в какую даже сторону идти, чтобы к дороге выйти.
— Ладно, пошли, покажу куда идти, — сдался он и махнул рукой.
Мы вышли на дорогу и двинулись вдоль гаражей. Как сказал Эрик это место небольшой гаражный массив, ну и тут кроме гаражей и большой заброшенной парковки ничего и нет. Место не особо людное, так как совсем рядом Брешь, и она отпугивает простых людей. Мой напарник потому тут и поселился, что мало людей, никто не мешает. Где именно тут живет сам, мне не сказал, и вообще пригрозил, если я за ним пойду, он прихлопнет меня.
Не больно и хотелось.
— Вот, — мы остановились недалеко от четырехэтажной парковки. — Тебе туда, за пять минут дойдешь до улицы Мейтланда, а там остановка совсем рядом, ну или пешком дойди, тут всего полчаса ходьбы через Западный район.
— Спасибо, — буркнул я.
— Не за что, — зыркнул он на меня. — А пока…
Неожиданно он замолчал, а затем мы оба услышали что-то странное…
Поначалу это было едва слышным, и я думал, что птицы поют или просто кто-то музыку включил, но Эрик сам сказал, что тут редко бывают люди и мы по пути никого не встретили, а тут какая-то мелодия.
— Ла-а-а-а-а-ла-а-а… — пел чей-то красивый женский голос.
Мы начали озираться в поисках источника звука, но по какой-то причине он будто шел сразу со всех сторон. Пел явно кто-то один, но создавалось впечатление, будто голос как-то делится на несколько и искажается. Песня вообще без слов, лишь какие-то красивые и мелодичные звуки. Да, приятно, но ничего более.
= «Ники… пусть она замолчит…» — простонала Болтушка в моей голове.
— Что происходит? — нахмурился я.
— Не знаю, — ответил Эрик, будучи весьма напряженным. — Очень похоже на… Черт! Бежим!
Мы тут же рванули вперед по дороге через гаражи, но дорогу резко перекрыло несколько человек.
Пяток крепкого вида мужчин одетых в спортивные костюмы и с масками-балаклавами на головах, а в руках они держали биты, трубы и цепи.
Обернувшись, мы увидели, что с другого конца к нам приближаются еще шесть таких же. Люди подходили медленно, молча и явно были не настроены болтать.
Я тут же приготовился к бою, а Эрик достал пистолет. Эти типы вооружены для ближнего боя, а потому…
— Что… за…? — сказал я, пытаясь устоять на ногах.
Перед глазами резко поплыло, и голова закружилась. У меня началась тошнота и мигрень, а потому в себя пришел, когда было ужа поздно…
Удар!
Бита прилетела мне точно в живот от чего я начал задыхаться. Попытка включить силу и поглотить удар ничего не дала, и второй удар по спине оказался не менее болезненным.
— Уагх! — вскрикнул я, когда в бок еще и ногой прилетело.
Дальше был удар по голове, резкая боль в руках и ногах, но сознание мое уже начало уплывать…
Когда она услышала музыку, то сразу же поняла в чем дело, но было уже поздно. Их окружили, и враги приближались к ним. Когда она достала пистолет и уже собиралась выстрелить перед глазами все начало плыть и ноги предательски подкосились, от чего она пропустила момент, когда они подошли слишком близко.
Пистолет выбили из ее рук, но сил ей хватило, чтобы сопротивляться песне и отскочить, пропуская удар.
— Уагх! — вскрикнул Ник.
Он и так был ранен, а тут его и это, потому ничего удивительного, что четверо крепких ребят легко завалили его и сейчас били ногами и битами. Рассчитывать сейчас на него — бессмысленно. Не подох бы сам.
После удара по голове он и вовсе потерял сознание, беспомощно распростершись по земле.
— «Торо… помоги…» — мысленно обратилась она к своему духу.
= «Ур-р-р-р…» — застонал он. Песня что-то сделала с ее сознанием, и она просто не могла удержать свою фею на «этой стороне». Обычно для сноходца это просто, как дыхание, но сейчас… Сейчас, казалось, она забыла, как «дышать».
— Уроды! — зарычала она и попыталась отбиться, но двое мужиков схватили ее за руки и повалили на землю. — Взять их!
Уруми и Вишаль, ее верные гибкие клинки на запястьях тут же ожили и пробили двух ублюдков насквозь, убивая их моментально.
— У-а-а-а-а! — закричал третий, когда его рука и нога отделились от тела.
Все тут же отступили от нее, так как две змеи-клинка летающие вокруг нее не давали никому приблизиться.
— Сдавайтесь, мистер Эйбон, — прозвучал мерзкий и знакомый голос.
Священник из Церкви Очищения прошел сквозь стену гаража, где он, скорее всего и прятался, а рядом с ним стояла милая розововолосая девушка в голубом платье, что мурлыкая эту мелодию.
— Если сдадитесь и отдадите все оружие, никто не пострадает, — улыбался этот жирный ублюдок.
— Ха! Может еще и стриптиз вам станцевать?! — оскалилась она. Никто не пострадает, как же…
— Ла-а-а-а-а-а-а! — протянула мелодию девушка, за спиной которой возникла прекрасная голубая русалка.
— «Черт, я нарвалась на Сирену!» — заскрежетала она зубами.
Известная наемница, что часто помогает Церкви за определенную плату. Ее сила позволяет ей петь сладкие песни, что усыпляют людей, а также мешают концентрации сноходцев. Обычно она не принимает участие в подобных акциях, но тут что-то явно заставило ее присоединиться, но она не выглядит как кто-то кто тут не по своей воле.
— Ну, раз так, — пожал он плечами и достал из кармана пистолет… а затем резко вскинул его и выстрелил в Ника!
Пуля угодила прямо центр грудной пластины мотокостюма. Да, она толстая и пистолетную пулю выдержит, даже не смотря на то, что кулачищи того стального парня немало ее помяли…
— Ублюдок… — прошипела она.
Мотокостюм — не бронежилет, выстрел чуть выше, в горло или голову, легко отправит Ника к праотцам. Да и выстрел в пластину, пусть и не способен убить, вполне способен сломать несколько ребер.
Это не было попыткой убийства. Просто демонстрация намерений.
— Вы же не хотите, чтобы ваш напарник умер, мистер Эйбон? Возможно, вид крови придаст вам понимания, в какой ситуации вы оказались…
— Гр-р-р-р! — зарычала она.
Вот и произошло то, чего она боялась. Напарник своей бесполезностью подставил ее, и теперь они оба умрут. Очередной балласт для нее, очередная помеха, которая все испортила.
— «Плевать, пусть сдохнет, — решила она. — Я выживала восемь лет в этом дерьме и не позволю…»
— Я же знаю, что ты меня не кинешь тут умирать. Ведь для того напарник и есть. Можешь сколько угодно корчить из себя циника и надменного урода, но ты бы меня не бросил, даже если бы реально ненавидел.
Она мотнула головой, отгоняя не вовремя появившееся воспоминание.
