— Сделано на заказ. Вероятно, УНБ.
— Старье, — сказал Ланг. — После него было еще пять поколений.
— Специальный модем. Автономное питание. Спутниковая связь. Вероятно, антихакерская защита. Возможность проведения телеконференций, камера отключена.
— Если они видят вас, значит, видят, — пояснил Ланг. — Я предпочитаю уединение. Что до остального, то он работает; это все, что мне известно.
— Тогда давай запускай, — сказал Рассел. — Эрик с тебя глаз не спустит — что мы теряем?
Ланг уселся за компьютер. Исполняя приказ Зейна: «Следи за ним, только бы он не вызвал подмогу», Эрик пристроился рядом с Лангом, Хейли положила руку ему на плечо. Эрик вводил в компьютер команды, пока в нижнем левом углу монитора не показалось окно. Мне все это казалось беглым разговором на незнакомом языке. Для Эрика это было декодировкой операций компьютера, клавиатуру которого он передал Лангу. Зейн стоял позади суперагента ЦРУ, в то время как Рассел прислонился к стене, откуда мог наблюдать за столпившимися вокруг компьютера и за входной дверью.
Я стоял рядом с Кэри. Чувствуя, как на меня наваливается пивная дремота, я шепнул ей:
— Спасибо.
— За что? — шепнула в ответ она.
— Можно начинать? — спросил Ланг.
— Давай, — ответил Зейн.
Монитор вспыхивал разными цветами, по мере того как один экран безопасности сменял другой. Ланг набрал слова пароля.
— Мне никогда не удалось бы заставить его поверить нам без твоей помощи, — объяснил я Кэри. — Ты была неподражаема.
— Я всего лишь шпион, который делает свою работу. А потом отчитывается.
— О'кей, — произнес Ланг, — я полностью подключил программу поиска. Это доступ высшей категории. Такого нет даже у систем Управления на всех уровнях — от УНБ до Пентагона и Белого дома включительно.
— Я чувствую это задницей, — сказала мне Кэри.
— Лучшей компании не придумаешь.
В строку «Поиск» Ланг ввел «Кайл Руссо», подлинное имя сестры Смерть, «здания СДЛМ» и другие ключевые слова, которые мы внесли в наши матричные карточки. Нажал «Ввод».
Кэри повернулась и увидела, как я нежно улыбаюсь ей. Она покачала головой. Закрыла глаза. Снова открыла их, сказала:
— Виктор, я не, это не, ты не…
— Что, черт возьми, происходит? — спросил Зейн.
Все мы уставились на экран компьютера, кроме Рассела, который, стоя у дальней стены, привел себя в состояние полной боевой готовности.
«НЕТ ДОСТУПА» — появилась крупная надпись на экране. Разноцветные картинки замигали, перекрытые этими слепящими белыми буквами. Строчки кода одна за другой стали просачиваться в открытое Эриком окно.
— Кретины! — взвыл Ланг. — Для меня должен быть доступ! Я член этого сраного Совета национальной безопасности! Двойной «Д» в Управлении! Стыд и позор!
— Система дала задний ход! — выпалил Эрик. — Компьютер пытается включить камеру!
Бах! Бах! Бах!
Стоявший на полу процессор тяжело ударился о стол, с треском посыпались искры. Сверхзасекреченный модем, крутясь, рухнул со стола на пол. Экран монитора треснул, и осколки стекла дождем посыпались на клавиатуру и поспешно отдернутые руки работавшего под прикрытием Д. Д. Джона Ланга.
Рассел стремительно отвернулся от компьютера и взял под наблюдение дверь и окна.
Стоявший слева Зейн приставил дуло своего пистолета к голове Ланга, когда тот встал и попятился от трещавшего по швам корпуса своего аппарата.
— Это ты сделал? — заорал Зейн, свободной рукой снова выхватывая кольт у Ланга.
— Что? Что, черт возьми, сделал? Вы же сами за мной все время следили! И Эрик! Этот маньяк в черном выстрелил…
— Это я собственными руками пристрелю тебя, если… — пригрозил Зейн. — Эрик?
Наш инженер только покачал головой:
— Он делал все, как положено. Закрыл дисковод.
— Так, значит, это не он? — спросил Зейн.
— Его вопросы включили программу самоуничтожения. Всякий, кто ввел бы компоненты данных, которые мы искали, был бы отрезан. Компьютер дал бы сбой.
Зейн отнял пистолет от среброволосой головы Ланга.
— Уж не знаю, что там творится в головах у ваших парней, — сказал маэстро, — но все-таки надо хоть несколько секунд подумать, прежде чем реагировать.
— Живи, пока живешь, — ответил Зейн.
— То, за чем наблюдаешь ты, наблюдает за тобой. — Рассел не сводил глаз с двери. — Даже если камера не была включена, кто знает, что направило ее… на нас.
— Эрик? — спросил я. — Сколько надо времени?
— Человеческий фактор. Как только он закрыл дисковод, даже если его подпись не была бы известна, все отрубилось бы. Он говорит, что его команда реагирования может прибыть через две минуты. Положим, если задействовать Крутых Парней несколько сложнее… Три минуты минимум. А максимум… Кто знает?
Ланг воззрился на нас:
— Да что вы себе позволяете?
— Не мы, дружище. — Рассел указал на корпус компьютера. — Твоих рук дело.
— Верняк.
— Теперь вы один из нас, — сообщил я. — И нам остается меньше трех минут.
— Но я… — попытался возразить Ланг. — Исполнительный директор Управления. Звезда Белого дома, черт возьми!
— Так же, как доктор Фридман, — напомнила Кэри. — Или мог бы стать, если…
Услышав такое от предположительно здравомыслящей коллеги, Ланг моргнул.
— Мы должны идти, — сказал я. — Не колеблясь. Скорее. Немедленно.
Эрик добавил:
— И пусть не берет с собой никакого оборудования. Никакой электроники. Никаких сотовых телефонов.
— Могу я хотя бы пальто прихватить? — спросил Ланг, доставая его.
Он вытащил из кладовки поношенный бушлат, позволив Эрику и Зейну проверить его. Затем они оба, как на вьючного мула, взвалили на Ланга его бушлат, бронежилет, сунули ружье с транквилизатором. Мы взяли побитый лендровер Ланга, потому что тридцать секунд, которые нам понадобились, чтобы схватить ключи, опрометью выскочить на улицу и втиснуться в него, сэкономили нам по крайней мере пятнадцать минут дороги лесом до нашего «кэдди». Мы бросили слишком заметный лендровер в тени под навесом бассейна, Ланг закинул обременявший его бушлат, бронежилет и оружие в багажник «кэдди». Я завел мотор белого чудища, Эрик запрыгнул внутрь рядом со мной, Хейли уселась рядом с ним на пассажирском сиденье. Заднее — от дверцы до дверцы — заняли Зейн, Кэри, Ланг и Рассел.
Мы с ревом рванули в темноту, промчались через соседние ворота и, выехав на автостраду, свернули налево, потому что там казалось темнее.
Рассел напевал: «Бум-бум-на-бум, бум-ба-бум-бум-бум…»
