Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102
Великая княгиня Ольга сидела во время литургии на царском месте. По просьбе отца Григория она была в том же пурпурном плаще с белоснежным капюшоном. Ее видели все прихожане. Когда же отец Григорий закончил проповедь во славу Иисуса Христа и великой княгини Ольги, плащ на ней источило пурпурным облаком и он стал белым, как первый снег, а вместо капюшона над головою Ольги воссияло золотое облачко. И в храме взлетели под купол возгласы восторга:
— Слава, слава великой княгине!
Она же опустилась на колени и, подняв лицо к образу Софии — премудрости, молилась и плакала. Слезы лились невольно и были сладкими. К ней подошел ее любимый внук — отрок восьми лет Владимир — и тихо спросил:
— Бабушка, зачем ты плачешь?
— Сие есть слезы радости, внук мой любый, — ответила княгиня.
Она поднялась на ноги, сошла с царского места и с амвона и, минуя молящихся, направилась к вратам храма, и следом за нею шли отец Григорий и другие священнослужители, и потянулись прихожане. Процессия вылилась из храма на площадь, потекла по ней, обретая все новые людские потоки. Так и шли с торжественным пением киевляне за своей матушкой княгиней, кою озарило чудом
Божественного Провидения. Ее белый плащ излучал свет, и от этого света преображались лица горожан. Никто из них не ведал, куда держала путь княгиня, все шли за нею, исполненные великого восторга. Она же в сей час восходила на путь, ведущий в Царство Небесное.
После долгого крестного хода по всем улицам и площадям стольного града княгиня Ольга привела горожан на теремной двор, взошла на красное крыльцо, подняла руку и, когда наступила тишина, сказала последнее:
— Слушайте все! Дети мои, я ухожу от вас. Радейте за Русь — матушку, за святую Русь, защищайте ее от ворогов и не вспоминайте меня лихом. — Она трижды поклонилась горожанам, взяла отца Григория под руку и скрылась с ним в тереме. В сенях сказала: — Святой отец, проводи меня в опочивальню.
Отец Григорий помог подняться Ольге на второй покой, ввел ее в опочивальню. Следом за ними вошли многие придворные боярыни. Но княгиня попросила их уйти. А как они удалились, легла на ложе. Отец Григорий поправил ей подушки под спиной, сам присел рядом.
— Отдохни, матушка, ты умаялась.
Она же ему сказала без чувства печали и горечи, но почти торжественно:
— Да, я устала, святой отец, и больше уже не встану. Ты же будь со мною рядом. Только тебе вручаю свое бренное тело, ежели Господь Бог возьмет мою душу.
— Матушка княгиня, не говори всуе. Еще не все исполнено тобою в земной юдоли, — возразил отец Григорий.
— Все, все, мой несравненный друг и отец. Вот только дождусь сына, дабы простить его за вольности. Вот только благословлю внуков на дела государственные. Да испрошу прощения у Малуши, чистой души. — И княгиня Ольга умолкла, откинула голову на подушки и чуть отвернулась от отца Григория.
Малуша уже давно была в княжеских теремах. Пока печенеги были под Киевом, она с небольшим отрядом воинов успела уйти в Искоростень и там прожила до конца осады стольного града. И теперь она вместе с отцом Григорием коротала время посменно близ княгини Ольги, с которой давно породнилась.
Ожидание Святослава затянулось на долгое время. Шли дни, недели, а его все не было. Но в Киев прилетали гонцы и приносили вести о том, что как только князь Свято
* * *
слав накажет угров за их коварство, за то, что они натравили на Русь печенегов, и как только прогонит князя Курю далеко за пределы державы и накажет разорением становищ, так и вернется в Киев.
Наступила осень, она сменилась зимой, реки покрылись льдом. Даже могучий Днепр уже сковали морозы. И только тогда примчались в Киев передовые отряды княжеской дружины и оповестили киевлян, что великий князь уже идет в виду стольного града.
Он появился в княжеских теремах накануне праздника в честь апостола Андрея Первозванного. Многие киевляне помнили предание об апостоле Андрее. Знали, что он сказал, остановившись у Киевских гор: «Видите ли эти горы? На этих горах воссияет благодать Божия, будет великий город, и Бог воздвигнет много церквей». Слова святого апостола Андрея сбывались, и горожане чтили его. Потому возвращение князя Святослава в город накануне праздника в честь Андрея Первозванного было принято горожанами как великое знамение. Тысячи киевлян вышли на улицы города, дабы встретить своего отца после долгих ратных странствий. Они забыли уже о том, что в дни осады города печенегами не раз вспоминали Святослава недобрыми словами.
Великий князь въехал в город на белом скакуне. Горожан удивили мощь князя, его гордый взгляд победителя и сияющая радость на лице. Он еще не верил, что матушка его на исходе и тело ее освобождается от бренной жизни, потому и был так радостно возбужден. Когда же князь поднялся в опочивальню и подошел к ложу матери, в груди у него что‑то оборвалось, он побледнел и опустился близ княгини на колени, прошептал:
— Матушка родимая, ты ли это?
Княгиня Ольга протянула к сыну ослабевшую руку, положила ее на голову и тихо сказала:
— Слава Всевышнему, Он дал мне сил дождаться тебя.
— Как виноват я пред тобой, матушка родимая! Простишь ли?
— Бог простит, а я люблю тебя по — прежнему.
В опочивальню вошли сыновья Святослава: Ярополк, Владимир, Олег. Они встали за спиной отца. За ними, словно скорбящая Божия Матерь, появилась Малуша. Воцарилось долгое молчание. Лишь слышался тихий голос отца Григория, который стоял за аналоем и читал молитвы.
Наконец княгиня Ольга нарушила молчание и все‑таки упрекнула сына:
— Зачем ты зоришь чужие земли и государства? Мало ли тебе великой Руси, пространства коей на полсвета?
— Прости, матушка родимая. Я одумался и буду радеть токмо за Русь, силу ее умножать, — ответил Святослав покорно.
— И во благо, сын мой, — прошептала Ольга. И снова отвернулась к стене, сняла свою руку с головы Святослава, и он понял, что матушка хочет остаться одна. Князь встал и побудил за плечи выйти сыновей и Малушу, сам покинул опочивальню.
На исходе зимы княгине Ольге стало лучше. Она даже поднялась с ложа и с помощью сенных девиц вошла в трапезную. Святослава в эти дни в Киеве не было. Он умчал в Вышгород к дружине.
Княгиня Ольга возмутилась таким поведением сына, сказала воеводе Свенельду:
— Скачи в Вышгород и передай мое повеление сыну ноне же быть здесь. Пусть грех на душу не берет.
Святослав появился в княжеских палатах лишь к вечеру. Хотел пройти к матери в опочивальню, но отец Григорий не пустил его туда.
— Матушка княгиня почивает. Приди непременно утром, — сказал протоиерей.
— Как она? Встанет ли завтра вновь? — спросил князь.
— Все в руках Божиих, сын мой. Помни одно: скоро Всевышний возьмет ее в свои чертоги.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102
