создали произведения, которые до сих пор в числе наилучших сведений о социальной жизни китайцев, племен, обитающих в Центральной Азии, истории и географии Китая, Монголии и Тибета, а также труды о различных религиях, таоизме, несторианстве, буддизме…
Впервые опубликованная отцом Иакинфом Бичуриным в его «Описании Пекина» в 1829 году, его карта Пекина остается до сих пор наилучшей…
Китайские историки 14 столетия сообщают нам о русском представительстве в Пекине в те времена и даже об отряде русских гвардейцев на службе у императоров Китая…
Впервые китайское дипломатическое посольство в западную страну было ко двору русской императрицы Анны в 1731 году, и мы читаем, с каким почетом оно было принято в Кремле…
Джулиет Бредон. «Пекин». Шанхай — Иокогама, 1920.
С западных гор дуло. На улицах Пекина падал легкий снежок. Отец Палладий Кафаров шел по торговому ряду с вывесками по обеим сторонам, которые, как цветные полотенца, с росписями разных размеров, развешаны поперек движения в таком множестве, что им тесно и вся улица пестрит красками. Глаз проходящего невольно бегает вверх и вниз по столбцам иероглифов с именами купцов и с рекламами фирм, ресторанов и обжорок: «Пир императора Дао Гуана», «Чертог семи волшебниц», «Нектар юности».
На улице полно народу, скоро новогодние праздники, придут с новолунием. Несмотря на морозец, у многих торговцев ларьки распахнуты. Покупатели берут товар, расплачиваются к празднику с долгами, купцы, лавочники и ростовщики ходят друг к другу, все предъявляют какие-то бумажки с записями, росписями, хозяева заглядывают в долговые книги, щелкают на больших, а покупатели на маленьких карманных счетах, бегают опрятные мальчики с большими иероглифами на спине, означающими названия фирмы. Пекин живет обычной жизнью, хотя тревожные вести доносятся со всех концов страны.
Палладий Кафаров идет деловой частью китайского города, а неподалеку, за низкими крышами множества обычных лавок и магазинов, возвышается тучная стена с многоэтажной башней над воротами в ней, напоминая о могуществе столичной власти.
Запретный Город, с его зеркальными прудами, схваченными в эту пору льдом, с садами, дворцами, гигантским Алтарем Неба, представляющим собой компаунд драгоценностей архитектуры, скульптуры и резьбы, соединенных воедино и посвященных всем силам природы и всем их повелителям-богам, огражден собственной стеной с каменными и фарфоровыми башнями и воротами. Императорский Город — за своей стеной, в нем живут всегда под рукой нужные государю чины. Маньчжурский и Китайский города в своих стенах и весь город в могущественной стене, по вершине широкой, как Невский проспект. Но там, наверху, кто сам бывал, знает, что вместо торцов и камня — полоса грязного месива, море грязи в непогоду, лед в мороз и пыль в жаркие дни; стена между основ из камня сбита, по большей части, из глины и песка. Как земляной вал, взятый в стены из кирпича и камня. Во всех частях города много чудес, храмов, памятных ворот, есть целая стена из фарфора, висящая, как ковер, — знаменитая Ширма Драконов.
А ворота, сквозь которые идет движение, самый многолюдный поток, малы, узки, и сама башня велика и невзрачна. Пекин — город порядка. Много сделали за века для своего народа императоры и художники. У них, как полагает Кафаров, было две цели. Первая — пропаганда могущества династий и прочности традиций, ради чего воздвигнуты богатейшие сооружения, некоторые явно бесполезные, на взгляд европейцев, вроде многочисленных памятных ворот. Но в то же время признаешься при виде подобной бесполезности, что много в ней мастерства, труда и вкуса, что это своеобразные украшения города, произведения искусства, выражающие целую эпоху. Вторая цель, которая преследовалась при устройстве города, — согласие и порядок, которые внушаются народу, и понятие, что перед законом равны. Требуется от всех одинаково повиновение: от князей, чиновников, военных и простого народа. Все разделены не только стенами. Чиновникам, ученым и художникам, как и философам, всем одинаково присвоены чиновничьи степени. Войска делятся по знаменам. Желтое знамя означает землю и подавляет воду. Желтое знамя самое почетное. В войсках желтого знамени служат далекие потомки русских албазинцев, казаков, взятых в Китай во время войны с Россией на Амуре два века тому назад. Голубое знамя означает воду и подавляет огонь. Красное знамя означает огонь и подавляет металл. Так, все наготове, чтобы подавить друг друга и предотвратить опасности, и все соблюдают. А бунты бушуют по всему Китаю, длинноволосые повстанцы из армии Хуна рвутся на север, нравственность народа пала, дороги кишат разбойниками, многие жители Пекина в такой нищете, что целыми семьями кончают жизнь самоубийством.
А базар шумит как ни в чем не бывало; скоро скромные улицы с каменными, глинобитными и деревянными домишками, в окошках внутрь дворов с бумагой или со стеклом, окруженные собственными низкими стенами, засияют множеством цветных фонарей, и на окнах, и на домах, и на воротах. Весь город превратится в волшебный мир, толпы китайцев весело пойдут со множеством своих детей. Некоторые дома тут с огородами, с садиками, зайдешь в такой уголок — и все там как в деревне. Однако и сельского поля внутри Пекина видится всемогущая, ограждающая стена, или башня о семи этажах.
У Православной духовной миссии в весьма почетной части города есть свое поле и сады, есть собственная мельница и молочный скот. Когда-то в старину здания теперешней миссии составляли Подворье, в котором принято было отводить помещения для приходящих из России в Пекин торговых караванов.
Как ни привычны духовные к стенам монастырей, семинарий и академий, но в первые годы жизни в Китае чувствуешь себя в Пекине как в тюрьме. Пекинские стены с узкими грозными воротами долго громоздились в памяти Палладия и наяву, и во сне, пока он привык. Отлучки за город в редких случаях представляются, но члены духовной миссии стараются не злоупотреблять своей подвижностью, которая всегда тревожит китайские власти. Каждый человек должен быть при своем месте, под рукой и удобен для проверки. Архимандриты полным соблюдением всех порядков страны добились некоторой свободы для себя и для своих отцов, и к ним никогда не придираются. За эти годы, что существует миссия, католические проповедники были изгнаны из Пекина, в обсерватории трудятся отцы православной церкви, а католический собор пустует.
Православные отцы-миссионеры признаны нужными здесь. С Китаем во всем требуется терпение. Все они из поколения в поколение заняты были научной деятельностью больше, чем духовной. Миссия располагает богатейшей библиотекой рукописей по всем отраслям жизни народа Китая, но не навязывает своей веры народу, среди которого живет, хотя члены ее во всех официальных и научных трудах именуются миссионерами.
Кафарова заботят
