Волгу Марко Поло в «Прологе» называет «Тигри» (гл. III), смешивая ее, по-видимому, с верхним Тигром (путаное представление, иногда встречающееся и у других средневековых авторов). Однако в одном из вариантов текста, правда, относящемся к XVI в., и в другом месте «Книги» (гл. XXIII, версия Рамузио) употребляется и другое название – «Эрдиль», сходное с Итиль тюркоязычных приволжских народов.
К востоку от «Росии», за Волгой, Марко помещает владения «северного царя Кончи» (хан Кончи – потомок Чингис-хана), т. е. страну, соответствующую Западной Сибири.
Еще дальше к востоку, «на север от Каракорона [Каракорума] и Алтая» – следовательно, между Алтаем и «страной Тьмы» – Марко помещает равнину «Баргу», которая, по его словам, тянется на север на сорок дней пути. Населена она народом, живущим оленеводством и охотой, подчиненным великому хану. А еще севернее – «море-океан», а на том море – «острова, где водятся кречеты» (гл. LXXI).
За страной «Баргу», по Марко Поло, находится «Чорча» (земля чжурчжэней, т. е. Маньчжурия) – слабо заселенная скотоводческая страна, прорезанная большими реками, со «славными пастбищами» (гл. KXIV).
А за «Чорчой» – «Каоли» (Гаоли, китайское название Кореи). Об этой стране венецианец только упоминает. Но другой восточной земле, Японии, о которой знал тоже понаслышке, он приписывал огромные богатства. И рассказ об этом острове производил на его современников и людей XIV–XV вв. не меньшее впечатление, чем, например, рассказ о «величественном городе Кинсай».
В XIV–XV вв. «Книга» Марко Поло служила одним из руководств для составления географических карт Азии. Географическая номенклатура, заимствованная у Поло, в значительной части повторяется на знаменитой Каталонской карте мира 1375 г. и других картах, в том числе на известной круговой карте Фра-Мауро 1459 г. Но, конечно, позднейшие средневековые картографы пользовались и другими источниками, часто гораздо менее достоверными, чем «Книга» в общем правдивого венецианца; пользовались даже той увлекательно написанной, но полной самой нелепой фантастики и прямой лжи книгой, которую неизвестный льежский автор XIV в. приписал вымышленному им лицу, «английскому рыцарю сэру Джону Мандевилю»[20].
Очень большую роль «Книга» Марко Поло сыграла в истории великих открытий. Мало того, что организаторы и руководители португальских экспедиций XV в. и первых испанских экспедиций конца XV – начала XVI в. пользовались картами, составленными в части, касающейся Азии, под сильным влиянием Поло, но и само его сочинение было настольной книгой для выдающихся «космографов» и мореплавателей, в том числе для Христофора Колумба.
В первой половине XIX в. многие историки открытий еще сомневались в том, что Колумб непосредственно пользовался «Книгой»: эти скептики полагали, что Колумб знал о ней только по пересказам или извлечениям, сделанным некоторыми писателями XV в. Такое сомнение отпало после того, как найден был латинский печатный экземпляр «Книги» Марко Поло (издание около 1485 г.) с пометками Колумба на полях.
В основной своей части «Книга» Марко Поло представляет огромный интерес для истории монголов и некоторых других народов Центральной и, отчасти, Передней Азии: она дает очень важный материал для характеристики их быта, экономики, военного искусства и т. д. Однако высоко ценя основную часть «Книги», историки-востоковеды – за редкими исключениями – были не очень высокого мнения о ряде так называемых исторических глав, «написанных по однообразному, искусственному шаблону и не дающих почти никакого понятия о действительном ходе событий» (В. Бартольд).
Эти исторические главы по стилю настолько резко отличаются от остальных глав «Книги», что большинство комментаторов справедливо считает их результатом «свободной переработки» Рустичано. А некоторые биографы Поло отождествляют генуэзского узника Рустичано (по-видимому, основательно) с одним из авторов распространенных в средние века воинских повестей, где все битвы самых различных народов и в разные исторические эпохи описывались так, что их нельзя было отличить одну от другой.
Это замечание относится, однако, только к описаниям битв. Некоторые другие исторические главы «Книги» заслуживают гораздо более высокой оценки. Они дают – иногда несколько искаженные (как, например, в рассказе о «горном старце»), иногда точные сведения, свидетельствующие об осведомленности Марко Поло о важных исторических событиях. Ряд приводимых им сведений подтверждается китайскими и персидскими источниками его времени, в частности «Сборником летописей» выдающегося персидского историка Рашид-ад-дина (1247–1318)[21].
Когда же была составлена самая ранняя из известных нам версий «Книги»? Как видно из заключительной фразы «Пролога», – в 1298 г. Именно тогда, по заявлению пизанца Рустичано (или Рустичелло), Марко Поло, «сидя в темнице, в Генуе, заставил заключенного вместе с ним Рустикана Пизанского записать все это», т. е. «Книгу, именуемую о разнообразии мира». Из этой фразы – при отсутствии каких-либо других данных о жизни Поло в первые годы после возвращения на родину – многие комментаторы XIX в. заключали, что Марко попал в генуэзскую тюрьму как участник известного морского боя (7 сентября 1298 г.) близ далматинского берега Адриатического моря, у острова Корчулы (итальянское название – Курцола): там венецианский флот был наголову разбит генуэзцами и около семи тысяч венецианцев попали в плен.
Однако в таком случае Марко вместе с другими пленными мог быть доставлен в Геную не ранее второй половины сентября и для того, чтобы продиктовать в 1298 г. Рустичано объемистую рукопись «Книги», у него оставалось, в лучшем случае, около трех месяцев – срок маловероятный. Нужно при этом учесть, что Марко Поло говорил на венецианском диалекте итальянского языка, а пизанец Рустичано – на тосканском; записывались же рассказы Марко на французском языке, которым Рустичано владел не очень хорошо, как свидетельствуют все специалисты-филологи, занимавшиеся этим вопросом. Кроме того, все комментаторы сходятся на том, что Марко при диктовке имел под рукой какие-то материалы, которые он мог получить только из Венеции; а для доставки их в Геную при враждебных отношениях между обеими республиками требовалось также немало времени. Таким образом, срок написания «Книги» сокращался до невероятных размеров.
