остановился и почесал голову, что-то вспоминая. — Эмилия. Она назвала ее так.
— Невероятно. — усмехнулась Ханна, пробормотав про себя. — Оказывается у нее есть дочь.
Ханна немного подумала и спросила:
— Что же стало с Эмилией? Вы пытались ее найти?
— Да, я нашел ее, вернее нашел тот приют. Но ее уже там не было, ее удочерили. Дальнейшая ее судьба мне не известна, данные о приютивших конфиденциальны.
Ханна оживилась, ее наполняли эмоции, она чувствовала себя, как растрясшаяся бутылка газировки, готовая пустить шипучую пену.
— Я хочу найти тот приют. — неожиданно бросила она. — Я хочу ее найти.
Старик поглядел на нее любопытным взглядом. Он сомневался, рассуждал, а его лицо стало каменным.
— Думаю это плохая идея. — вдруг произнес он. — Эмилия была совсем маленькой, когда ее удочерили, и наверняка не помнит своего раннего детства. Не стоит ворошить прошлое, у нее своя жизнь.
— Помогите мне ее найти. — более напористо произнесла Ханна.
Грей снова уставился в даль.
— Зачем тебе это? — повернувшись к девушке спросил он.
— Просто хочу убедиться, что у нее все сложилось. — ответила девушка. — Виктор, помогите.
Глаза старика заискрились, вероятно он тоже был не против увидеть дочь Николь, но все это время ему мешали это сделать собственные блоки, которые он выстроил за годы одиночества.
— Хорошо. — сдерживая улыбку сказал он. — Но при условии, что если мы ее найдем, то только понаблюдаем со стороны. Ни каких контактов и разговоров. И если тебе не сложно, зови меня Грей, мне так привычней.
Ханна поглядела на старика, как на доброго волшебника, который собирался исполнить ее заветное желание.
— Мы? — приподняв бровь вместе с растянувшейся улыбкой спросила она.
— Ну а как же. — Грей слега дернул губой, но улыбку сдержал, его все еще печалила неприятная весть о Николь.
Они ушли, махнув на прощание рукой безмятежно качающимся лебедям.
4.
Утренние солнечные лучи осветили макушки холмов, на которых были разбросаны кустарники и деревья, будто художник пожалел масла или просто был слегка ленив. Вниз по ущелью бурлила кипятком сбегавшая талая вода, а течение было такой силы, что запросто срывала эти редкие деревья и кусты, волоча их в деревню. Алекс стоял на скале, с которой хорошо наблюдалась и река, и восходящее солнце, наслаждаясь утренней прохладой. Он устремил свой взгляд на поднимающиеся из-за высоких холмов, разливавшееся алой зарей светило. Парень все еще не мог смириться с несостоявшейся встречей и гадал о судьбе Ханны. Уже несколько ночей он не мог спать спокойно и приходил сюда, прячась от безсонницы. Неожиданно он услышал хруст камней. Животные редко поднимались сюда, и парень насторожился и пристально направил свой взор в сторону исходящего шума. Вскоре хруст камней повторился и теперь не было сомнений, что там кто-то есть. Краем глаза Алекс заметил небольшой силуэт мелькнувший и вновь спрятавшийся за большим камнем.
— Анат! Выходи! Я знаю, что это ты. — негромко крикнул Алекс, а его слова эхом отразились от нависающих скал.
Анат был вычислен и пленным шагом побрел к парню.
— Что ты тут делаешь? — спросил Алекс, когда тот подошел к нему опустив взгляд вниз.
Мальчишка не поднимал взгляд и виновато продолжал смотреть себе под ноги. Алекс нежно прихватил его ладонью под подбородок и не прилагая больших усилий поднял его голову.
— Мальчик мой, ты чего молчишь? — посмотрев в карие глаза Аната спросил парень.
— Ты снова уедешь? — жалобно спросил тот, вздрагивая выпученной губой.
Алекс присел на корточки и обнял парнишку, да так крепко, что тот слегка мыкнул.
— Я не собираюсь не куда ехать, с чего ты это взял?
Анат по-сиротски взглянул на парня и вновь прильнул в его объятия. Уткнувшись носом в грудь, и словно маленький котенок, молвил:
— Ты четвертую ночь уходишь сюда. Я решил, что ты не можешь спать, потому что скучаешь по той жизни и хочешь вернуться обратно.
Алекс многозначительно молчал и лишь прижал паренька покрепче. Его сердце вновь облилось кровью, и тупая боль напомнила о глазах Ханны. Он рассчитывал, что время залечит душевные раны, а бездонную пропасть заполнит любовь к мальчику и ежедневные практики.
— Я был влюблен. — неожиданно раскаялся он. — Но упустил свою любовь.
Алекс тяжело выдохнул, пытаясь смириться с неизбежным.
— Это она тебе написала тогда? — выбравшись с объятий парня спросил Анат.
— Да. Она хотела увидеться, только наша встреча не удалась, она исчезла.
Паренек грустно и понимающе поглядел на лицо Алекса, освещенное утренней зарей.
— Ты все еще любишь ее?
Алекс направил свой взгляд на восходящее солнце, потом перевел его на Аната.
— Видишь поднимающееся солнце? — спросил он.
— Угу. — кивнул мальчишка.
— Солнце дарит нам свое тепло и свет, и мы любим его за это, только не можем прикоснуться. Понимаешь?
— Угу. — снова кивнул Анат.
— Я люблю ее, мысли о ней греют мое сердце и освещают душу, но она не рядом и мне остается только смириться. Возможно тебе тоже когда-нибудь придется полюбить, и ты поймешь.
— Я и так люблю. — запротестовал мальчишка. — Я люблю тебя, люблю монастырь, люблю это солнце и эту реку. Что я должен еще понять?
— Любовь к женщине, она другая. — улыбнулся Алекс. — Ты почувствуешь это, когда повстречаешь ту, которая зацепит твое сердце.
— Но в деревне я встречал много девушек и женщин, ничего такого я не почувствовал.
Алекс вновь рассмеялся, уже сильнее.
— Ты поймешь. — молвил он, приобняв Аната. — Пойдем в храм, скоро начнется зарядка.
Они направились в сторону монастыря, а солнце ласкало нежным трепетом их лысые макушки.
С того дня как Алекс прибыл в монастырь он не находил себе места, мысли о судьбе девушки не давали ему покоя. Он отправил письмо матери с просьбой ответить сразу же как о ней будет что-то известно и с нетерпением ждал ответа. За время его отсутствия практически ничего не изменилось, лишь Анат стал более самостоятельней и взрослей. Алекс скучал
