Книга Время долга - Ася Васильева

В его словах была логика. Сколько Ная себя помнила, ее отец работал в стормгритском сыскном управлении, сперва рядовым дознавателем, потом старшим, сейчас дослужился до главного, и с убийствами ему тоже приходится сталкиваться. Иногда он рассказывал, что родственники или просто близкие люди жертв годами не могли найти себе места, не зная имени убийцы и того, что наказание его нашло. В них что-то надламывалось и не давало спокойно жить дальше.

— Не думаете, что я тоже притащу всего лишь удобного кандидата?

— Изначально я не думал предлагать, хотел присмотреться, — улыбнувшись, признался он. — Но раз вы близки к его высочеству, полагаю, не откажетесь от возможности заслужить искреннюю благодарность короля, принца, графа, в конце концов, и не станете заниматься фальсификациями. Я тоже буду весьма признателен. Я ошибаюсь?

— Нет, — благодарность Роя ей наверняка не пригодится — хотя бы из-за возникшей уверенности, что он поможет и так.

Ная прикусила кончик языка, надеясь хоть так вернуть себе здравомыслие. Столица плохо на нее влияла, по крайней мере, раньше ее мысли не сводились к одному Рою все время. Если только как к любопытному участнику политических игр, не более. Сейчас…

Она очень надеялась, что смогла удержать лицо.

— Но вы тоже хотели о чем-то со мной говорить. Я весь внимание, — доброжелательно напомнил Рилло, все-таки заметив, что собеседница отвлеклась. С другой стороны, обещания золотых гор выведут из равновесия кого угодно.

— Да, это касается инцидента в Гетри и допроса культиста, — Ная отвесила себе мысленную затрещину, заставляя собраться. — Мы предполагаем, что Вестница — это бард Ильяна. У нее имеется одаренный сообщник в Лангрии, а она сама отправилась сюда. Есть подозрения, что не ради развлекательной прогулки.

Пересказать событиях последних дней в двух словах не удалось — Рилло выслушал и принялся уточнять, явно пытаясь сложить общую картину, которая в итоге ему не понравилась.

— Я не слышал о подобных происшествиях, но, если она приехала недавно, могла просто не успеть, — медленно сказал он, потирая переносицу. — И о каких сложностях шла речь?

— Мне самой рассказали через третьи руки. Увы, не знаю.

Рилло побарабанил пальцами по подлокотнику. Судя по эмоциям, новости стали для него неприятным сюрпризом и очередной головной болью, мешающей осуществлять задуманные планы.

Ная не лезла в его размышления и рассеяно пробежалась взглядом по гостям, из-за чего первой заметила приближение к ним мужчины. Высокий и поджарый, не по моде коротко стриженный, с очевидно воинской выправкой и в небрежно расстегнутом мундире, он решительно шел вдоль стены, почти не привлекая внимания. Хотя те дамы, которые попались на пути, долго смотрели вслед, залившись румянцем, а потом, прикрывшись веерами, о чем-то защебетали, время от времени поглядывая в сторону ниши.

Мужчина остановился рядом с Рилло и спросил тихо и сдержанно, но от него так несло яростью, что показалось, будто кричит:

— Кайнен, твоих рук дело?

— Ваше сиятельство! Не ожидал, что вы в столице, — Рилло поднялся и склонил голову. — И был бы совсем счастлив, если бы вы снизошли до объяснения, в чем я виноват.

— Тебе не идет образ святой невинности. Кто залез в мой кабинет, твои люди?

— Если бы мои люди залезли в ваш кабинет, вы бы об этом не узнали, — вроде бы вежливо возразил он, но все верно поняли, что это была словесная оплеуха. — Кстати, позвольте представить — госпожа Ная, можете считать одной из них. Госпожа Ная, нашу беседу бесцеремонно прервал граф Сэм Варди, глава тайной стражи короля.

Ная хмыкнула, подумав, что в последнее время ее слишком многие считают своей.

Брат Луизы раздраженно кивнул ей, хотя градус напряжения заметно упал, и Рилло, тоже это почувствовав, сделал приглашающий жест в сторону третьего кресла.

— Присоединяйтесь и расскажите, что вас так встревожило. Мы как раз обсуждали нелегкую судьбу нашего королевства. Вы давно вернулись? Его сиятельство некоторое время провел на восточной границе, — пояснил он для Наи.

— Сегодня днем. Сразу обнаружил, что кто-то рылся в кабинете. Действовали аккуратно, но не учли мелочей вроде следов пыли, потому что без меня доступа туда нет ни у кого, — граф все-таки сел, упершись локтем в подлокотник и подперев кулаком голову. — Сотрудники в один голос утверждают, что никто туда даже не приближался.

— И вы в первую очередь подумали на меня.

— Хочешь сказать, у меня нет повода?

— Допустим, есть, — признал Рилло, как показалось, не без некоторого самодовольства. — Что-то пропало?

Ная удивленно вскинула бровь, наблюдая за собеседниками. Ни за что бы ни подумала, что глава тайной стражи и правая рука господина Стабо могут так непринужденно обсуждать происшествие в ведомстве одного из них. Кажется, Рилло связан вообще со всем, что происходит если не во всем королевстве, то в столице точно, а дипломатия так, прикрытие для создания безобидного и беззубого образа.

И верно, что может простой дипломат, пусть и приближенный к руководству? Его явно не возьмет с собой на переговоры король, а глава тайной стражи не побежит докладывать о погроме в кабинете.

— Закопался в одно старое дело, в котором обнаружилось много дыр. Многие свидетельские показания, заключения экспертов просто исчезли, а имеющиеся отчеты противоречивы, — граф выдержал эффектную паузу и тихо, но четко сказал. — Я восстановил недостающее. Заново допросил тех, кого удалось установить, пообщался с доцентом с медицинского факультета.

— О каком деле речь?

— Убийство принцессы, — прозвучал ожидаемый ответ, и Ная поспешила закрыться от эмоций — хватило того, что отобразилось на лице.

— Давайте кое-что проясним, — Рилло выдохнул и разжал кулак. Кажется, больше всего он мечтал вцепиться в графа и хорошенько его встряхнуть. — У вас имелись сведения о гибели ее высочества, вы, зная насколько это важно, бросили бумаги просто в кабинете и уехали на три месяца, а теперь их кто-то выкрал. Верно?

— В общих чертах — да.

— И у вас никакого предположения, кто это сделал? — похоже, он собирался ударить себя по колену, чтобы выпустить пар, но справился с недостойным порывом и спокойнее, хотя и несколько нервно, похлопал ладонью по подлокотнику.

— Почему? — ошарашил его граф. — Есть подозрения на Грандье. С начала года и до моего отъезда он вел себя странно, часто появлялся в здании службы якобы с поручениями, и в последние месяцы тоже заглядывал, но никто не смог припомнить, с какой целью.

— Мы говорим о королевском секретаре.

— Это делает его святым? Он был одним