отчего Аззудонне стало еще более не по себе.
– Ты их видела? – спросила Ильнезара у эвендроу.
Аззудонна заколебалась и перевела взгляд с драконов на Дзирта.
– Ты дружишь с ними? – лукаво добавила Тазмикелла.
Потрясенное выражение лица Аззудонны отрицало это, не говоря ни слова.
– Ильнезара и Тазмикелла вели великую битву с парой белых драконов над горой, на которой находится дом короля Бренора, – объяснил Дзирт.
– Против или вместе? – спросила эвендроу.
– Против! – резко ответила Ильнезара. – О, дорогая женщина-дроу, неужели ты ничего не знаешь о драконах? С чего ты взяла, что мы будем сражаться бок о бок с цветными чудовищами?
– Цветными? – тихо повторил Аззудонна, явно сбитая с толку.
– Поистине ужасная и порочная мысль, сестра, – согласилась Тазмикелла.
Бедная Аззудонна, выглядела совершенно растерянной.
– Я... я не... Я знаю только о драконах, которые иногда встречаются в этих краях. Драконы с белой чешуей, да, – осторожно пробормотала она. – Я... А кроме них и вас есть другие?
– Ах, дорогая сестра, неудивительно, что бедняжка так нас боится, – сказала Тазмикелла.
– Дорогая девочка, поговори с Джарлаксом, прежде чем прибегать к таким предрассудкам, – добавила Ильнезара. – Возможно, ты обнаружишь, что с нами стоит познакомиться. И поиграть.
Взволнованная Аззудонна снова заикнулась, но ничего не ответила, и сестры-драконицы ушли, хихикая и подталкивая друг на друга в игривой манере, более подходящей для человеческих подростков, чем для полиморфных огромных змеев.
– Всегда помни, что любой игривый толчок, который ты видишь от них сейчас, отправит тебя в полет, – сказала Даб'ней эвендроу, присоединяясь к Аззудонне и Дзирту. – Радуйся, что они здесь, и еще больше тому, что они на нашей стороне.
Дзирт рассмеялся и подарил подтверждающую улыбку и кивок Аззудонне.
– Джарлакс уже принял решение? – спросил Дзирт у Даб'ней. – Мы выступаем или должны подождать, пока буря утихнет?
– Думаю, он хотел подождать, – ответила Даб'ней, прежде чем посмотреть на Аззудонну и добавить:
– Пока наша хозяйка не сказала ему, что может пройти много и много дней, прежде чем это произойдет.
– Мы не можем знать, – пояснила Аззудонна. – Ночные штормы могут пронестись быстро, а могут и затянуться.
В этот момент Пайкел Валуноплечий, напевая и пританцовывая, проскакал мимо них к концу ледникового разлома.
– Что за странный малый? – спросила Даб'ней. Она оглянулась вместе с остальными, и увидела, как остальная часть команды выходит вслед за Пайкелом. Трое дроу и сестры-драконицы встали в один ряд с остальными.
Пайкел остановился на самом краю разлома, его светло-зеленая мантия бешено развевалась на воющем ветру. Идущие позади даже не слышали собственных голосов посреди яростного шторма, но каким-то образом пение Пайкела продолжало звучать в их ушах. И что более странно, сам ветер, казалось, стал музыкой, несущей мелодию Пайкела.
Дворф танцевал по кругу и подпрыгивал, размахивал обеими руками, из обрубка его руки струились разноцветные линии, они поднимались в воздух и формировались в больших волшебных радужных птиц, которые улетали в облака.
– Что он делает? – закричала Даб'ней, хотя даже те, кто находился совсем рядом, вряд ли ее услышали. – Он может навлечь на нас опасность!
– Я так не думаю. – Дзирт понимал ее замешательство, но, в отличие от Даб'ней, достаточно насмотрелся на этого странного дворфа, чтобы быть уверенным: что бы Пайкел ни задумал, это, наверняка принесет пользу.
Танец продолжался много минут, и песня Пайкела становилась все громче.
Или нет, они медленно приходили к осознанию. Дело было не в том, что его голос становился громче, а в том, что ветер вокруг них затихал.
– Он успокаивает бурю, – потрясенно произнесла Даб'ней. Дзирт кивнул ей, затем ободряюще улыбнулся Аззудонне, которая выглядела совершенно ошеломленной демонстрацией друида.
– Выступаем! – крикнул Джарлакс. Он достал обсидиановую статуэтку и призвал адского коня. Киммуриэль последовал его примеру, как и Даб'ней.
Дзирт поднял свисток и призвал Андахара. Бренор уронил свою статуэтку, которую Джарлакс подарил нескольким членам отряда Веселых Мясников – элитного отряда короля Бренора – и вызвал адского вепря.
– Мы пойдем впереди, – сказала Ильнезара. Она сбросила мантию и начала превращение. Рядом ее сестра сделала то же самое.
– Лети низко, сестра, – сказала Тазмикелла. – У нас нет времени привлекать белых и сражаться.
– Но мне бы это понравилось.
– Мы нужны нашим друзьям.
Ильнезара, теперь почти полностью принявшая форму дракона, издала недовольный ворчащий звук.
– И Джарлакс вознаградит нас, – добавила Тазмикелла.
Вторая драконица перестал рычать и выпустила из носа немного кислоты, как бы говоря «Хм».
– Я буду бежать рядом, – сказал Кейн. Никто не стал спорить.
Громф осмотрел группу, затем произнес заклинание, создающее призрачных коней для Вульфгара и Аззудонны, почти прозрачных призрачно-белых лошадей с длинными развевающимися гривами и хвостами. Затем он наколдовал одного для себя (не похожего на других и очень похожего на адского коня Джарлакса).
Однако эвендроу попятилась, качая головой, явно неуверенная.
– Она не умеет ездить верхом, – объявил Джарлакс, поняв ее нерешительность и обдумав ее происхождение.
Дзирт взобрался на Андахара, прошелся на единороге рядом с Аззудонной и протянул ей руку. Она приняла ее, и он усадил ее за собой.
– Ты будешь в безопасности, – заверил он ее. – Андахар не позволит тебе упасть.
С типичным вздохом отвращения Громф начал отпускать лишнего коня, но Реджис осмелился протянуть руку и схватил великого волшебника за руку, останавливая его.
– Ты можешь сделать его немного меньше? – спросил хафлинг. – Я могу ездить на нем и так, но сделай его пони, и тогда я возьму с собой Пайкела.
Громф пристально смотрел на руку хафлинга на своей руке, пока Реджис благоразумно не убрал ее. Архимаг повернулся к коню, несколько мгновений обдумывал вопрос. Он выглядел заинтригованным, как будто ему никогда раньше не приходило в голову делать это. В конце концов, он пожал плечами и произнес еще одно заклинание, и призрачный конь уменьшился на глазах, превратившись в призрачного пони.
Реджис, ставший опытным наездником за годы, проведенные в группе хафлингов, известной как Ухмыляющиеся Пони, взобрался на него.
– Могу я дать ему имя?
Громф посмотрел на него с выражением где-то между отвращением и неуважением. Он ушел, качая головой и ворча.
– Вперед, Пузан, – сказал Реджис достаточно громко, чтобы Громф услышал и отреагировал очередным проклятием.
