Все и ничего.
ВТОРОЙ из ОДИННАДЦАТИ о сожалениях– Говорите быстрее, – произнес Ся Чжун, завернутый в мантию из тигровой шкуры, которая, похоже, продолжала линять даже после гибели самого зверя. – Когда я стою на сквозняке, у меня ломит кости. К тому же, хотя с вами и было трудно иметь дело, ваш плачевный вид не доставляет мне особого удовольствия.
Ради него Хэсина постаралась привести себя в такой плачевный вид, какой только могла. Услышав его шаги, она потерла пальцами по стенам и намазала лицо липкой, серой грязью. Потом растрепала себе волосы, запутав их так, что они стали напоминать ласточкино гнездо. Наконец прикусила губу и размазала кровь тыльной стороной ладони.
Она расставила фигуры на доске; теперь пришла пора сделать первый ход. Хэсина на коленях подползла к прутьям решетки, схватилась за них и произнесла умоляющим голосом:
– Помогите мне.
– Я помогал, – сказал Ся Чжун. – Дважды, если мне не изменяет память. А вы в качестве благодарности едва не лишили меня жизни.
– Назовите вашу цену, и я отплачу вам сполна – и даже больше.
– Ваш виконт – щедрый человек, – проговорил Ся Чжун. – У меня есть все, чего я хочу.
В темноте что-то пискнуло. Министр вздрогнул и повернулся, чтобы уйти.
– Подождите! – Голос Хэсины убедительно надломился. – У меня есть «Постулаты».
– У меня тоже. Все издания, в переводе на пять языков.
Она сделала глубокий вдох.
– Но у вас нет оригинала.
Его шаг замедлился.
– У вас тоже, – наконец произнес Ся Чжун, но в его голосе что-то неуловимо изменилось.
Хэсина заговорила, внимательно следя за тем, чтобы в ее словах звучало отчаяние:
– Я отдам его вам, если вы поможете мне выбраться отсюда.
Целое мгновение министр ничего не отвечал. Потом он усмехнулся.
– Секрет хорошей лжи в том, чтобы искусно лавировать между многообещающим и неправдоподобным. Вы, дорогая моя, только что сказали мне неправдоподобную ложь.
Видимо, она унаследовала это от отца.
– Вы думаете, я вру? Когда на кону стоит моя жизнь? – Она покачала головой. – Я не хочу умирать. – Она сказала правду, отчего ее голос зазвучал еще убедительнее.
– Тогда я сделаю вам одолжение, – сказал Ся Чжун. – Где книга?
– Принесите мне ключ от всех дверей.
– Чтобы вы сразу сбежали? На такие уловки я не поддамся.
Наступил решающий момент. Сейчас она либо потерпит поражение, либо одержит победу.
– Позвольте мне убедиться. – Грудь Хэсины вздымалась, словно ее наполняла надежда. Ее голос дрожал. – Положите ключ так, чтобы я его видела, но не могла достать. Тогда я скажу вам, где найти книгу. Когда вы поймете, что я сказала правду, вернитесь и пододвиньте ключ ко мне.
В полумраке Хэсина наблюдала, как Ся Чжун обдумывает ее слова. Она содрогалась при мысли, что его руки, покрытые старческими пятнами, коснутся оригинала «Постулатов», но ей было необходимо, чтобы министр его забрал.
– Вы хорошо все продумали, – наконец произнес он.
Недочет в ее плане. Но она могла его исправить.
– Вы бы на моем месте сделали то же самое. Ключ от всех дверей лежит в ящичке моего туалетного столика. Он серебряный. По форме напоминает стрекозу.
«Вообразите, какие вас ждут богатства, – мысленно приказала ему Хэсина, когда молчание начало затягиваться. – Вообразите, какая вас ждет слава».
Тишину нарушил стук шагов; Ся Чжун направился к выходу.
«Представьте себе: стоит протянуть руку, и вас ждут слава и признание. Вы обретете оригинал «Постулатов», в то время как тысячи других не сумели этого сделать».
Шаги замерли в конце коридора.
Хэсина размышляла, как все это было забавно. Ся Чжун мог единым махом создать для нее новые возможности или разрушить их. Когда он сказал: «Посмотрим, что я смогу сделать», она почувствовала себя так, будто снова стоит на коленях перед матерью, а министр опускается рядом с ней и дает ей надежду, в которую она не смеет поверить. Тогда он помог ей подняться только для того, чтобы позволить ей упасть.
Но на этот раз ей было уже некуда падать.
Поэтому она верила. Терпение никогда не было ее сильной стороной, но роль этого требовала, поэтому она ждала. Она сосчитала соломинки на полу, а потом приступила к блокам, из которых состояли стены. Наконец, незадолго после того, как гонг возвестил о наступлении полуночи, Ся Чжун вернулся.
– Покажите ключ, – потребовала Хэсина.
Он поднял руку, и Хэсина выдохнула с искренним облегчением. Серебряный, в форме стрекозы – это действительно был ее ключ от всех дверей. Она внимательно следила, как министр кладет его в темный угол коридора – туда, куда ей не дотянуться; туда, где его не увидят стражи.
– Итак, – проговорил он, выпрямляясь. – Где книга?
– На второй полке в кабинете короля между «Анналами империи» и «Хрониками Ли-чжу». Возвращайтесь быстрее! – воскликнула она вслед Ся Чжуну.
Затем она вытерла грязь со щек и пригладила волосы.
Она знала, что он не вернется. У него не было на это причин. Он считал, что она обречена на смерть. Но уже помог ей – дважды. Во-первых, тем, что принес ключ от всех дверей. Во-вторых, тем, что вот-вот заберет «Постулаты» в свой дом у Северного дворца. Кровь застучала у Хэсины в висках: ей не терпелось забрать то, что принадлежало ей по праву. Она попыталась успокоиться, вспомнив, что теперь дело за Жоу.
Какую карту он прятал в рукаве своего голубого ханьфу?
Или правильнее было спросить, кого? Потому что, когда ее брат вернулся после второго удара гонга, его сопровождали двое. С ним был его паж.
