Усмехнувшись, глажу колючие щёки. Стихаю. Внизу живота влажно и липко.
Лезущие в голову не самые приятные мыли напрочь игнорирую. Это уже красная зона? Предел между предательством и изменой? Я упала на дно или пока тону?
Саша вжимается между моих бёдер. Зарывается пальцами в распущенные волосы и прижимает к себе. Чувствую, его сердце вылетает не меньше, чем мое.
— Ничего не изменилось — сдохнуть можно, как сильно, — выдохнув, просит с таким запалом, что скручивает внутренности: — Останься сегодня на ночь, Поль. Пожалуйста.
Глава 67
— Мам, мы пойдем гулять? — заглядывает в комнату Мышка. — Ты обещала.
Оторвав взгляд от планшета, тру пальцами переносицу. В глаза будто насыпали песка.
— Да, дай мне, пожалуйста, ещё полчаса. Я закончу работу и проедемся в парк. Можешь пока собираться.
Дочь уходит в свою спальню, тихо прикрывая дверь и оставляя меня одну.
Испытательный срок начался с новой недели. Аккурат тогда, когда я отправила подписанные документы в агентство. График удобный — работаешь, когда посчитаешь нужным. Удалённо. Главное, вовремя сдавать план, а он у меня пока не сказать, что насыщенный. Обычно я управляюсь за пять — максимум шесть часов.
Сохранив готовую работу, встаю с кровати и направляюсь в ванную комнату. Наношу на губы блеск, на ресницы — тушь. Прохожусь кистью по лицу.
Из одежды выбираю то, что удобнее для прогулки с ребёнком — топ, шорты и кроссовки. Вдруг тоже захочу попрыгать на батуте?
Когда захожу в комнату к Маришке, то с трудом сдерживаю улыбку. Такая она самостоятельная и взрослая, что даже не верится…
У дочери тот возраст, когда уже никак не повлияешь на выбор одежды. Она сама одевается так, как посчитает нужным. Никаких детских принтов, розового и, Боже упаси, рюш для выхода в люди. В гардеробе преобладают преимущественно темные и пастельные оттенки. Но Мышке идёт.
— Красиво?
Дочь крутится вокруг своей оси, показывая образ. Проходится расчёской по густым чёрным волосам и связывает их в тугой высокий хвост.
Я довольно цокаю языком и одобряюще киваю.
— Ты — прелесть.
Из дому мы выходим спустя полчаса, оставляя Галину Сергеевну на хозяйстве. Предлагали поехать вместе с нами, но в сильную жару у свекрови максимально шпарит давление. И прогулки как каторга.
Я завожу машину, включаю навигатор. Ввожу адрес популярного парка развлечений. Нам бы отвлечься и повеселиться. При лучшем раскладе — найти там новых друзей.
В нашем дворе есть детская и спортивная площадки. Территория закрыта — что удобно. Но обычно народ там собирается ближе к вечеру.
Мы довольно быстро доезжаем до места назначения, миновав пробки. В дороге поем песни, смеемся и шутим. Я не изображаю беспечность, а действительно стараюсь её поймать. Несмотря на ноющую дыру внутри, окончательно погрязать в апатии не планирую.
Когда только родилась Мышка, я со своим синдромом отличницы, была теоретически подготовлена к материнству. Думала, что зазубрила материал от и до — и априори со всем справлюсь. Реальность — здорово щёлкнула по носу. Она оказалась не хуже, нет. Просто другой.
Синдром отличницы для молодой мамы — это прямой путь к выгоранию. Я старалась и пеленки погладить, и массаж грудничку сделать, и на прогулку выйти обязательно два раза за день, как и написано в книжке. Не уделяя ни минуты времени лично себе.
А в один прекрасный день при таком графике просто иссякли силы и начались срывы — на ребёнка, мужа и окружающих. Непонятно только — кому было лучше от гребаной образцовости?
К счастью, жизнь учит пересматривать отношение ко многим вещам. Не стоит пытаться везде успевать и быть первой. Совершать ошибки — нормально, уставать — тоже, а просить помощи точно не стыдно. За материнство не ставят оценки. Оно не должно быть строгой обязаловкой, а только в радость.
— Мам, а папа к нам присоединится? — спрашивает дочка, прогуливаясь по длинной каштановой аллее.
Вокруг красиво. Парк огромный, аттракционы новые. В нашем маленьком городке таких не сыщешь.
— Не уверена. У него много работы, малыш.
— А ты позвони, позвони.
Тон настойчивый и требовательный. Кого-то напоминает.
Я сдаюсь и сажусь на скамейку. Достав телефон, на несколько секунд зависаю над номером мужа, который знаю давно и на зубок.
Наиль отвечает на втором гудке. На заднем фоне привычный шум и суета. Работа, должно быть, идет полным ходом.
— Привет. Занят, да?
Шаги, хлопок двери. Пульс отчего-то срывается. Не думала, что разговор с самым близким для меня человеком, будет сопровождаться настолько сильной нервозностью.
— Говори, Поль.
Я набираю в лёгкие больше воздуха. Отслеживаю, как Мышка уносится на бесплатную площадку, чтобы покататься на качелях… А могла бы и сама набрать отца, между прочим.
— Марина интересуется, сможешь ли ты приехать к нам? Мы в парке у торгового центра.
На другом конце звучит рваный выдох. Не так, чтобы я удивилась, но сердце ёкает. Мне должно стать легче, но почему-то нет. Если откровенно, то Наиля не хватает. И мне, и дочери. Но взывать его к совести я, конечно же, не стану.
— Никак не смогу вырваться. Давай на выходных?
— Да, без проблем. Я передам.
Голос звучит спокойно и беспечно.
Я хочу закончить разговор и даже отрываю мобильный от уха, но почему-то не довожу начатое до конца. Видимо, жду, что Наиль первым положит трубку.
— Поль, мне жаль. Скажи Мышке, что я её очень сильно люблю.
Киваю, будто муж может меня увидеть. На деле — просто молчу.
— И тебя люблю, Поль, — звучит чуть тише.
Я зажмуриваюсь буквально на долю секунды и сдерживаю прорывающиеся слёзы. Когда в последний раз слышала признания — уже и не вспомню, но вытолкать из себя похожий ответ попросту не могу.
— Мне пора идти, — сглаживает ситуацию Наиль. — Хорошо вам погулять. И до вечера.
Завершив звонок, крепко обнимаю себя руками. Вскидываю взгляд, замечаю расстроенную дочку. Когда
