Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
«Сверхзвуковые темпы восстановления витрин, — удивился Романов, глядя на парней в синем. — Они бы так за дорогами следили».
Кто-то убаюкивающе отчитывал старушку со шваброй, вероятно, уборщицу: «Вам стекла было не велено трогать, а вы его горячей водой! Наверняка ведь не велено?» Чей-то деловой голос вспомнил длинного мужчину в плаще, который чудом спасся, а то «пополам бы, точно вам говорю, пополам».
— Вообще, — продолжал голос, — может человеку плохо, надо бы его найти.
Романов поспешно отошел вглубь скверика и стал наблюдать за происходящим оттуда.
Вскоре подъехала синяя «газель», из нее выпрыгнул молоденький сержант милиции, и под его взглядом толпа растаяла как мираж. Романов присел на скамейку рядом с памятником Мироедову, кукольно вскинувшему руки, и постарался успокоиться. Он осторожно ощупывал себя изнутри: как будто сдавал себя в аренду, и теперь надо было проверить, всё ли на местах, не пропало ли нужного, не осталось ли чужого.
До приезда в город он не задумывался, как проведет здесь первые дни. Настоящим началом дела он полагал приход к заветному флигелю. «Нет, но какая же она была реальная — и родинка, и ветерок, который играл с ее юбкой», — вспоминал он. Живая. С другой стороны, эта галлюцинация вполне могла бы встать в один абсурдный ряд: странные соседи, пропажа папки из запертой квартиры, церберша-хозяйка, регистрация на стекольном заводе, и вот — спасающее жизнь привидение. Нормальное безумие, ничего удивительного.
После всего произошедшего ему необходимо было попасть к флигелю. Он решил прогуляться по городу, подальше от клуба. Идти было трудно — пейзаж рассыпался перед ним кусками давешней витрины. Романов срывался на бег, мотал головой, стремясь стряхнуть осколки стекла, и опять заставлял себя идти не спеша. Он свернул в первый попавшийся переулок, нервно оглядываясь, прошел мимо косоглазых деревянных домов и поникшего колодезного журавля, и оказался на широкой улице.
Что же мы имеем? Молодой самонадеянный студент полагал, будто нашел некое место, где, скажем так, исполняются желания, захотел проверить этот факт, но побоялся приехать в городок и оказаться со своим открытием один на один. Однако неведомые силы организовали события последних недель так, что заставили его это сделать: они выдавили Романова из Питера как остатки пасты. Поднажали со скандалом на кафедре из-за идиотской публикации его статьи. Выкрутили ручку невыносимости пацанов до максимума: говорить с Романовым они отказывались в принципе, предпочитая оставлять записки с шифрами и кодами, из комнаты выходили, только чтобы забрать тарелки с едой, а на ящик с его сигаретами устанавливали ловушки, похожие на индейские охотничьи капканы. А главное — эти неведомые силы подключили бабушку Варвару с ее откровениями, и она произнесла, наконец, вслух название города, откуда взялось ее проклятие, ставшее теперь и проклятием его пацанов.
Как студент понял, что это место находится именно в Малых Вишерах? Внимательно прочитал тексты Ивана Андреевича Мироедова и понял, что местом действия всех его произведений является именно этот город, хотя автор щедрой рукой разбросал своих героев по миру от Аргентины до Орла. Кусками мозаики — дома, улицы, дворы, железная дверь банковского харнилища, яблоневый сад над обрывом — город проступает сквозь романы, повести, даже черновые записки. Но главное — в одном из малоизвестных рассказов доскональнейшим образом впервые выведено одно примечательное здание, и впоследствии оно встречается во всех произведениях автора. Как привидение следит за всеми героями Мироедова.
И сейчас этот образец классической архитектуры с желтым флигельком — игорный дом — возникнет перед глазами Романова. То самое заветное место, где исполняются желания.
Пускай бывший студент Дмитрий Сергеевич Романов пока не знает, как запустить механизм исполнения своего собственного желания, оказавшись там, но скоро обязательно узнает.
Романов едва закончил эту торжественную мысль, как мимо него с грохотом и звоном пронесся красный трамвай, так близко, что он едва успел отскочить. Он посмотрел вслед белой табличке «Завод — Пожарная», исчезающей за углом, и, проверяя себя, мысленно проследил весь маршрут трамвая до конца, ни разу не сбившись.
Он перешел улицу и остановился около продуктового магазина, на вывеске которого остались размытые следы от букв (открыт в 1920 году и ни разу не реставрировался, отметил Романов). Рядом он увидел доску объявлений и принялся разглядывать обрывки выцветшей бумаги вокруг.
Доска представляла собой последствия взрыва на фабрике объявлений, случившегося в соседнем измерении и прорвавшегося через железную раму. Волна листочков захлестнула доску, а отдельные брызги долетели до соседних столбов. Здесь висели объявления о сдаче внаем квартир и коек, объявление о наборе в футбольную детскую команду, из-под культурного слоя выглядывало предложение вступить в сообщество с названием «Идущие сестрицы». Объявления, начинавшиеся со слова «меняю», встречались чаще других, они беспокойно трепыхались на ветерке, поглощая объявления об открытии химчистки и кафе и хищно подбираясь к объявлению об учителе фортепьянной игры. «Меняю длжн. звдщ. экнм. инст. в мск. на мстр. спрт. по фхтв.». «Меняю 10-тмнк бкв на учстк. 6 стк. пд Гтчн.». Романов пытался расшифровать все записи, но ему дались только Гатчина и мастер спорта по фехтованию. Он попытался представить обмен этими сущностями и окончательно запутался.
Продолжая блуждать взглядом по доске, Романов медленно шагнул назад. В нижнем углу трепыхался под слабым ветром обрывок, на котором было написано: «Желающие, работают экскурсии „Тайные пристрастия И. Мироедова“, место проведения — игорный дом».
Он оторвал корешок с телефоном и быстро пошел вниз по улице, стараясь сдержать волнение. Пытаясь засунуть бумажку в карман, он наткнулся на квитанции и инструкции Александрии Петровны и решил изучить их на ходу.
Серые бланки квитанций тут же отправились в урну, и Романов открыл «Памятку желающему». Памятка была составлена казенным языком высшей пробы. Любимый оборот — пять существительных подряд.
Прежде всего требовалось сохранять квитанции до отъезда, иначе администрация снимала с себя всякую ответственность за происходящее. Романов с тоской подумал о квитанциях, оставшихся на дне урны. В первый день следовало снизить потребление алкоголя и табака до разумного, иначе памятка грозила серьезными неприятностями. Можно ли со второго дня возвращаться к привычному неразумному потреблению, не сообщалось. Памятка не рекомендовала совершать необдуманные поступки, а также настаивала, что в течение первого дня следует фиксировать в дневнике абсолютно все действия. По поводу второго дня памятка конкретного мнения не имела, но советовала прислушиваться к себе и ждать. Одно из действий и должно было запустить механизм исполнения желаний, и тогда далее это действие следовало именовать «кнопкой». На последней странице красовался раздел советов от администрации, и по сравнению с памяткой он был весел и дружелюбен. Ни на чем не настаивал и ничего плохого не обещал. Администрация заботливо советовала совершить ознакомительную прогулку по городу и смиренно просила содержать улицы в чистоте. Гулять мы будем в направлении Семиовражного, с волнением подумал Романов.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
