Так. Хорошо… Я затушил бычок, бессмысленно глядя в черное окно тамбура. Вернемся к самому началу. Самому-самому… Пусть тот старик в Стамбуле не имел никакого отношения к Ларри Эджу и не думал привлекать моего внимания. Но откуда у него оказались Аликовы шарики?!
А с чего я взял, что шарики были именно Аликовы? Узор похожий? Ну и что - просто похожий и все. Мало ли что мне могло почудиться. Совпадение. А может, и самогипноз: в конце концов, приметы того времени, когда я общался с Аликом и (самое главное) Варькой, до самых последних пор довольно много для меня значили - вот я и увидел их там, где на самом деле было лишь что-то сходное…
И фотку он там оставил - случайно. И в Афинах я оказался - случайно. И Антону попался. И за этими двоими увязался… НИЧЕГО НЕ БЫЛО. Никаких планов, расчетов и заговоров. Была - цепь нелепых совпадений. Бестолковых поступков. Глупостей. Истерик. Я пытался восстанавливать логику? Да кто сказал, что люди ведут себя логично? «Ищи, кому выгодно»… Но в данном случае и умысла-то никакого не было. Ни с чьей стороны. Была трусость пэдэ Полякова, в запарке спихнувшего все на любовницу. Была склока между двумя самовлюбленными ничтожествами Шатуриными. Был дурацкий инфантильный авантюризм Тани из Николаева… Вот вам и вся хитроумная подноготная.
Правда, не я один искал за всем тайную волю: Альто вон уверен, что меня таким ловким способом использовали некие силы, играющие против Клуба… Ну, с Альто - понятно, для него это профессиональное, в этом вся суть его работы: «если есть преступление, то есть преступник». Если начался шухер с зачистками по всей Европе - то кто-то же его инициировал!..
Да в том-то и дело, что никто! Никто против этих уродов не играл - они сожрали сами себя, причем без всякого повода извне. Им и не надо было ни противников, ни поводов - при их профессиональной паранойе, при их взаимном недоверии для того, чтобы все посыпалось, не требовалось даже реальной угрозы: они сами себе ее придумали. И не попадись им я - нашелся бы кто угодно другой…
А я-то никак не мог расстаться с мыслью, что именно во мне - лично во мне - все дело! Что, впрочем, естественно. По-человечески. Никому не нравится отдавать себе отчет в собственной случайности и заменимости…
Не нравится - да? - знать, что вся эта мясорубка, в которой погибла уже куча народу, в которой несколько раз чуть не загнулся я сам и еще запросто, запросто можем порыднуть мы все, - что она заработала на пустом месте!..
А с этим всегда труднее всего смириться. С тем, что большая часть из происходящего с тобой - включая самое худшее! - происходит даже не по чьей-то злой воле. Вообще нипочему. И низачем. В силу хаотической комбинации случайностей. Поэтому мы всегда ищем - придумываем - причину или виновника. Чтобы жить, нам нужно хотя бы ощущение почвы под ногами. Вот мы и сочиняем всевозможные теории заговоров (называя их даже Священным Писанием) и назначаем ответственными разного масштаба ларри эджей.
И поскольку человек не может без надежды, мы наделяем Ларри Эджа милостью и всепрощением. И продолжаем себе копошиться. На трясине.
Жил Ромыч аж на тринадцатом этаже - а лифт у него был какой-то особенно вялый: этим, видать (избытком свободного времени у пассажиров), обилие народного настенного творчества и исчислялось.
- О, наши люди, - ткнул Славка в выпендрежно-фигурный вензель, намалеванный среди более-менее имбецильной похабщины и гордых погонял паханов окрестных песочниц: «фф».
- Фактор фуры, - пояснил я Варе.
- А что это такое? - спросила она. - Я все время от вас слышу…
- Как бы объяснить… Наверное, надо историю изложить. Это несколько лет назад было, когда мы экстрим-турами занимались, ты в курсе. И вот ехали мы со Славкой в город из Пестова - на автобусе. Такие уже поддатые, но несильно. Настроение хорошее, на оптимизм пробило…
- … И давай мы обсуждать, как у нас все неплохо, - перебил Славка. - И дело идет, и деньги капают, и самим интересно всем этим заниматься. И новые какие-то идеи уже есть. Рассуждаем мы, значит, что можно и у нас в стране дело делать, энергия только нужна и фантазия, что не бывает плохих стран, бывают непредприимчивые люди…
- … А дорогу из Пестова ты представляешь, - говорю. - Узкая, раздолбанная. Хотя движение там неслабое: фуры сплошные идут. И автобус наш обгоняет их одну за другой, по встречке, кое-как в повороты вписывается…
- … А Юрген, значит, свое цитирует: «Нельзя же ничего не делать, если нельзя сделать всего!» - и так далее. И начинаем мы вовсю обсуждать планы на будущее, прикидывать, сколько всего наворотим. Чтоб мы - мы с ним - и не наворотили! И лупим - пока фигурально - себя в грудь. Кто, если не мы, когда, если не сейчас?..
- … И вдруг Славка заткнулся, посмотрел в окно - а мы как раз опять на обгон пошли - и совсем другим тоном, задумчиво так произнес: «И в этот момент фуру заносит…» После чего затыкаемся уже мы оба…
- С тех пор и пошло: фактор фуры…
Лифт вдруг дрогнул, замер, унылый ноющий звук его двигателя оборвался - и погас свет.
53
…Я вскинулся, куда-то рванулся. Что?.. Рыжий тряс меня за плечо. Было уже светло. Поезд шел полным ходом, за окном - легкое пасмурное небо, зеленые холмы. Что угодно, только не ноябрьская Европа…
- Который час? - прохрипел я.
- Через полчаса - Севилья. - Серега был озабочен и совсем не заспан.
- Севилья?.. - Я посмотрел на соседние кресла. - А эта где?.. Как ее… Таня?
Наступила ночь - туннель.
- В сортире.
Ни фига не соображается… Помойка во рту.
- Так что, - я потер глаза, - он так и не позвонил? Мирский в своей быковатой манере смотрел куда-то вперед по проходу:
- Нет.
Севильский вокзал «Санта-Хуста» - здоровенный ангар. Я все не мог толком проснуться. Куда-то идем - Мирский ведет. Куда?.. Чего теперь вообще делать?..
Сушняк. Минералки бы какой.
- Серега, - говорю, - на минералку подкинешь? Рыжий не оборачиваясь полез в карман, протянул назад левую руку - я принял в ладони горсть железных евро. Правой он держал за руку девушку Таню. Я зашарил глазами в поисках киоска…
Что-то зацепило взгляд - слегка, я стал было вертеть головой дальше… Мысленно притормозил. Где?.. Продолжая идти за этими двумя, повел взглядом в обратном направлении - со странным и пока мне самому непонятным чувством. Где это было?.. Помстилось?.. Глюки начинаются?..
Вот!!
- Погодите, я щас, - бросаю Сереге с девицей и, переходя на бег, ломлюсь вперед. Не может быть. Не может быть, чтоб опять показалось!..
Что-то кричит сзади Мирский. Высокую фигуру в огромной бесформенной а-ля пончо накидке и кожаной шляпе - даже толком не разобрать пол - еле видно за спинами. Выходит уже с вокзала… Бегу.
Все, вышла… Несусь что есть мочи, расталкивая всех. Вылетаю из дверей, верчу башкой… Вон она!
