидал, что яростная вспышка Конона скоропройдет, у него хватает важных дел, чтобы обращать внимание на сопляка,пачкающего стены, но после обеда Конон потребовал меня к себе.
– Нашел? – спросил он свирепо.
– Ищу, – ответил я, хотя и не собирался искать. –Но в Интернете следы прятать легче. Он может жить в соседнем доме, а то иподъезде, а заходить через Америку…
Он прорычал:
– Знать ничего не хочу! Ищи.
Я тихонько вышел из кабинета, но, прикрывая дверь, какмог выпрямился и принял беспечный вид. Вероника чуть приподняла голову, онадолжна фиксировать, кто в каком состоянии покидает шефа, чтобы координироватьего посещение в будущем. Я поймал на себе ее внимательный и чуть тревожныйвзгляд.
Милая, проговорил я одними губами. Не тревожься. Я всюкровь отдам по капле, только бы тебе ничего не грозило.
Я вышел из приемной, но и в коридоре ощущал еетревожащий взгляд.
Вообще-то в Интернете все то же, что и в домах: большинствопросто прячется за железными дверями ограниченного доступа и набором замковповышенной секретности: паролями, регистрацией и прочими прибамбасами.Большинство идентификацию связывают с емэйлом, и, чтобы нагадить во второй раз,надо менять емэйл. Это не сложно, но утомительно, надо очень уж ненавидетького-то, чтобы всякий раз проходить долгий путь регистрации нового почтовогоящика.
Другой путь для тех, кто знает, как обращаться с логами.В этом случае вычисляют гада, после чего со скриншотом и логами направляютписьмо провайдеру. Никакой провайдер, как бы ни жаждал заполучить клиентов, нехочет скандала, удара по репутации, что лишит остальных клиентов, и потомутакого хулигана после строгого предупреждения попросту отключают. В этомотношении Интернет – единая нация, и жалоба одинаково принимается вМытищах, в США и в Ираке. С той лишь разницей, что у нас могутоштрафовать, в США – просто отключить, а в Ираке гуманно отрубят правуюруку.
Я уже настро??лся на долгое преследование, наразгадывание, но это оказался обычный сопляк из тех, кто еще вчера расписывалстены подъезда, а сегодня то же самое делает на чужих сайтах.
Ни прокси, ни анонимайзеры – обычный ай-пи, правда,динамичный, что не давало возможности засечь вот так сразу, пришлосьсвязываться с провайдером. Провайдеры, как бы ни пытались сохранить клиентов,все же не заинтересованы в скандалах и расследованиях, сами стараютсяизбавляться от таких клиентов. Я предъявил скриншот, логи и уже черезполчаса протянул Козаровскому распечатанный на принтере адрес.
– Ну и что? – спросил я.
– А дальше наше дело, – ответил Козаровскийрезко. – Кстати, ты поедешь с нами.
У меня в желудке похолодело.
Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 130
