— Чёрный кот, — задумчиво произнёс Дитрих. — Где-то я уже слышал про него или… видел.
Агна побледнела, уставившись на иноземку, пристально её рассматривая:
— Дитрих, ты прав, — кинжал дрогнул в её руке, ударяясь о серебряное блюдо. — Помнишь? В платье из солнечных лучей и лунного сияния? — откинулась она на спинку стула, глядя на русинку полным удивления взором. — А глаза её цвета камня богини Исиды. Она может читать мысли, превращать сны в явь, видеть прошлое и предвидеть будущее. Она погубит всех нас! — хохотнула она истерично, указывая на Наташу кинжалом.
— Сны в явь, — беззвучно прошептал Герард, уставившись на Птаху.
Юфрозина, ничего не понимая, не спускала глаз с Бригахбурга, любуясь им, всё ещё веря, что он сделает выбор в её пользу.
Наташа не выдержала:
— Что?! — прозвучало с вызовом. Все смотрели на неё, вытаращив глаза. — Нашли душегубку! Где вы видите лучи? Это обычное платье из Индии! — потрясла она подолом под столом. — А чёрных котов на земле больше, чем вы думаете. — И добавила увереннее: — Кот, вообще-то, не чёрный, а тёмно-коричневый. А особо мнительным личностям, — при этом она выразительно посмотрела на Агну, — советую пить валерьянку. — Баронесса уже не казалась ей скромной и тихой и именно в этот момент девушка отбросила последние сомнения, уверовав, чьими руками творится зло в замке.
— Это что, она мне советы даёт? — лицо женщины покрылось пунцовыми пятнами.
— Молчи! — шикнул на неё муж, испепеляя взглядом. — Устроила склоку. Про чёрного кота говорила Грета.
Агна открыла рот, чтобы возразить, но…
— Молчать! — загремел голос графа. — Я вижу все уже сыты. Идите.
Он, отбросив на стол кинжал, опрокинувший пустой кубок, откинулся на спинку стула и тяжело протяжно вздохнул, глядя на пустующее место русинки.
* * *
— Пойдёшь со мной в парк кота кормить? — Наташа держала мисочку с лакомством. Пиксида в сумочку не поместилась. Пришлось забежать в комнату и положить её на выступ позади треноги.
Графиня пожала плечами и не спеша пошла к выходу.
— Идём. Я ещё там не была.
Аланы заметили их издалека. Приветливо лая, бросились на ограждение вольера.
Юфрозина, морщась от громкого лая, к ним не пошла. Собак она не боялась, но и не любила. Котов тоже.
Из примыкающей к вольеру клети слышалось тонкое повизгивание щенков. «Пять», — улыбнулась Наташа, заглядывая в щель между штакетником. Крупные, на крепких, широко расставленных лапах, с ещё не вылинявшей щенячьей мягкой и пушистой шёрсткой, они казались плюшевыми. Так хотелось всех загрести и пощупать. В соседнем вольере послышался заливистый лай. Охотничьи собаки разных окрасов и возрастов, незлобиво крутились у ограждения, привлекая к себе внимание. Девушка растерялась. Столько собак одновременно в одном вольере, пусть даже и большом, она не видела.
Остановившись у аланов, она осторожно просунула руку с печеньем между штакетинами, ласково приговаривая:
— Ах, монстрики мои маленькие, вы ведь не оттяпаете мне руку вместе с печеньем?
Собаки торопливо выхватывали лакомство, мгновенно проглатывая, при этом почти не касаясь пальцев благодетельницы. В завершение тщательно вылизали её пустые ладошки, виляя хвостами и глядя на неё преданными глазами. Наташа потрепала их по загривку, насколько достала рука:
— Вот ведь как получается: вы намного лучше многих людей. А с виду такие грозные. И защитить, наверное, сможете в случае опасности. Ну, ладно, пойду, пройдусь. Пока-пока! — помахала им, услышав в ответ раскатистый лай.
Не сговариваясь, Наташа и монашка, молча, спустились по лестнице в парк.
Компаньонка вела Юфрозину к купальне. Ей нравилось это место.
— Как же здесь хорошо, — произнесла она мечтательно, усаживаясь на скамью под аркой, увитой диким виноградом, высматривая кота, выкладывая кусочки рыбы под скамью.
Звук тихо журчащей воды навевал дрёму. На край чаши опустились два диких голубя. Они пили воду, настороженно оглядываясь по сторонам. Девушка улыбнулась.
Графиня, садясь на соседнюю скамью, хлопнула в ладоши. Голуби, испуганно вздрогнув, взмыли вверх.
Наташа потянулась, щурясь, ловя ускользающие лучи солнца, пробивающиеся через густую колышущуюся листву деревьев.
— Ну, и где твой кот? — озиралась по сторонам Фрося.
— Сейчас нет, придёт потом, — девушка присматривалась к графине. Промелькнувшая ранее мысль, что её хотели выкрасть, могла иметь место. Всё дело в наследстве. Жажда наживы многим не даёт спать спокойно. Замки, земли, сундуки с добром очень весомый аргумент, чтобы пойти на преступление. Юфрозина? Ей подстроят несчастный случай.
— Как всё гадко, — буркнула Наташа, косясь на соседку, поневоле прислушиваясь к собственной русской речи. А как собирается она сама, покинув замок, выживать в этом мире? Одной не получится. Тогда с кем? Вопросов, от которых раскалывалась голова, было больше, чем ответов.
Оказалось, что с графиней говорить не о чем, да и не хочется. Представив Ирмгарда её мужем, настроение упало совсем. Ему бы нежную, ласковую, хорошенькую девушку, а не эту… И всё это вопиющее безобразие придумал его папаша в целях безопасности графства. Уж если без этого никак не обойтись, женился бы сам. Действительно, почему он не женится на Фроське? Ей-то хочется его заполучить. Мысль неприятно кольнула, вызвав щемящее чувство тревоги. Наташа покосилась на венгерку, которая сдвинула брови к переносице и, уткнувшись взглядом в поцарапанный, задравшийся кверху носок своей туфли, о чём-то сосредоточенно думала.
— Тебе нравится Бригахбург, — сказала Наташа, наблюдая за божьей коровкой, ползущей по кромке листа дикого винограда.
Юфрозина промолчала. Только участившееся дыхание выдало её с головой.
— И по возрасту он подходит тебе больше, чем его сын, — вслух рассуждала Наташа, не глядя на монашку. — Вдовец. Ничего не понимаю.
— Пойдём отсюда, — поморщилась графиня, как от приступа зубной боли.
* * *
Время, проведённое в обществе Юфрозины, действительно сказалось на Наташе отрицательно. Она чувствовала себя усталой и опустошённой, придя к неутешительному выводу, что графиня — энергетический вампир.
В швейной мастерской портниха сняла мерки с девушки, и они выбрали ткани. Пока ограничились шитьём двух платьев и сорочек.
— Шить как будете? — Наташа без особого энтузиазма поглядывала на недошитые платья Фроси.
— Как все. У вас по-другому шьют, — рассматривала женщина одеяние иноземки.
— А вы пошьёте, как я покажу? — оживилась Наташа.
Получив утвердительный кивок, рассказала изумлённой портнихе, какое платье она хочет.
— А где у вас пуговицы выбрать можно?
