Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
На карте, по которой водил указкой маршал, были разными цветами нанесены маршруты всех четырех участников американской шпионской провокации. При этом со всем маршальским апломбом он заявлял, что лайнер пытался уйти от преследования, совершая «маневры расхождения», что советские истребители использовали международные частоты для экстренных сообщений и пытались связаться с лайнером, что лайнер летел без огней. Он также утверждал, что диспетчерские службы Анкориджа и Токио участвовали в заговоре.
Наверное, в России до сих пор живут люди, которые поверили этому. А тогда мир захлестнула волна негодования. Перед посольствами СССР во многих странах — демонстрации корейцев против «кровавых убийц». В Сеуле на стадионе сто тысяч корейцев собрались на демонстрацию скорби. Даже компартия Италии осуждает убийство в воздухе в более резких выражениях, чем правительства западных стран. Президент Рейган в своих выступлениях очень эмоционально говорит о «кровавой бойне». В порту Бостона владельцы баров и винных магазинов демонстративно выливают русскую водку в море.
Докеры портов Калифорнии отказываются разгружать российские сухогрузы. Западные авиакомпании отменяют полеты в СССР, а Аэрофлоту запрещают летать в Америку и Канаду. В Госдепартаменте США советскому послу зачитывают ноту правительства, в которой требуют немедленного возмещения ущерба семьям 66 погибших американских граждан. Но никто ничего от правительства СССР не получит.
Через 25 дней после катастрофы командующий пограничными войсками Сахалина генерал-майор КГБ А. И. Романенко принял в Невельске делегацию Японии и США и передал ей 213 мужских, женских и детских туфель, сандалий и кроссовок, которые нашли плавающими или прибитыми к берегам островов Сахалина и Монерона. Сортировка показала, что эту обувь носили 198 человек. Родственники опознали, что найденная обувь принадлежала их детям и близким, находившимся на борту рейса 007 в ту роковую ночь.
Россия так и не выдала останки погибших в рейсе 007, заявляя, что их в обломках не оказалось. Потом водолазы будут свидетельствовать, что их никогда не просили поднять со дна останки людей.
Недавно я три дня проработал в мемориальной библиотеке Калифорнийской резиденции покойного президента США Рональда Рейгана. Меня интересовало содержимое его файлов за сентябрь 1983 года, относящееся к докладам его помощников о гибели рейса КАЛ 007. Я сделал около двухсот копий документов. И теперь на моем рабочем столе справа лежало то, что под грифом «ТОР SECRET» читал об этом президент США Рейган, а слева — совместные докладные записки об этом же и под таким же грифом «Совершенно секретно» министра обороны СССР Устинова и председателя КГБ Чебрикова, которые читал Генеральный секретарь Андропов (они опубликованы Ельциным в 1992 году).
Гибель KAL 007 уже 2 сентября 1983 года обсуждалась на заседании Национального совета безопасности США в ситуационной комнате Белого дома во главе с президентом. В тексте заявления президента: разведка США не отслеживает международные рейсы пассажирских самолетов и не знала об отклонении рейса KAL 007 от обычного маршрута до момента его сбития. В последующей справке ЦРУ, предоставленной президенту, отмечается:
— широкий набор разведывательных спутников США позволяет всегда указать на один из них, находящийся вблизи какого-то события;
— единственный самолет RC-135, совершавший обычный полет в международном воздушном пространстве во время подлета KAL007 к Камчатке, не имел с ним контакта, находился от него на значительном расстоянии и в момент сбития лайнера уже более часа находился на своем аэродроме;
— никто из экипажа рейса KAL 007 не сотрудничал с ЦРУ.
А что же докладывали в СССР Андропову? Полное разочарование после анализа записей поврежденных аварийных бортовых самописцев, найденных в обломках фюзеляжа В-747, лежащих на приличной глубине в нейтральных водах в 8 километрах от советских территориальных вод, — никаких доказательств шпионской миссии. Отсюда и рекомендации не передавать самописцы в ИКАО, поскольку их расшифровка там вызовет новую волну антисоветской истерии, и скрывать факт обнаружения самописцев. В дальнейшем стоять на позициях Заявления Советского правительства от 6 сентября 1983 года, что позволит категорически отвергать требования компенсаций и возложить всю ответственность за погибших на США как инициатора провокации.
В декабре 1983 года руководством СССР задача была поставлена ясная — скрывать все, что свидетельствует о сбитии обычного рейсового авиалайнера с пассажирами. Вот почему нет тел погибших и их багажа. Но, наверное, сохранились обломки корейского лайнера на дне нейтральных вод в точке с координатами N46-33 и Е141 -19, которые ждут своих беспристрастных исследователей. А в декабрьской докладной Андропову меня поразил уровень мышления Устинова с Чебриковым: «Если бы нарушитель смог безнаказанно пролететь через советское воздушное пространство, то США, вероятно, начали бы кампанию, подчеркивающую неэффективность нашей ПВО Дальнего Востока». Других способов продемонстрировать эффективность ПВО они не знали.
Вердикт французов, которым поручили исследование пленок: неправильный маршрут KAL 007 — следствие переутомления или самонадеянного легкомыслия членов экипажа.
Но это не означало, что воздушных разгильдяев, которые везут пассажиров в очень известном во всем мире своими формами лайнере, надо сбивать. Случилось то, что должно было случиться. Это была естественная реакция выпестованной системы охраны воздушных границ Советского государства. Летчики истребительной авиации ПВО не были нацелены на возможность встретить в воздухе заблудившийся пассажирский самолет. Они не были обучены методам идентификации цели перед ее уничтожением. Для них, и особенно для их непосредственных начальников — полковников и генералов было главным не упустить цель, не дать ей уйти. Так наши политики и генералы стали убийцами воздушных пассажиров.
Майора Осиповича перевели служить в город Майкоп, поскольку боялись покушения на его жизнь со стороны мстительных корейцев, проживающих на Сахалине.
Полковник Корнуков получил повышение и через 15 лет стал командующим ВВС России.
Глава 11
НАУКА КОНСТРУИРОВАНИЯ
Мой тыл
Мы познакомились в троллейбусе 20-го маршрута. Ехали на работу примерно в одно и то же время. Когда я вошел в троллейбус на Пушкинской площади, место рядом с ней было не занято. Она была в серенькой шубке из искусственного каракуля, и ее лицо почти закрывал малиновый платок. Но я все-таки разглядел чудные голубые глаза. На улице Поликарпова я выходил, а она ехала дальше в Хорошево-Мневники, где преподавала в младших классах школы
На следующее утро я уже стоял на своей остановке и смотрел в окна подъезжающего троллейбуса. Если ее не было, я ждал следующего. Так продолжалось около месяца. Мы уже здоровались. Ее имя было Майя, и ей было двадцать лет. Но вот однажды… Мы встретились вечером в переполненном троллейбусе другого маршрута, когда она задержалась в школе на родительском собрании. Я еде протиснулся к ней. Теперь мы уже сошли вместе на ее остановке у Моссовета. Я проводил Майю до дома, и только теперь она дала мне номер своего телефона.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
