«Широка страна моя родная,Много в ней лесов, полей и рек.Я другой такой страны не знаю,Где так вольно дышит человек».
Лилась «Песня о Родине» Исаака Дунаевского[37] на стихи Василия Лебедева-Кумача[38] из фильма «Цирк». Песня написана в 1936 году.
В результате Ариадна провела 8 лет в исправительно-трудовых лагерях и 6 лет в ссылке в Туруханском районе. Реабилитирована только в 1955 году.
Неудивительно, что Цветаева не нашла в себе силы продолжать неравную борьбу. Перед смертью поэтесса написала три предсмертные записки: тем, кто будет ее хоронить, «эвакуированным», Асеевым и сыну[39]. Записка сыну: «Мурлыга! Прости меня, но дальше было бы хуже. Я тяжело больна, это уже не я. Люблю тебя безумно. Пойми, что я больше не могла жить. Передай папе и Але – если увидишь – что любила их до последней минуты и объясни, что попала в тупик».
Записка Асеевым: «Дорогой Николай Николаевич! Дорогие сестры Синяковы! Умоляю вас взять Мура к себе в Чистополь – просто взять его в сыновья – и чтобы он учился. Я для него больше ничего не могу и только его гублю. У меня в сумке 450 р. и если постараться распродать все мои вещи. В сундучке несколько рукописных книжек стихов и пачка с оттисками прозы. Поручаю их Вам. Берегите моего дорогого Мура, он очень хрупкого здоровья. Любите как сына – заслуживает. А меня – простите. Не вынесла. МЦ. Не оставляйте его никогда. Была бы безумно счастлива, если бы жил у вас. Уедете – увезите с собой. Не бросайте!».
Записка «эвакуированным» (сама записка была изъята в качестве вещественного доказательства и затем утеряна. Текст ее был скопирован сыном Марины Георгием Эфроном): «Дорогие товарищи! Не оставьте Мура. Умоляю того из вас, кто сможет, отвезти его в Чистополь к Н. Н. Асееву. Пароходы – страшные, умоляю не отправлять его одного. Помогите ему с багажом – сложить и довезти. В Чистополе надеюсь на распродажу моих вещей. Я хочу, чтобы Мур жил и учился. Со мной он пропадет. Адр. Асеева на конверте. Не похороните живой! Хорошенько проверьте».
Могила Цветаевой, так же как могила Мейерхольда, утеряна.
Однажды во время блокады отец нашел Галю и пригласил ее в гости. В то время Павел Иванов работал на продовольственном складе, он жил в Кронштадте вместе со своей новой любовницей Татьяной. В 1942 году, убежденный большевик, ленинец, он встречал свою похожую от голода на тень дочь богато убранным столом, на котором чудо-птицей возвышался зажаренный гусь!
«Павел, что это дочка-то твоя такая худенькая?» – поинтересовалась Татьяна.
Уходя, Галя попросит отрезать кусочек чудо-птицы для бабушки, и Татьяна выдаст ей лакомство.
Удивительный контраст: в этом доме не только не голодали, а словно и не знали об окружающем их голоде и горе, словно не было трупов на улицах, не было ужаса, не было войны.
Павел Андреевич Иванов – отец Галины Вишневской
От богатого довольного жизнью отца Галя вернулась в холодную комнату к бабушке, поделиться с ней нечаянным подарком. Вскоре девочка узнает, что еще не видела самого худшего в этой жизни. Однажды ночью, когда Галя спала, на бабушке загорелась одежда, услышав крики, девочка бросилась к ней, накинула одеяло, сбила пламя, но старушка уже получила множественные ожоги, которые было нечем и, главное, некому лечить. Два дня Галя мужественно ухаживала за пострадавшей, делала марганцевые примочки, бабушка могла только плакать и призывать смерть, которая, наконец, милостиво избавит ее от страданий. На третий день девочка не выдержала и, завернув бабушку во все одеяла, повезла ее в госпиталь. Там старушка и умерла через пару дней.
