менее, если высокомерие жителей Союза было ничем не подтверждено кроме их высокого самомнения и могло держаться десятилетиями, то хорсцу, получившему подобное воспитание, быстро надоело строить из себя напыщенного павлина. Вскоре воин уже заговорил с оказавшимся неподалёку Винченцо. Плут и представившийся Аристофаном мужчина быстро нашли общий язык.
Любопытствующая Ринэя подошла поближе и навострила ушки, подслушивая беседу.
— И всё-таки я удивлён, что вы решили испытать себя ещё и на поприще воина, синьоро Аристофан, — заметил Винченцо. — С вашей образованностью и знанием искусства вы могли бы стать великим человеком на родине и без всяких железяк.
— Ха, каждый философ или человек искусства должен уметь многое, — усмехнулся хорсец. — Поверьте мне, господин Винченцо, в Хорсе многие мыслители были победителями спортивных состязаний. Так что даже такому комику, как я, не чуждо владение мечом и кулаками.
— Комику? — удивилась Ринэя, подойдя ещё ближе. — В каком смысле?
— А? — Аристофан обернулся, увидев девушку, и с некоторым снисхождением сказал. — Барышня, вам никто не говорил, что для начала нужно представиться перед собеседником? Меня, как вы знаете, зовут Аристофаном.
— Я — Дерзкая Принцесса Ринэя, — девушка, задетая тоном хорсца, представилась полным именем и даже встала в горделивую позу, пытаясь казаться выше.
— Я это вижу, — хмыкнул хорсец. — Так вот, комиками и трагиками в Хорсе привыкли называть тех, кто пишет и ставит пьесы соответствующей тематики.
— То есть уважаемый Аристофан — автор комедий, — пояснил Винченцо. — Наподобие той про женщин-воительниц Партанента, которую ты видела и о которой так восторженно отзывалась.
Ринэя заморгала и медленно повернула голову в сторону тех самых воительниц. Потом она повернулась к плуту и хорсцу и выдохнула:
— То есть… это была… комедия?
— Верно, — впервые за беседу улыбнулся Аристофан. — Её сочинил мой коллега, Евполид. К слову, партанентийцам она не очень пришлась по вкусу. Настолько, что беднягу Евполида даже пытались убить.
— Это… была… комедия, — едва не плача прошептала Ринэя, смотря на песок арены. — Мои детские мечты… идеальное сочетание красоты и силы… комедия?!
— Синьоры и синьорины! — прозвучал на всю арену громоподобный голос одного из судей, пожилого и тщедушного на вид священника в золотых одеждах. Это был первосвященник Вендеции, Карло Мазолини. — Сегодня официально объявляется открытым второй этап турнира Пареенда!
Глава 44. Затишье
Турнир грядёт, глашатаи кричат!
Тяжёлой поступью идут к арене,
Герои славные, известные делами!
Вот испытаний сложных путь начат!
Один — воитель в пятом поколенье,
Другой лишь начинает побеждать мечтами.
И страсти забурлили, лишь стоило начать!
И дух соревнований заставляет кровь кипеть!
Не в силах мы от чувств пылающих молчать!
Лишь победить достойно сердцем восхотеть!
Отрывок из поэмы «Турнир Пареенда», Улус Кирин Сладкозвучный. 313 НВ
Ринэя тут же встрепенулась и посмотрела наверх, в ложу, где восседали судьи. Ещё выше располагались три кресла для короля Юлио, который сидел с горделивым видом, демонстрируя свой орлиный профиль в лучах солнца (при этом старый король умудрялся дремать в такой позе), и для двух принцев, из которых по известной причине в ложе был только один, Метио. Сейчас он сидел с безмятежным видом, улыбаясь окружающему миру. Рядом с Карло стоял жрец-сотворитель в зелёном плаще. Он держал ладони на плечах священника, судя по всему, таким способом усиливая его голос магией.
— Участники наконец-то встретились! Было бы не очень хорошо сталкивать их лбами друг с другом прямо сейчас, а потому мы решили устроить сегодня небольшой праздник!
Зрители начали гудеть немного расстроено — обещанного зрелища не предвиделось. Жрец по знаку второго судьи, министра культуры Люциано, подошёл уже к толстяку и положил руки на его плечи.
— А сейчас представим наших героев! — теперь громоподобным голосом говорил уже сам Люциано. — Известный комик из Хорса, Аристофан, который своей победой на арене в Хорсе доказал, что люди искусства тоже могут быть весьма доблестными воинами!
Толпа приветствовала хорсца довольно тепло. Тесно связанные общей на определённом историческом этапе культурой страны имели хорошие отношения, так что вендецианцы были осведомлены о комедиях хорских деятелей.
— Бравый солдат Адольф Вернер из Крагерхатера, второй победитель арены Хорса! — теперь Люциано показал рукой на скромно улыбающегося Адольфа, который стоял по стойке смирно в своём сером военном жилете.
Ринэя слушала вполуха, но подмечала, кого зрители приветствуют громче и радостнее, чем других. Воительниц Партанента приветствовали вяло, уж больно чуждыми элементами они выглядели. Когда представляли двух бойцов из СТГ, вендецианцы почти замолчали, всем своим видом показывая «грандиозное уважение» к представителям «самого великого» государства в мире.
Илрика, Эрику, Малу и саму Ринэю приветствовали достаточно тепло, но насторожено. С Мабиром у вендецианцев было мало точек соприкосновения, кроме редких торговцев, а Эрдония и Кенрегенр имели натянутые отношения с Вендецией.
Громче всех жители Рикана кричали, когда объявляли Винченцо и Спекио. Причём если при выходе Спекио особенно старалась женская половина, перекрывая визгом даже громоподобный голос Люциано, то при появлении Винченцо скандировала громче вся та часть населения, которая традиционно относится к простолюдинам. Плут явно был известен и популярен среди простого народа.
— А сейчас будет устроен небольшой праздник с выступлением лучших артистов Вендеции! Прошу наших уважаемых участников подняться в специальную ложу для них и не расходиться до конца. Ведь затем будет объявлен жребий, в соответствии с которым вас распределят на две команды!
— Команды? — начали с недоумением переглядываться некоторые из участников. Видимо, не все были в курсе нововведений в турнире.
— Ну что же, пойдём, подруга? — Мала была тут как тут. Обняв Ринэю за плечи, мабирийка уверенно повела её в сторону выхода, да так быстро, что у принцессы едва не слетел берет с головы.
— Куда ты так спешишь?! — возмутилась девушка, поправляя головной убор.
— Занять лучшие места, конечно же! — усмехнулась Мала. — Мы с тобой будем первыми!
Едва девушки поднялись по указанной лестнице наверх, то обнаружили на самом удобном месте довольно улыбающегося Винченцо.
— Э?! — брови обеих милых дам начали подниматься. — Как?! — синхронно выдохнули они.
— Ну, я же плут и проныра, — подмигнул тот, беря со столика рядом гроздь мелкого винограда без косточек. — Присаживайтесь, не стесняйтесь, если ждёте моего разрешения.
— Ага, спасибо тебе, о великий! — с сарказмом ответила Ринэя, демонстративно забирая со столика Винченцо пару персиков, и присела на место неподалёку.
Площадка для участников была обставлена со всей роскошью. Удобные кресла, столики с фруктами в пределах досягаемости. Ложа была закрыта стеной со всех сторон так, что им никто не мешал, но вид отсюда был хорошим,
