Книга Слеза Дракона - Александр Ерунов

Похоронив Ларса Болло, Пир Народов впервые собрался в своем обновлённом составе. В этом была насущная необходимость, поскольку ситуация в корне изменилась, и нужно было определить какие первоочередные задачи он теперь перед собой ставит.

– И так, начнем с главного, – открыл Совет Пира Мигель. – Нэвил уничтожил нашего основного противника, воздав предателю по заслугам, и теперь из наших главных конкурентов в борьбе за престол осталось только двое – Ульрих Магдиш и принц Витас. С одной стороны, эти враги кажутся гораздо мельче своего предшественника, но у каждого из них всё же есть свои козыри. У Витаса это видимая легитимность получения власти. В сознании населения империи он является единственным законным наследником престола, и убедить народ в обратном будет делом совсем не простым. Это лишний раз подтвердили события во дворце. Даже после обвинений в убийстве двух императоров, выдвинутых Нэвилом против Голоса Дракона, гвардия всё равно осталась верна Витасу, а жесткость, с которой Магдиш подавил расползание сплетен по Эрегону, вызвала лишь уважение к новой власти.

– Скорее страх перед Магдишем, чем уважение к Витасу, – поправил Линдл.

– Это почти одно и то же. Слабый правитель всегда обзаводится сильным фаворитом. Так было всегда, и ничего нового в нынешней ситуации нет. Для Магдиша принц является отличным прикрытием для того, чтобы подмять под себя всю реальную власть, и цепляться за неё он будет до последнего.

– Значит, уничтожив Магдиша, мы откроем путь к престолу для Нэвила? – спросил Фармиль.

– Здесь не всё так однозначно, – покачал головой Мигель. – Нэвил избрал другой путь, и нам остается только смириться с этим. Очевидно, он счел доводы, приведенные Лоэнгремом, убедительнее наших.

– Откуда у тебя такая информация? – поинтересовался Корнелиус Линдл.

– Я разговаривал с ним.

– С Лоэнгремом?

– Нет, с Нэвилом.

– Так ты видел его?

– Нет, – покачал головой Мигель. – Это была не совсем обычная беседа. Для того, чтобы связаться со мной, Нэвил воспользовался драконьей магией. Он просил меня на время оставить наши попытки расквитаться с Лоэнгремом, хотя бы до тех пор, пока окончательно не станет понятно удалась ли их затея с возрождением Лоди.

– Ты хочешь сказать, что наш мальчик оказался не настолько наивен и чист, как казалось, и запросто может пожертвовать тем, кто помог ему в достижении цели? – с интересом спросил Линдл.

– Лоэнгрем убийца, и он должен понести наказание за свои преступления, – сказал Фармиль. – Не вижу в действиях Нэвила ничего, что указывало бы на его непорядочность. А наивность в борьбе с вероломным врагом является только помехой. Меня беспокоит другое. Зная, на что способен Лоэнгрем, я вполне могу предположить, что он постарается избавиться от Нэвила, когда тот выполнит все его замыслы. На мой взгляд, сейчас наследник Авеля нуждается в нашей помощи ещё больше, чем прежде.

– В словах Фармиля есть здравый смысл, – согласился Мигель. – Нэвил не отрекся от нас, иначе просто не стал бы со мной разговаривать. Сейчас он стоит перед очень сложным выбором. С одной стороны, Лоэнгрем предлагает вполне реальный выход из запутанной ситуации со Слезой Дракона, а с другой он не может доверять ему полностью. Как ни крути, а Альвана и Эллеворд приходились Нэвилу родственниками.

– А доверять нам, убийцам своего отца, он мог безоговорочно? – с сомнением в голосе спросил Линдл. – Нэвил просто попал в безвыходное положение, и ему нужно было прибиться хоть к какому-то берегу. За ним по пятам следовала смерть, а мы предложили со своей стороны жизнь. Объявись Лоэнгрем чуть раньше нас, и он имел бы все шансы склонить наследника Авеля на свою сторону. Про существование Альваны и Эллеворда Нэвил просто не узнал бы.

– Однако случилось так, как случилось, и теперь нам предстоит принять какое-то решение о своих дальнейших действиях. Ларс перед смертью поручил мне довести дело с наследником Авеля до конца, так что я не могу ослушаться его последней воли. Мой путь однозначно лежит на остров Готланд. С другой стороны, мы не можем пустить на самотек ситуацию в Эрегоне. Корнелиус, я предлагаю тебе остаться здесь и следить за развитием событий. В твоё распоряжение передаю всю нашу агентуру в столице. Связь с ней будешь держать через Патрика, он лучше всех готов к этой работе. У тебя же, Фармиль, есть два варианта. Ты можешь отправиться вместе со мной или вернуться в Гюль-Арам. После событий в императорском дворце Магдиш вполне может обрушить свой гнев на твоих сородичей.

– Я отправлюсь с тобой, – после некоторого раздумья ответил Фармиль. – Надеюсь, что твои опасения относительно Гюль-Арама несколько преувеличены. Магдиш не рискнет обострять с ним отношения. Но если и рискнет, то получит жёсткий отпор. Я же обещал сестре позаботиться о Нэвиле, и намерен быть рядом с ним до окончательного разрешения ситуации со Слезой Дракона.

– Что же, решение вполне разумное, – согласился Линдл. – Связь будем поддерживать голубиной почтой. Есть, правда, ещё один нюанс, о котором я хотел бы вам напомнить. Нэвилу может угрожать опасность не только со стороны Лоэнгрема.

– Думаешь, Магдиш может быть тоже посвящен в тайну острова Готланд? – спросил Мигель.

– Все возможно, но я сейчас не об этом. Есть вероятность того, что Нэвила убьет сам Лоди.

– Даже после того, как он освободит его? – удивился Фармиль.

– Вот именно. Во-первых, не забывайте, что он безумен. Для него Нэвил сейчас – это воплощение всех ненавистных драконов вместе взятых, что само по себе уже опасно. Второе соображение может показаться вам не слишком этичным по отношению к богу, но оно тоже имеет право на существование. Боги всегда были выше людей. На них молились, их почитали. Между богами и смертными за долгие тысячелетия сложились отношения господина и слуги, и в этом нет ничего удивительного, если учесть разницу в силе и могуществе. Принять освобождение из рук смертного может показаться Лоди просто оскорбительным для собственного достоинства. Человек, равный по силе богу – это вызов, на который просто необходимо ответить. Чувство благодарности здесь уже отходит на второй план. Увы, но чужая сила порождает только зависть к ее обладателю. Терпеть рядом с собой такого конкурента для бога опасно.

– Но Нэвил не обладает силой бога, – возразил Фармиль. – У него есть только амулет, который заключает её в себе, и он согласен добровольно передать его Лоди.