Он протянул мне небольшую таблетку.
– Что это?
– Поможет заснуть. Завтра вечером дам тебе еще. Попробуй успокоиться.
– Я спокоен. Или был спокоен.
– Попробуй.
Следующим вечером мы увидели, как небо над северной частью долины заполнилось трассирующими язычками пламени, которыми палил «Пафф». Солдаты Северного Вьетнама атаковали наши артиллерийские позиции. Четыре вертолета из боевого взвода Дэйринга находились в самом центре событий, летая взад-вперед возле артиллерийской установки, которую атаковали враги. Солдаты Северного Вьетнама решили сосредоточиться именно на этом орудии из четырех остальных. «Пафф», «Дуглас DC-3» с пулеметом Гатлинга, разрезал черное небо языками непрерывного пламени, сигнальные ракеты озаряли его белыми вспышками, сверкая и раскачиваясь над зоной сражения. Солдаты Северного Вьетнама продолжали наступать. Ствол орудия опустился для стрельбы прямой наводкой. Один из пилотов боевого вертолета рассказал нам, что, когда солдаты Северного Вьетнама заполонили огневую позицию, они настолько перемешались с американскими солдатами, что огонь с воздуха пришлось прекратить. Позицию захватили.
Мы находились в боевой готовности всю ночь. К трем часам ночи нас так и не отправили на вылет, и я пошел спать. Одна маленькая волшебная пилюля, и я вырубился.
На рассвете следующим утром 101-я отвоевала огневую позицию обратно, во многом благодаря поддержке боевых вертолетов.
Капитан Джон Найвен заявился ко мне рано утром и сообщил, что нам пора вылетать. Мы должны были постараться доставить немного боеприпасов окруженным отрядам.
Найвен беззлобно заявил, что я летаю лучше, чем он. Будучи командиром экипажа, он занялся переговорами по связи, а мне доверил управление. Нашей первой остановкой была территория ротной базы в лагере 101-й, которая находилась в окружении врага. Мы приземлились на территории базы, чтобы получить точные координаты и подождать. Рота находилась под обстрелом, к ней было никак не подобраться. Мы заглушили машину возле небольшого полигона в пределах заминированного и обнесенного колючей проволокой периметра и стали ждать.
К полудню мы все еще находились в ожидании. Мы слышали, как командир роты, Дельта-6, докладывал обстановку по связи из соседней палатки. У него осталось семь бойцов: тридцать восемь солдат либо погибли, либо получили ранения. Он мрачно передавал базе имена людей, которые уже точно были признаны погибшими, и повторял:
– Слишком горячо, чтобы отправлять туда вертушку. Возможно, придется ждать темноты.
Вдоволь наслушавшись этих разговоров, я дошел до палатки и раздобыл ящик патронов сорок пятого калибра у сержанта. Я принес на полигон пятьсот патронов и намеревался убить остаток дня, выпуская сотни пуль по пивным банкам. К трем часам дня даже я был впечатлен своей меткостью. Я постоянно попадал по пивным банкам с сотни ярдов. К четырем часам ко мне присоединились несколько ворчунов, и я даже сделал пару выстрелов из любезно предоставленной М-16. Еще один пешка попросил попытать удачи с гранатометом М-79. Чем больше я стрелял, тем больше успокаивался. Я понял, что мне это было просто необходимо. Пострелять куда-нибудь, во что угодно.
Найвен вышел из палатки, когда я в очередной раз принялся палить по банкам.
– Попробуем слетать, – произнес он.
Я засунул пистолет в наплечную кобуру и направился к вертолету.
– Попробую-ка я взлететь, – произнес Найвен. – Мне надо тренироваться.
– Конечно, не стесняйся.
Два ворчуна забрались на борт, доверху нагрузив отсек ящиками с боеприпасами.
Найвен завел двигатель, проверил мощность в парении и убедился, что нам ее хватает. Он опустил нос вертолета чуть ниже, чем следовало, и поднялся над колючей проволокой. К сожалению, машина была перегружена для заданного угла взлета, поэтому вертолет не смог набрать высоту. Мы почувствовали, что нас тянет назад, когда оказались над минным полем. Я выглянул из окна и увидел колючую проволоку, которая зацепилась за полоз и тянулась обратно к другой проволоке.
– Мы зацепили проволоку! – заорал я.
От моего крика он сразу понял, в чем дело, и пошел обратно на снижение. Затем он вытворил совершенно неожиданную для меня вещь. Вместо того чтобы остаться в парении над минным полем и сдать назад, он посадил машину на землю. Я подпрыгнул в кресле, врезавшись плечами в ремни и приготовившись ко взрыву.
Найвен забыл о том, что периметр заминирован. Он вспомнил об этом, как только мы коснулись земли. Я глянул на него, когда машина перешла на малые обороты. Солнце пробивалось сквозь плексиглас. Пот стекал по его лицу. Его перепуганный вид полностью совпадал с моими ощущениями. Взрыва не было.
Ворчуны приказали не дергаться. Саперы, знающие раскладку мин, изящной поступью подобрались к нам с кусачками и высвободили.
Найвена всего трясло, поэтому лететь пришлось мне.
Долетев до окруженной роты, мы увидели боевые вертолеты, которые обстреливали лицевую сторону холма. Их усилия сводились на нет чрезвычайно плотной и густой листвой. Собственно говоря, рота и сама скрывалась под лесным покровом высотой в семьдесят пять футов.
– Слишком опасно, Старатель. Ждите темноты, – произнес Дельта-6.
– Принял, – ответил Найвен.
Мы, расстроенные, вернулись назад. Напряжение достигло своего предела. Во время подлета я рассматривал зону и не разглядел ни одного безопасного маршрута. Рота застряла на низком взгорье, покрытом деревьями и окруженном возвышенностями. Если солдаты Северного Вьетнама никуда не денутся к моменту нашего возвращения, мы станем легкой мишенью.
Я приземлился возле ротной базы и заглушил машину. До темноты оставалось два часа. Мы перекусили и стали ждать.
Когда взлетали, небо было безлунным и очень темным. Пролетев около десяти минут в направлении гор, я выключил габаритные огни и начал снижаться. Когда мы нырнули вниз, вершины гор, темнее неба, поднялись над нами. Я ориентировался по очертаниям долины и холмов, которые успел запомнить за две недели полетов в этой местности. Очертания земли можно разглядеть с малой высоты даже в самую темную ночь. Даже в безлунную ночь. Даже при облачном небе. Всегда можно найти ориентиры, чтобы воссоздать очертания. Я научился не пялиться на нужные объекты, а захватывать их боковым зрением.
Поэтому, медленно двигаясь ко взгорью, я знал, что вершины деревьев должны быть светлее вершины холма за ними. Дельта-6 сообщил, что по всем признакам мы двигались по курсу. Я выбрал верную тень.
– Вы рядом, – сказал Дельта-6. – Продвигайтесь дальше, помедленней.
Когда машина перешла из полета в парение, перегрузка стала очевидной. Тусклые огни приборов показывали, что я парил на максимальной мощности. Мы проплыли вперед, в шести футах над деревьями, следуя указаниям Дельты-6.
Дельта-6 сообщил:
– Слышим выстрелы.
