В отдельных публикациях можно прочесть, что среди ликвидированных при участии молодого чекиста диверсионно-террористических отрядов особое место занимает Волынская группа Украинской повстанческой армии, которой командовал генерал-хорунжий Юрий Иосифович Тютюник.[58] Поясним, что она прекратила свое существование в ноябре 1921 года. К ее ликвидации молодой чекист никакого отношения не имел.[59]
Если Николай Прокопюк и принимал участие в ликвидации отряда Юрия Тютюника, то в качестве одного из многочисленных исполнителей чужих оперативных «разработок». Его, правда, тоже наградили 23 декабря 1923 года именным оружием и грамотой Шепетовского окружного партийного комитета, исполкома и окружного отдела ГПУ. Вот ее текст: «Герою Политического Фронта в день шестилетия существования органов и войск ВЧК-ОГПУ тов. Николаю Архиповичу Прокопюку».[60] Хотя более важной наградой было то, что за пять лет засад, погонь, отступлений и наступлений он ни разу не был серьезно ранен.
Охотник на диверсантов и контрабандистов
Серьезную школу оперативно-розыскной работы молодому чекисту пришлось пройти на границе. В феврале 1924 года его назначили уполномоченным иностранного отделения 20-го Славутского погранотряда, а затем, в апреле 1929 года, — на аналогичную должность в Могилев-Подольский погранотряд.[61]
Николаю Прокопюку приходилось бороться с различными нарушителями госграницы, начиная от контрабандистов и заканчивая всевозможными антисоветскими организациями, базировавшимися на территории Польши, которые регулярно направляли своих эмиссаров на территорию УССР. А еще с разведчиками и диверсантами иностранных спецслужб, которые пытались проникнуть на территорию СССР. Непонятно, с кем сложнее всего было бороться.
Советские журналисты и историки часто изображали чекиста как аса не только оперативно-розыскной деятельности, но и таможенника, способного обнаружить контрабанду где угодно. Свое утверждение они проиллюстрировали таким примером.
Контрабандисты придумали множество экзотических способов переправки товаров. Например, спирт транспортировали в бревнах. Для этого ствол распиливали пополам, выдалбливали нишу для размещения емкости, а потом вновь соединяли две половинки. Затем его сплавляли вместе с плотом или поодиночке. Плывет бревно ночью по реке — разберись тут! Из платины делали гвозди и забивали ими посылки. Золотые часы переправлялись в кусках туалетного мыла. Для переправки кокаина использовали лошадей. Четвероногих заставляли заглатывать наркотик, упакованный в металлические капсулы, а после перехода через границу забивали животных и извлекали из их желудков контейнеры. Там, где граница проходила по реке, контрабандисты нередко протягивали по дну специальную веревку и по ней перетаскивали контрабанду. И тому подобное.[62]
Понятно, что эффективно противостоять контрабандистам можно было, только имея агентуру в их рядах. Также осведомители требовались при нейтрализации акций иностранных спецслужб и различных заграничных антисоветских организаций.
В школе диверсантов
В октябре 1930 года Николая Прокопюка переводят в Харьков, в Особый отдел ГПУ Украины, где он быстро продвинулся до помощника, а затем и начальника отделения. Здесь он постигает разведывательно-диверсионные премудрости на курсах, руководимых знаменитым Ильей Григорьевичем Стариновым, с которым потом часто будет соприкасаться в своей будущей деятельности и во время гражданской войны в Испании, и в годы Великой Отечественной войны.[63]
Основными дисциплинами были: политическая, строевая, огневая, физическая и воздушно-десантная подготовка, тактика партизанских действий, минно-подрывное дело, разведка, маскировка и топография. Занятия проходили не только в аудиториях, но и в полевых условиях.
Вот пример одной из таких «лабораторных работ», о которой спустя много лет рассказал Илья Григорьевич Старинов.
