Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
Портовый рынок ошеломил его своим богатством: овес, грецкие орехи, лимоны и миндаль, огромное количество сардин и тунца, выловленного в Средиземном море. Посещая конторы, которые контролировали заморский импорт, Мюнцер видел товары из Африки: крашеную ткань из Туниса, ковры, металлические ванны, медные котлы, бусы из цветного стекла, связки жгучего гвинейского перца, слоновьи бивни и черных рабов.
Но не только заморскими диковинами был примечателен Лиссабон. Там имелась развитая промышленная инфраструктура, позволявшая Португалии лидировать в области мореплавания. Мюнцер упоминает «мастерские со многими печами, где выплавляют якоря, пушки и прочее, что необходимо в море. Вокруг печей суетились черные от копоти рабочие, среди которых мы были что циклопы в пещере Вулкана. В других помещениях мы видели огромные пушки, мортиры и ручное оружие, копья, щиты, кирасы, мушкеты, луки, пики — все превосходной работы и в изобилии… а сколько свинца, меди, селитры и серы!».
Умение производить высококачественные бронзовые пушки и эффективно пользоваться ими на море, скорее всего, появилось благодаря энергичному королю Жуану, который отличался пытливым умом и широкими интересами, включавшими практические эксперименты в морской артиллерии. Он поощрял применение крупных бомбард на каравеллах и проводил тестовые испытания, чтобы определить, как наиболее эффективно использовать их при сильной качке. Им было установлено, что выстрелы следует производить горизонтально над поверхностью воды, иначе ядра пролетают выше цели. В некоторых случаях, если пушки располагались на корме достаточно низко, ядра могли рикошетить от воды, таким образом увеличивая дальность выстрела.
Португальцы также изобрели берко — малые бронзовые шарнирные орудия, заряжаемые с казенной части, которые можно было перевозить на шлюпках. Они превосходили стандартные пушки по скорости стрельбы и давали до двадцати выстрелов в час.
Передовая португальская артиллерия, на благо которой трудились немецкие и фламандские оружейники и ремесленники, должна была сыграть важную роль в разворачивающихся событиях.
Экспедиция не отличалась масштабом, но была тщательно подготовлена. По сути, ей предшествовали десятилетия кропотливого труда. Накопленные за многие годы мастерство и знания в кораблестроении, навигации, снаряжении морских походов ушли в постройку двух крепких кораблей. Каравеллы, что долгое время верно служили португальским мореходам, годились для исследования тропических рек и лавирования против ветра у побережья Африки, но были страшно неудобны для длительных океанских путешествий. Предел своих возможностей каравелла продемонстрировала в экспедиции Диаша: обогнув Африку, команда отказалась продолжать путь. Теперь Диаш руководил конструированием и постройкой судов для экспедиции да Гамы. Были построены два флагмана нау, более крепкие и просторные, чем каравеллы (где едва помещалась команда, не говоря уж о снаряжении), но с небольшой осадкой, что позволяло уверенно передвигаться на мелях и в прибрежной зоне. Каждый был примерно 80 футов длиной и водоизмещением от 100 до 120 тонн, имел округлый корпус, высокие борта, высокий ют и три мачты. Прямые четырехугольные паруса затрудняли маневрирование при встречном ветре, но устойчивость конструкции компенсировала этот недостаток. Был построен и грузовой корабль, который планировалось бросить у мыса Доброй Надежды.
На постройку кораблей, снаряжение, на жалованье морякам средств не жалели. «На верфи работали самые лучшие корабелы, гвозди и дерево были высший класс, — вспоминал Дуарте Пашеку Перейра, — для каждого судна готовили три набора парусов, якорей и в общем в три-четыре раза больше оснастки, чем обычно. Бочонки, трубки, бочки для вина, воды, уксуса и масла были укреплены металлическими обручами. Провизии — хлеба, воды, муки, солонины, овощей — запасли из расчета на три года, а также лекарств, оружия, амуниции. Были призваны лучшие, самые опытные штурманы и капитаны, которым положили самое высокое жалованье во всей Европе, и это помимо прочих бенефитов. Деньги были потрачены такие, что не стану и говорить — из страха, что мне не поверят».
