— Мы страна революций, — засмеялся Дюбуа, вставая. — Поеду вгород, узнаю про свои запросы. Заодно заберу с собой вашего Хуана. Он мнепоможет лучше сориентироваться при получении бумаг Харрисона.
— Вы его тоже подозреваете?
— Я должен подозревать всех. Так, кажется, учил нас когда-тоизвестный европейский криминолог Стивен Росс.
— Победили, — поднял руки Росс, — делайте, что считаетенужным. Я полностью в вашем распоряжении.
После отъезда комиссара Дронго долго сидел один. Перебирая вуме события последнего дня, он пытался понять сложный механизм данногоубийства. Не придумав ничего особенного, он решительно встал и направился водвор. Там уже дежурил полицейский, оставленный Дюбуа до приезда экспертов изЛиона.
Подозрительный Пьер не особенно верил рассказам обисчезнувшем преступнике.
Комиссар был большим материалистом и не верил в появлениядьявола. Не подходя близко к окнам, Дронго внимательно осматривал землю вокругдома. На это он потратил около двух часов. Но все было тщетно. Никакихподозрительных следов, ничего, что могло привлечь внимание. К обеду Дронговернулся в дом.
Обед проходил в полном молчании. Место хозяина домапустовало, так как Анна не решилась сесть на его место. Все перебрасывалиськороткими фразами, стараясь не смотреть друг на друга. Прислуживавшая Шарлоттанеторопливо разносила блюда; казалось, она была единственным человеком,которого не смутила смерть Харрисона.
Дронго обратил внимание на Клаудиу. Она была чем-товзволнована, стараясь не выдавать своего состояния. Но чем дольше длился обед,тем более нервной и напряженной становилась невестка покойного хозяина виллы.
Напротив, Марта была спокойной, хотя он видел, каких трудовстоит ей это спокойствие. Страшная картина убийства дяди была перед ее глазами,но молодая женщина держалась неплохо.
— Нужно будет покормить полицейских, — напомнил Росс.
— Да, да, конечно, — спохватилась Анна Харрисон. — Шарлотта,— обратилась она к служанке, — покормите, пожалуйста, их вместе с Хуаном.
— Хуан уехал с полицейскими, — почти неслышно прошепталастарушка.
— Когда? — удивился Роберт. — Я не видел, чтобы они егоувезли.
— Это я попросила его поехать, — быстро вставила Анна, — ядумала, он уже вернулся. В городе потребуются какие-то формальности приоформлении, а Хаун обычно был в курсе всех дел моего мужа.
— Нужно было сказать мне, — возразил обиженный Роберт, — вконце концов, я сын, и мне тоже следовало поехать.
— Я как-то не подумала, — слабо улыбнулась Анна, — но тамнет ничего серьезного. Просто надо быть… в морге, — голос ее дрогнул, — тамтребуются какие-то формальности. Простите… — Она быстро встала и вышла из комнаты.
Оставшиеся сидели в неловком молчании.
— Напрасно ты так, — мягко сказала Марта. — Хватит, —разозлился Роберт, — в конце концов, я его сын. Мой безумный отец слишком частовлюблялся.
Из-за этого он несколько раз менял свое завещание. А сколькоденег он потратил на своих знакомых!
— Ты несправедлив к отцу, Роберт, — возразила Марта, — оночень любил тебя.
— Еще больше он любил себя, — недовольно отрезал Роберт. —Несколько дней назад он опять менял свое завещание. Думал, что я не узнаю. Ибольшую часть завещал моей мачехе. Он почему-то считал, что документы взялименно я. А я до сих пор не знаю, о каких документах идет речь.
— Он говорил об их пропаже, — оживился Боб Слейтер, — мнерассказывала Анна об этих документах. По-моему, она была в курсе его дел. Этокакие-то компании, связанные с добычей алмазов в Южной Африке. По-моему, купчиеили что-то в этом роде…
— Разве Харрисон рассказывал о своих деловых операциях жене?— удивился Росс.
— Нет, но она случайно услышала, когда он говорил по телефонус представителями какой-то компании. Я точно не знаю, но кажется, она слышаланазвание этой компании.
— Бедная женщина, — вставил Гарри Холдмен, — такой удар в еегоды.
Потерять такого мужа. Клаудиа улыбнулась:
— Зато она теперь стала очень богатой вдовой. И будет оченьмного охотников на ее состояние.
— Перестань, — раздраженно бросил Роберт, вставая из-застола.
За ним поднялись и остальные. После обеда Росс отвел Дронгов сторону.
— Вы собираетесь оставаться здесь еще на один день? —спросил он своего знакомого. — По-моему, с нас вполне достаточно всегоувиденного. Мы можем уехать немедленно.
— А убийство? — спросил Дронго. — Такое блестящее убийство.Без всяких следов убийцы. Это же классический случай. Я не уеду отсюда ни зачто на свете, пока мы не найдем разгадку. Такое убийство бывает раз в сто лет.Я чувствую, что оно войдет во все учебники криминалистики. Не знаю еще, ктоубийца, но кто бы он ни был, это гений. Великолепное преступление, и уехатьотсюда было бы непростительной глупостью.
— Вы в своем амплуа, — покачал головой Стивен, — хорошо,останемся еще на одну ночь. Все равно завтра все уедут отсюда. Пьер Дюбуапопросил задержаться всех только на один день. Что мы будем делать здесь одни?
— Посмотрим, во всяком случае, постараемся помочь комиссарув его расследовании. Он должен к вечеру вернуться.
Они вышли из гостиной на балкон. Полицейский, стоявший водворе, увидев Росса, махнул рукой; очевидно, он знал профессора Стивена Россалично. Дронго не удивился.
Многие расследования запутанных дел проходили с участиемРосса, в результате чего многие полицейские знали его очень хорошо. Кроме всегопрочего, фотографии профессора Росса часто появлялись в разделе полицейской хроники.
Вернувшись в гостиную, Дронго вышел через комнату в коридор.Пройдя по коридору, он дошел до той комнаты, где был убит Харрисон. Затемвернулся и снова несколько раз проделал этот путь. Ничего странного обнаружитьне удалось, и он попытался войти в комнату, но неожиданно обнаружил, что оназакрыта. Более того, комната была опечатана личной печатью Пьера Дюбуа. Еще развнимательно осмотрев дверь и прилегающий коридор, Дронго снова вернулся вгостиную. Там уже сидел Росс. Он успел переодеться и был в легких спортивныхбрюках и куртке.
— Хочу пройтись по этой вилле, — сказал он. — Я видел, каквы мерите коридор, и решил подождать вас здесь. У Харрисона был неплохой вкус,тут великолепный сад. Может, пойдем погуляем?
— Пойдем, — согласился Дронго, — я только поднимусь наверх ипереоденусь.
Поднявшись по лестнице на второй этаж, Дронго вошел в своюкомнату.
