Канцлер Германии Бисмарк, вне себя от постоянной критики со стороны Рудольфа Вирхова (германского ученого-патолога и либерального политика), через своих секундантов вызвал его на дуэль.
«Как у стороны, отвечающей на вызов, у меня есть право выбрать оружие, — сказал Вирхов. — Я выбираю это». Он протянул им два больших и на вид совершенно одинаковых куска колбасы. «Один из них, — продолжал он, — заражен смертельно опасными микробами, другой совершенно безвреден. Пусть Его Превосходительство решает, какой из них съест он, а мне достанется второй». Узнав об условиях, канцлер немедленно отменил поединок.
Клифтон Фадиман. «Коричневая книжечка анекдотов» Толкование
Жизнь куртизанки влекла за собой возможность власти, какая была недоступна замужней женщине, но с ней были связаны и очевидные опасности. Мужчина, плативший куртизанке за ее услуги, когда это было нужно ему, обладал ею, решая, когда ему быть с ней, а впоследствии — когда оставить ее. По мере старения возможность выбора уменьшалась в зависимости от того, как сокращалось количество мужчин, выбиравших ее самое. Чтобы не скатиться в нищету, она должна была обеспечить себя материально еще в молодые годы. Вошедшая в легенду жадность куртизанок, таким образом, отражала насущную необходимость. Но это уменьшало привлекательность куртизанки: для мужчин важно верить в то, что женщина их желает, и часто их отпугивает слишком явная ее заинтересованность в деньгах. Так что доля стареющей куртизанки была, как правило, очень нелегкой.
Нинон де Ланкло приходила в ужас от мысли о любой форме возможной зависимости. Она рано познала и оценила все преимущества равного положения со своими партнерами и не хотела соглашаться на жизнь, которая лишила бы ее этого. Странно, но установленный ею порядок удовлетворял ее поклонников ничуть не менее, чем ее саму. «Плательщикам» доставляло удовольствие платить, притом сознание того, что они получат от Нинон награду лишь тогда, когда она сама этого захочет, вызывала у них радостный трепет, какого они не получали, общаясь с другими куртизанками. «Мученикам» то, что им не надо было платить, давало сознание превосходства. Как члены братства поклонников Нинон, они к тому же могли однажды испытать несравненное наслаждение стать ее «фаворитом». Наконец, Нинон не принуждала своих поклонников вступать в ту или иную категорию. Они могли «выбирать», что предпочесть, то есть быть сводобными, а свобода сохраняла им иллюзию мужской гордости.
Такова сила предоставления людям выбора или, что почти одно и то же, иллюзии выбора, потому что они играют картами, которые сдавали вы. Нинон создала ситуацию, где любой вариант был выгоден ей. От «плательщиков» ей доставались деньги, необходимые для содержания салона. А от «мучеников» она получала самую важную составляющую власти: она могла окружить себя сонмом обожателей, гаремом, из которого выбирала себе любовников по вкусу.
Система, однако, базировалась на одном важнейшем факторе: шансе, хотя бы отдаленном, для «мученика» стать фаворитом. Иллюзия того, что богатство, слава или удовлетворение чувственных желаний могут в один прекрасный день упасть с неба в руки вашей жертве, эта приманка — которой невозможно противиться — должна быть включена в список ваших уловок. Эта надежда, очень слабая, заставит людей мириться с нелепейшими ситуациями, потому что оставит им самое главное — возможность мечтать. Иллюзия выбора, помноженная на вероятность счастливого случая в будущем, поможет завлечь в ваши сверкающие сети даже самых упрямых и подозрительных простаков.
Ключи к власти
Разнообразные фантазии на тему «как это может быть?», которые возникают у нас, когда звучат слова «свобода», «выбор» или «возможность», намного богаче тех благ, которые мы получаем в действительности. Если поближе изучить возможности выбора, какими мы располагаем — на рынке, во время выборов, на работе, — то окажется, что все они заметным образом ограничены: чаще всего мы выбираем лишь между А и Б, а остаток алфавита остается недоступным. И все же до тех пор, пока нас манит мираж множественности выбора, мы редко фиксируем внимание на упущенных возможностях. Мы «выбираем» веру, что игра ведется честно и что мы свободны. Мы предпочитаем не задумываться о том, чего стоит на самом деле эта наша свобода выбора.
Такое нежелание отдать себе отчет в ограниченности нашего выбора объясняется тем, что слишком полная свобода порождает своего рода беспокойство. Выражение «неограниченные возможности» звучит так многообещающе, но неограниченные возможности парализовали бы нашу способность выбирать. Ограниченность наших возможностей для нас утешительна.
Людям хитрым и оборотистым это предоставляет бескрайний простор для жульничества. Тем, кому предоставлена альтернатива выбора, трудно поверить, что они стали объектом манипуляции или обмана. Они не могут видеть, что вы даете им мизерное количество свободы, а в придачу навязываете им свою волю. Сужение диапазона вариантов, таким образом, должно стать обязательной частью ваших махинаций. Говорят, если сможешь добиться, чтобы птичка сама вошла в клетку, она будет петь намного лучше.
