— Рид, что за бред ты несешь? — воскликнула она.
— Ника, я все тебе потом расскажу, — примирительно заметил Страйгер и я невольно улыбнулась.
Беспокоится за жену. А только что выясняли отношения, но даже скандал был пронизан любовью. Чувство зависти пробралось в сердце, отразившись грустным вздохом.
— Мы возвращаемся в Цитадель, — неожиданно заявил Рид, причем так лениво и скучающе, словно ему надоело происходящее.
— Нет, — решительно заявила Ника.
— Леди Страйгер, с чего вы взяли, что можете мне указывать? — безразлично уточнил он, а затем закинул в рот еще один орешек, прожевал его и убрал пакет в карман. — К тому же, вы должны оценить мою заботу о вашем здоровье. Уверен, ваш муж поддержит мое решение, ведь меньше всего на свете он хочет вас огорчить или расстроить.
— Рид, ты не посмеешь вот так уйти, — ахнула она.
— Посмею, моя дорогая леди Страйгер, — улыбнулся он. — Простите, руку целовать не буду, я не смертник.
Ника открыла рот, словно собираясь разразиться ругательной тирадой, но не успела. Аркен стремительно приблизился ко мне, притянул к себе за талию и открыл портал. Тьма заполонила все вокруг, ласково обволокла меня своими лентами, заключая в подобие кокона, дыхнула неизбежностью и страхом. Я задержала дыхание, отчетливо ощущая обжигающую руку на своем теле и слыша гулко бьющееся сердце. А затем мы шагнули в непроницаемую мглу. И да, я не удержалась и невольно зажмурилась. А когда снова открыла глаза, то обнаружила, что мы вернулись в гостиную гота.
***
Наверное, тот факт, что мы больше не находились в общественном месте, да еще в компании беременной девушки, стал спусковым крючком, когда здравомыслие отключилось и дало волю инстинктам. Я больше не собиралась сдерживаться. Злости был нужен выход, и я его ей дала. Хоть и немного в другой форме, чем хотела.
Совершенно случайно уронила напольную вазу, хотя справедливости ради, она не разбилась. А жаль… Мне срочно требовалось что-то сломать. Да, я осознавала, что раз все оказалось правдой насчет другого мира, а значит и убийство не ложь, то следует вести себя тише воды, ниже травы, но… Требовалось спустить пар. Причем провернуть это так, словно все происходящее не более, чем случайность, или, например, замаскировать погром под прогулку по комнате.
Следующей жертвой стали каминные часы, но только я потянулась к чайному сервизу, как мельком взглянула на Аркена и рука застыла в воздухе.
Чертов гот с удобством развалился в кресле, с интересом следя за мной, и снова пожирал орешки. Почему-то это стало последней каплей. Если до этого я и маскировала свои действия, то теперь прямиком направилась к нему и остановилась в полуметре от Аркена.
— Вы закончили, леди Гросс? — еще один орешек хрустнул на зубах. — Нет? Кажется, вы хотели разбить сервиз? Не стесняйтесь. Это тончайший фарфор, художественная роспись самого господина Мерсье. Когда бьется, то раздается такой тонкий музыкальный звон… Даже не знаю, с чем сравнить, но знатоки утверждают, что этот звук напоминает соловьиные трели.
— Вы издеваетесь? — ахнула я.
— Ни в коей мере. Мне любопытно, как проявляется у вас нервный срыв. Все же, хочется знать, к чему готовиться, раз ваш разум для меня закрыт.
— Больной извращенец, — вырвалось у меня.
— Первое определение точно мимо, в этом мой личный целитель может дать гарантию. Со вторым сложнее… Все зависит от области, где это применять. Кстати, вкусные орешки. Хотите?
Он протянул мне пакет, а когда я отшатнулась, в одну секунду оказался на ногах, вплотную ко мне. Огонь во взгляде невольно заставил насторожиться, жаркое дыхание отозвалось мурашками по телу, а тьма, взметнувшаяся за плечами, обволокла нас обоих, принеся с собой что-то неведомое мне ранее. Она чуть ли не вдавила меня в Аркена, заставив ощутить крепость тела и какой-то совершенно невероятный запах.
Нервный выдох, красные искры в глазах Рида и его довольная улыбка, искривившая линию губ. Мои пальцы сжались в кулак, ногти впились в кожу, причиняя легкую боль, а осознание того факта, что я всего лишь развлечение для скучающего начальника тюряги, свело с ума и прокатилось живым пламенем по натянутым нервам, сжигая ошметки контроля над собой. Вскинув руки, я уперлась ими в грудь Аркена, но оттолкнуть его не вышло. Ленты тьмы взвились в воздух, обвились вокруг запястий и развели руки в стороны, отчего я буквально упала на Рида. Правда, побыть распятой морской звездой мне не дали. Тьма, неожиданно мягкая и нежная, завела руки мне за спину, но от этого стало только хуже, ведь отныне я вынуждена была прижиматься к адскому селезню грудью. Точнее тереться о него, пытаясь принять нормальное вертикальное положение, в то время как ноги подгибались и дрожали. Это нервировало, злило, возбуждало и бесило. Причем непонятно, какое чувство было сильнее.
— Вы удивительно нелогичны и несознательны, — протянул он, когда я смогла устойчиво встать на ноги.
— Это вы меня сейчас так красиво назвали дурой? — выдохнула я.
— И в мыслях не было.
Я смотрела на него и понимала, вот гад ведь. Сноб жуткий, самоуверенный мерзавец, больной нарцисцизмом, несмотря на все заверения о здоровье. И понимая все это разумом, я не могла отрицать, что того гляди провалюсь в яму под названием «интерес к плохому мальчику». Тот факт, что этот «мальчик», который на самом деле нифига не мальчик, мой тюремщик, вносил свою пряно-острую нотку и будоражил нервы. И если так подумать, опять же с учетом его внешности и харизмы, я бы вполне могла им увлечься, вот только… Он был долбаным адским селезнем и здравый смысл вполне успешно взял вверх над эмоциями.
— Пример нелогичности можно услышать? — поинтересовалась я.
— Насчет несознательности согласны?
— Вся моя жизнь сплошная несознательность, — скривилась я, на удивление осознавая, что успокоилась и больше не желаю все разгромить. — А еще у меня полоса невезения.
— Просто надо отвечать за свои преступления. Все имеет свои последствия, — лениво протянул он. — Скажите, леди Гросс, зачем вы убили своего мужа?
— Я никого не убивала.
— А я думал, что вы не помните этого, — усмехнулся он.
— Даже не помня этого, я совершенно точно знаю, что не могла убить. Впрочем, я об этом уже говорила и неоднократно. А вообще…, — глубоко вздохнув, я потребовала. — Отпустите меня.
Как ни странно, но Аркен послушался. Мгновение и я была свободна, а Рид устраивался в кресле. Взял пакет с орешками, заглянул внутрь и скривился.
— Закончились, — с искренней печалью вздохнул он, а затем пустой пакет рассыпался черной палью в его руке. — Надо будет еще купить.
Я смотрела на него и поражалась. Неужели существуют на свете такие экземпляры? Казалось, он переключает свои чувства, эмоции и поведение, словно каналы пультом, хотя одно было несомненным — все направлено на получение удовольствия. Правда, исключительно собственного. А еще, на работу это никак не влияет. К моему несчастью, его работа заключалась в том, чтобы доказать мою вину. А значит, доказывать невиновность придется самостоятельно. Вот такая вот презумпция невиновности…
