Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
– Но у нас нет также причин полагать, что оно до него не дошло, – возразил Гитлер.
Гесс на мгновение замолчал, а потом с пафосом произнес:
– Успех операции «Барбаросса» зависит от единого сконцентрированного удара по России. Хаусхофер неоднократно предупреждал нас, что войну на два фронта вести нельзя.
Гитлер забарабанил пальцами по подлокотнику кресла:
– Что мы можем сделать, Рудольф? Мы приложили все усилия, чтобы заставить Британию прислушаться к голосу разума.
– Она прислушается к нему, – заявил Гесс. Голос его возвысился и зазвучал вдохновенно. – Британия хочет вести переговоры с высокопоставленным лицом. Если она убедится, что к ней обращается человек, который действительно представляет немецкое государство и выражает желание фюрера, ищет мира на самом высоком уровне, то его предложения будут подвергнуты самому серьезному изучению.
– Но сможем ли мы найти такого человека? – спросил Гитлер.
– Да, сможем, – ответил Гесс.
Гитлер нахмурился:
– Кто же он?
– Этот человек – я, – произнес Гесс.
Гитлер в изумлении уставился на него.
– Меня хорошо знают в Британии, – пояснил Гесс. – Моим словам поверят. Они знают, что я говорю от твоего имени.
Гитлер не стал спорить. Но проблема заключалась в том, как Гесс добьется аудиенции у высокопоставленного представителя Британии.
Однако у Гесса был ответ и на этот вопрос. Он полетит в Шотландию и встретится там с герцогом Гамильтоном.
Гитлер задумался. План был хорош, но очень рискован. Гесса могут сбить английские истребители. Кроме того, Гитлера тревожило, не пострадает ли престиж Германии. Если Британия отвергнет предложения Гесса, она будет потом хвастаться на весь мир, что отказалась подписать мирный договор с Гитлером.
Но Гесс подготовил ответ и на это возражение.
– Если это произойдет, в чем я сильно сомневаюсь, ты можешь публично заявить, что ничего не знал о моих намерениях, и объявить меня изменником дела национал-социализма. Если моя миссия потерпит крах, я буду симулировать умственное расстройство и постараюсь убедить англичан, что попытка заключить мир была плодом моих собственных галлюцинаций.
В этот момент разговор бы прерван появлением Геринга и Розенберга. Обсуждение перенесли на послеобеденное время.
Обед прошел невыносимо скучно. Он начался в три часа, в соответствии с ненормальным распорядком дня фюрера. Четыре нацистских лидера сидели за банкетным столом с Евой Браун, любовницей Гитлера. Фюреру подали вегетарианские блюда, приготовленные его венским диетологом. Гости получили порции в горшочках – скудную еду, которая соответствовала системе рационирования питания в стране. Гитлер требовал, чтобы даже высшие руководители партии питались не лучше, чем простые немцы.
Наконец Гитлер поднялся и поцеловал руку Еве Браун – это означало, что обед окончен. Быстрым шагом он, в сопровождении своих друзей, отправился в кабинет, где они занялись обсуждением полета Гесса в Британию.
Геринг, очевидно, считал, что честь организации переговоров с англичанами должна принадлежать ему. Но он прекрасно понимал, что физически просто не способен совершить перелет. Он был слишком толст, чтобы поместиться в кабине небольшого самолета. (Бывший ас люфтваффе в Первую мировую войну, Геринг был физически крепок, а двухместный Me-110 для его 125 килограммов вполне подходил. – Ред.) К удивлению Гитлера, Розенберг тоже поддержал идею Гесса. Дело заключалось в том, что по мере приближения начала операции «Барбаросса» Розенберг и Геринг нервничали все сильнее. Они хорошо понимали, чем грозит Германии война на два фронта.
В конце концов было решено, что Гесс продолжит подготовку к полету, держа Гитлера в курсе дела.
И Гесс принялся за работу. Me-110, с которым он уже освоился, имел ограниченный радиус действия. Гесс попросил профессора Мессершмитта прикрепить два дополнительных бака с горючим под крыльями и один – под фюзеляжем. А баки, после того как они опустеют, можно будет сбросить. Гесс попросил также установить на самолете радио повышенной чувствительности и так хорошо освоил полет по приборам и навигационному радиолучу, что старший радиотехник на заводе по производству «Мессершмиттов», господин Мортзипен, рассказал об этом главному летчику-испытателю этого завода, капитану Штору. Тот, с свою очередь, сообщил личному пилоту Гитлера, генерал-лейтенанту Гансу Бауру. Несомненно, у всех этих людей зародились кое-какие подозрения, поэтому Баур не очень удивился, когда через четыре недели встретил Гесса в берлинской квартире Гитлера и первый заместитель сказал ему:
– Баур, покажите мне карту запретных воздушных зон.
Эта карта имела гриф «совершенно секретно». На ней были изображены зоны, в которых германским летчикам летать категорически запрещалось. Баур имел строжайший приказ никому ее не показывать, но он подумал, что заместитель фюрера не входит в категорию лиц, на которых распространяется этот запрет.
В целом Гесс совершил над Аугсбургом около тридцати учебных полетов продолжительностью по два часа.
В январе 1941 года он имел долгий разговор наедине с профессором Хаусхофером, во время которого продемонстрировал ему, как он ознакомит с германскими мирными предложениями герцога Гамильтона. Хаусхофер сообщил Гессу, что ему три раза снился сон, в котором он видел своего ученика летящим в самолете в каком-то неизвестном, но очень важном направлении. А в другом сне ему привиделось, как Гесс входит в какой-то большой замок, стены которого обиты клетчатой тканью.
После этого разговора Гесс позвонил Гитлеру по правительственному телефону и сообщил, что сегодня после обеда улетает в Британию.
Когда Гесс, в сопровождении своего адъютанта Карлхайнца Пинтша, приехал на аэродром, самолет Me-110 был уже заправлен и подготовлен к полету. Гесс достал из своего портфеля два письма. Одно было адресовано Гитлеру и носило пометку «лично», другое предназначалось для адъютанта.
– Сверим часы, – сказал Гесс. Когда это было сделано, он приказал: – Ждите меня здесь. Если через четыре часа я не вернусь, вскройте адресованное вам письмо. Там сказано, что вам надо будет сделать. А вот это письмо вы отвезете фюреру и передадите ему лично в руки.
После этого они обменялись партийным приветствием, и Гесс подошел к самолету, забрался в кабину и улетел.
Пинтш уселся в служебный «Мерседес» шефа и стал ждать. Спереди сидели личный шофер Гесса и его детектив. Сгущались сумерки, и трое мужчин разговаривали и курили, радуясь, что догадались надеть теплые куртки.
Прошло долгих четыре часа, и Пинтш начал беспокоиться о своем хозяине. Но он подождал лишних пятнадцать минут и только после этого вскрыл адресованное ему письмо. Он прочитал его при свете фонарика.
Пинтш догадывался, что странные учебные полеты Гесса связаны с чем-то особенным, но содержание письма поразило его до такой степени, что он сначала даже не поверил. Гесс писал, что улетел на своем Ме-110 в Шотландию. Руки Пинтша затряслись, лицо побелело, а когда его спутники спросили, что с ним, он молча протянул им письмо. Они прочитали его при свете приборов.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