Постройка каррак на верфи в Лиссабоне. Справа изображена каравелла
Да Гама получил 2 тысячи золотых крузадо, равно как и его брат Паулу. Даже матросам часть жалованья выплатили заранее — для поддержки семей, — понимая, что вернутся не все.
В распоряжении экспедиции были лучшие навигационные приборы, новейшие карты и, вероятно, таблицы Авраама Закуто для определения координат по высоте солнца.
На судах разместили двадцать артиллерийских орудий, как крупных бомбард, так и малых шарнирных пушек берко, большое количество пороха в бочках, залитых смолой против морской сырости, и пушечных ядер.
Экспедицию сопровождали опытные ремесленники — плотники, конопатчики, бондари и кузнецы. Их нанимали по паре на случай смерти или увечья. Помимо опытных моряков, в плавание отправлялись также толмачи, говорящие на банту и арабском, запевалы для матросских песен, музыканты, чтобы играть на фанфарах в торжественных случаях, канониры, солдаты и подсобные рабочие — чернокожие рабы, сироты, еврейские выкресты и заключенные. Этим поручали самую грязную и тяжелую ручную работу — крепить мачты, поднимать паруса и якоря, чистить гальюны. Для наиболее опасных поручений предполагалось использовать осужденных преступников — к примеру, для разведки на незнакомом берегу, предположительно населенном враждебными туземцами. В экспедиции были и священники, чтобы вести службы и по-христиански провожать души умерших во время плавания.
Всего в экспедиции участвовали четыре судна: две карраки (нау) «Сан-Габриэл» и «Сан-Рафаэл» — названные в честь святых, как завещал король Жуан, каравелла «Беррио» и грузовой корабль водоизмещением 200 тонн. Желая в будущем избегать разногласий, да Гама пригласил в команду своих знакомых и родственников. «Сан-Рафаэлом» командовал его брат Паулу, среди офицеров были два его кузена. С да Гамой ехали самые опытные штурманы и мореходы того времени: Перу ди Аленкер, Николау Коэлью, обогнувшие Африку в экспедиции Диаша, брат Диаша Диогу, Перу Эшкобар — штурман в команде Диогу Кана, чье имя выбито на скалах при водопаде Йеллала. Сначала флотилию должен был сопровождать Бартоломеу Диаш, который затем оставался в Гвинее.
Средства на эту очередную вылазку в неизведанное — скромную по числу участников, но чрезвычайно дорогостоящую — обеспечило золото с побережья Гвинеи. Помог и случай: в 1496 году все евреи, не пожелавшие принять христианство, были изгнаны из Португалии по требованию испанской принцессы Изабеллы, на которой женился Мануэл. Их имущество отошло короне и послужило неожиданным источником доходов.
В середине июля подготовка была завершена. На парусах заалели кресты ордена Христа, все бочки закатили на борт, тяжелые орудия стояли по местам, команда была в сборе. Небольшая флотилия покинула доки и отчалила из местечка Рештелу ниже по течению Тежу. Но прежде Васко да Гама с офицерами побывали в замке Монтемор-у-Нову в 60 милях от Лиссабона, куда король временно переехал из-за жары и где они получили последние директивы и ритуальное благословение. Преклонив колена, да Гама, в шелковой повязке с такими же крестами, как на его парусах, внимал королевским наставлениям. Король поручил разыскать в Индии христианских государей — в городе под названием Каликут — и передать им письма по-арабски и по-португальски, а также установить торговлю пряностями и «восточными сокровищами, которые так расхваливают античные авторы и благодаря которым Венеция, Генуя и Флоренция обрели свое могущество». Второе письмо было адресовано пресвитеру Иоанну. Миссия была равно светская и духовная, дух крестовых походов соседствовал в ней с коммерческими интересами.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
