Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 114
— Ну и ну, — произнес Ромео, смотря вниз на бензин, текущий по трубке. — Давно не виделись.
Ландро не слишком обрадовался, глядя, как старый одноклассник ворует его бензин. Впрочем, он давно решил: любой ущерб, который причинит ему Ромео или кто-то еще, объясняется исключительно его невезучестью. Поэтому он не стал устраивать однокласснику разнос, а только сказал:
— Мне надо ехать. Мои сырные палочки остывают.
— Сырные палочки, — скривился Ромео, и на его лице появилось брезгливое выражение.
— Для детей, — пояснил Ландро.
— Ух ты, — удивился Ромео, как будто услышал что-то мудрое и удивительное. Он отпрянул, нахмурился и спокойно убрал трубку. — Хочешь мне что-то сказать, старина?
Ромео похлопал трубкой по машине Ландро, потом заткнул красную пластиковую канистру, завинтил пробку бака и захлопнул его крышку.
— Нет, — отрезал Ландро.
— Что ж, я свою работу закончил, — сказал Ромео.
Забрав канистру, он весело и вызывающе салютовал и вышел на дорожку, ведущую к его собственной машине с пустым бензобаком.
— Передавай привет Эммалайн, — крикнул он через плечо.
Ландро бросил на него острый косой взгляд и поставил коробку с сырными палочками на крышу своего автомобиля. Когда он в сел в машину, отданный Ромео салют пробудил в нем множество воспоминаний, главное из которых было связано с ножом Ромео, ударившим в предплечье, а затем в бицепс, оставив заметный шрам. Просто удивительно, что во сне Ландро перевернулся на бок и потянулся рукой, чтобы почесать нос, в тот самый момент, когда Ромео нанес удар. Углубившись в мысли, Ландро забыл коробку на крыше машины и поехал мимо Ромео, который как раз заправлял свой бак краденым бензином. Когда Ландро резко свернул, сырные палочки слетели с крыши под таким углом, что соскользнули на капот автомобиля Ромео. Когда его бак уже не был пуст, Ромео потянулся к коробке и достал сырную палочку. Он откусил только один кусочек — палочки остыли и стали резиновыми на вкус. Ромео подъехал к бару и пожаловался.
— Я вам их подогрею, — сказала девушка за прилавком.
— Лучше верните за них деньги, — попросил Ромео.
* * *
После первых недель Лароуз старался не плакать, по крайней мере, в присутствии Нолы. Мэгги снова выложила ему факты, поясняющие, почему он теперь живет с ними. Его родители ему уже объясняли, но он по-прежнему не понимал. Он должен был слышать все снова и снова.
— Ты даже не знаешь, что такое умереть, — сказала Мэгги.
— Это когда не шевелишься, — догадался Лароуз.
— Это когда не дышишь, — пояснила Мэгги.
— Дышать — это тоже означает шевелиться!
— Послушай, давай выйдем на улицу, — предложила Мэгги, — и я убью какое-нибудь животное, чтобы тебе показать.
— И кого ты убьешь?
Они выглянули в окно.
— Вон того пса, — решила Мэгги и указала на него пальцем.
Тот лежал на краю двора, греясь на солнце. Это был тот самый пес, которого подкармливала семья Лароуза. Мальчик не сказал, что узнал его, и только пробормотал:
— Ты, наверное, злая. Никто не убивает собак просто так.
— Твой папа убил моего брата просто так, — возразила Мэгги.
— Случайно.
— Какая разница, — фыркнула Мэгги.
У Лароуза на глаза навернулись слезы, а потом они показались и у Мэгги. Его несчастный вид подействовал и на девочку. Дасти приходил к ней во сне и показывал плюшевую собаку, которая выглядела, как она сейчас поняла, в точности как тот рыжий пес. Она обернулась, чтобы еще раз поглядеть на пса, но тот исчез. Потом Мэгги пришло на ум, что она может попросить кое-что у Лароуза. Он мог ей помочь.
— Ладно, маленький придурок.
— Не называй меня так.
— Я не буду называть тебя придурком, если ты сделаешь так, чтобы мама перестала быть злой, как сейчас, и стала доброй. Ты сможешь? Думаю, о тебе могли бы снять телепередачу.
— Что мне надо сделать?
— Чтобы она стала доброй?
Мэгги посоветовала спросить, не хочет ли ее мама, чтобы он размял ей ступни, но Лароуз смутился.
— Делай все, что она говорит, — наставляла Мэгги. — Ешь торты. И не забывай про объятия.
Лароуз стал ждать, когда Нола попросит его что-нибудь делать. Позже, в тот же день, Нола сказала, что Лароуз должен звать ее, Нолу, матерью.
— Хорошо, мама.
— А обнять меня?
Он и это сделал.
Нола пригладила малышу волосы и посмотрела ему в глаза. Она расплылась в улыбке и залилась румянцем. Казалось, женщина вот-вот расхохочется.
— Какая твоя любимая еда? — спросила она.
— Торт?
Она пообещала, что наделает уйму тортов. Когда Лароуз обвил ее шею руками, то почувствовал ее кости под кожей.
— Ты костлявая, — заявил он Ноле.
— Можешь нащупать мой скелет, — предложила Нола.
— А ты не та леди, которая приходит на Хэллоуин? — спросил он осторожно.
— Нет, — возразила она. — Я не такая. Вот моя мать, та была ведьмой. Но я не хочу быть на нее похожей.
Лароуз положил голову ей на грудь, желая убедиться, что ее сердце бьется. Висок мальчика уперся в ее острые ключицы.
Костлявая, подумал он. Она костлявая. Он слышал, как отец дразнил мать: «Ты становишься костлявой, кожа да кости!» И он слышал, как бабушка говорила его сестре Сноу: «Ты же не хочешь стать костлявой, как твоя мать».
Он попал в мир костлявых женщин. Даже Мэгги была костлявой с ее долговязыми нескладными ногами. Однако он этого не сказал. Лароуз также не сказал, что Мэгги называла мать злой. Что-то его остановило. Он не знал, почему перестал говорить все, что у него на уме. Похоже, у него во рту появилось маленькое ситечко, которое пропускало только приятные слова.
* * *
Лароуз увидел свою настоящую мать в продуктовом магазине. Он побежал к Эммалайн, и они крепко обнялись. Случайным свидетелем этой сцены оказался Ромео. Он стоял у сияющей мясной витрины, покачиваясь, прижимая корзину к груди. На его лице появилось выражение, совсем не вязавшееся с репутацией опасного отморозка, которой, по его мнению, он теперь пользовался. Ромео мысленно одернул себя, прищурился и притворился, будто рассматривает дешевые гамбургеры.
Хорошо, что Лароуз был с Питером, который не вмешивался. На какое-то время Эммалайн прильнула к своему ребенку, вдыхая аромат его волос. Она посмотрела на Питера, и когда он кивнул, позволила Лароузу повиснуть на своей тележке, чтобы на ней прокатиться. Потом мать пошла с ним по магазину, разговаривая. Она словно вошла в зал с сердцем мертвым, а потом очнулась в нем с сердцем живым. Но она не могла заниматься покупками вечно. Питер помог ей отнести продукты, а затем она подвела сына к машине Равичей. Лароуз залез в нее без плача, забрался на заднее сиденье и сам пристегнулся. Его бессловесное мужество поразило ее. Когда они уезжали, он помахал Эммалайн на прощанье. Сын будто уплывал от нее на утлом плоту из каких-то щепок. Или это был сон? Каждое утро перед пробуждением ей снился тот самый разваливающийся плот. И каждый день по много раз она спрашивала себя, что же они натворили.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 114
