грудью, Иван коснулся идеально гладкой поверхности третьей колонны лбом и улыбаясь оглянулся назад. За всей это беготнёй и ворохом удивлений, Иван практически забыл о магистре, которого сейчас он впрочем не видел за непроглядным столбом пыли и сумрака.
– Магистр, Вы еще здесь? – дав себе мгновение отдышаться наконец выпалил Иван и его голос отразился многократным эхом в пустоте.
– Здесь, здесь, – послышался сдавленный голос старика и в следующее мгновение грот наполнился новым звуком. Звуком рвущейся ткани, которую старик уже спустя мгновение принялся наматывать на невесть откуда взявшуюся у него в руках доску.
– Что это? – не видя все манипуляции француза, встревожился Иван.
– Огонь, – коротко выпалил старик и тотчас грот наполнился мягким светом, источаемым факелом: – Нашел в машине зажигалку, – отвечая на немой вопрос теперь уже осязаемого историка прокряхтел старик и быстро догнав изумленного спутника протянул ему доску: – На держи, я не собираюсь держать эту хреновину!
Профессор с готовностью принял столь желанный источник света и оглянулся по сторонам. Еще мгновение назад, ему казалось, что после монструозных колонн, все прочие находки подземной пещеры не смогут повергнуть его в ступор, но очевидно у Убара были иное мнение на этот счет.
Широко улыбаясь, Иван продолжил изучать убранство тоннеля. В том, что это лишь тоннель предваряющий основную часть строения он уже нисколько не сомневался. Невероятно элегантным и в тоже время весьма практичным способом, стены гигантского коридора, были аккуратно обрамлены паутиной стальных решеток, как предполагал историк, тянувшихся далеко в глубь строения. Стараясь охватить как можно большую часть стены, профессор с нескрываемым самодовольством в очередной раз подтвердил гипотезу. Покрытый каменными наростами потолок, как и предположил Иван, покато спускался вниз, аккуратно превращаясь из горизонтальной поверхности в вертикальную. Несомненно, стены тоннеля все же подверглись частичной корректировке, но работа эта не имела ничего общего с искусством. Скорее всего, древний скульптор лишь отчасти обрезал острые края плотного камня, давая возможность прикрыть каменную гряду, замысловатой сетью стальных стержней.
Наконец переведя начавшиеся наполняться детским восторгом глаза на стальное ограждение, профессор, что для него, впрочем, не оказалось удивительным, отметил, что прутья не сложены в хаотичную плеяду одинаковых узоров, но представляют из себя четко вымеренное, скрепленное полотно, на котором Убарские кузнецы изобразили какой-то мифический мотив.
Сделав еще несколько шагов назад и практически оказавшись на середине тоннеля, в котором несомненно бы разъехалось несколько грузовиков, Ивану пришлось в очередной раз напрячь зрение, чтобы охватить уставшим глазом изображение на металлической проставке. Широкий прут, мягко переливался во второй, а тот в свою очередь в целый сноп мелких, и так продолжалось казалось до бесконечности, ну или до границы простенка. Между прутьев, в строго отведенных местах отливались яркие цветные камни, подобные тем, коими был услан пол тоннеля. Окончанием же полотна служили широкие полозья, несомненно исполненные из дорогих металлов, которые сейчас, несмотря на явную нехватку света, отливали ярким свечением. Верх полотна был обрамлен плавным конусом, напоминавшем о своей восточной принадлежности. Высотой же это полотно было не более пятидесяти футов, что по меркам строения казалось практически пустяком.
Оценив общую картину проставка, профессор уже готов был перейти к следующей железной картине, как вдруг, где-то в недрах отчасти тщеславного самолюбия учителя истории, взорвался мысль. Аккуратно скрученные словно в веер черные стержни, были буквально посажены на спину неведомого существа, очертания которого профессор сразу не увидел. Стержни явно изображали черные крылья, а телом же, что носило эти крылья была массивная, покрытая мелкими камнями зеленого янтаря, сложенными таким образом, что сомнений не оставалось – это была чешуя. В попытке подтвердить очередную догадку, Иван вскинул голову вверх, туда где трясущиеся лучи света практически были повержены сумраком, и увидел желтый металл из которого была вылита голова неведомого существа. Львиная золотая голова, водружённая на чешуйчатое янтарное тело, заключенное в объятия черных крыльев и ноги, или даже лапы, такие же черные как и крылья.
Сомнений не было, на простенке была изображена Тиамат, древнее существо, принадлежавшее к мифологии Месопотамии, олицетворявшее хаос, первобытное состояние природы.
«Но откуда она здесь?»
Дернув плечами, профессор рванул к следующему перекрытию. Ему натерпелось узнать, что же там. Богиня хаоса Тиамат, одним своим появлением, как бы не было это странно внесла хаос в голове Ивана. Он был уверен в своих догадках, он был уверен, что все изваяния, все, что он найдет в этой пещере будет отсылать его к немногочисленным легендам об Аддитах. Но Вавилон… Присутствие этого мифа на стене затерянного Убара, профессор никак не мог объяснить.
Уже спустя короткий миг, совсем позабыв о своем спутнике, цели этого путешествия и всем, что ему уже пришлось увидеть, профессор с практически рвущемся от растерянности сердцем, взирался на выполненное из белого золота изваяние бога Мардук, сошедшего на это простенок так же как и Тиамат из мифов Древней Месопотамии. Осматривая изысканную работу кузнеца, профессор терялся в сотнях догадок.
Буквально заставляя себя, отбросить все воспылавшие в его мозгу гипотезы, профессор развернулся и сосредоточился на простенке между колонн противоположной стены. Уже спустя короткий миг, профессор с еще большим удивлением лицезрел изваяние, окончательно загнавшее его в тупик.
Основную часть ансамбля, как и на супротивной стороне тоннеля занимал янтарь, но в этот раз не зеленый, как у Тиамат, но синий. Плавные, не в пример предыдущим изображениям, очертания очередного божества мягко очерчивали линию ног человекоподобного существа, после чего переходили в туловище и наконец оканчивались головой. Все тело существа было выполнено из янтаря, казалось совсем не потускневшим за многие сотни лет. Голова увенчана веером темно зеленых прутьев, а изображенное в профиль лицо покрыто тонкой темной плетью – бородой. Профессор не был силен в истории и как следствии в мифологии древнего Египта, но его скудных познаний было достаточно, что бы узнать бога по имени «Нун», отца богов, бога, что сотворил себя сам.
Глава 91
Убар (Атландита Песков), Царство Аддитов
22 сентября 2021 года, 11:57
Медленно, давая себе возможность ознакомиться со всеми изваяниями на простенках монументального коридора, профессор двигался вглубь скалы. Из заметно поутихшей бури эмоций и гипотез, он явственно смог вычленить единственную не граничащую с областями фантастики, или метафизики. Конечно текущее предположение тоже скорее напоминало мысли какого-нибудь подвыпившего писателя фантаста, но за неимением более внятного объяснения, пытливый ум Ивана вынужден был придерживаться сформировавшейся идеи.
Путники успели изрядно прошагать в недра пещеры, основание которой неуклонно снижалось, увлекая две пары изношенных ботинок куда-то в самое сердце земли. К этому моменту, массивные глыбы камня,
