Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 141
— Спасибо. — Она без колебаний уселась застолик и принялась за жареную картошку.
— Я не потерял ваш телефон, — сказал Николас,— просто...
— Не важно. Уверена, что вы не раз звонили. Уменя сломан автоответчик.
— Нет. Я не звонил. Но собирался.
— Ну конечно, — сказала она, хихикая. У неебыли великолепные зубы, которые она с удовольствием ему продемонстрировала.Волосы, собранные в “конский хвостик”. Почти не растрепана и не расслаблена,что странно для человека, только что бегавшего трусцой. И на лице — ни капелькипота.
— Что вы здесь делаете? — спросил он.
— Иду на аэробику.
— И перед аэробикой едите жареную картошку?
— Почему бы нет?
— Не знаю. По-моему, это неразумно.
— У меня недостаток углеводов в организме.
— А, понимаю. А вы курите перед аэробикой?
— Иногда. Вы поэтому мне не позвонили? Потомучто я курю?
— Не совсем.
— Ну же, Николас! Я выдержу. — Она по-прежнемуулыбалась и старалась быть игривой.
— Ну хорошо, меня это действительно смущает.
— Понятно. Вы никогда не встречались скурильщицами?
— Насколько помню, нет.
— А почему?
— Может, потому, что не хочу дышать чужимдымом. Не знаю. Я об этом не задумывался.
— Вы сами никогда не курили? — Она отправила врот еще одну картофелинку, внимательно наблюдая за ним.
— Курил, конечно. Кто же из мальчишек непробовал? Когда мне было десять, я свистнул пачку “Кэмела” у водопроводчика,что-то починявшего у нас в доме. Выкурил всю пачку за два дня, мне стало плохо,и я решил, что умираю от рака. — Он откусил кусочек сандвича.
— И на этом все закончилось?
Некоторое время он, усердно жуя, думал, апотом произнес:
— Кажется, да. Во всяком случае, неприпоминаю, чтобы когда-либо еще взял в руки сигарету. А почему вы началикурить?
— По глупости. Пытаюсь бросить.
— Это хорошо. Вы еще слишком молоды.
— Благодарю. Постойте-постойте, вы хотитесказать, что, если я брошу курить, вы мне позвоните?
— Возможно, я позвоню вам в любом случае.
— Это я уже слышала, — заметила она,поддразнивая его видом ослепительно сверкающих зубов. Потом долго пила и наконецспросила: — А могу ли я поинтересоваться, что вы здесь делаете?
— Ем сандвич. А вы?
— Я же вам сказала: иду в гимнастический зал.
— Ах да. А я шел мимо — у меня дела в городе —и почувствовал, что проголодался.
— Почему вы работаете в компьютерном отделе?
— Вы хотите спросить, почему я трачу жизнь нато, чтобы за ничтожную плату работать в торговом центре?
— Не совсем так, но приблизительно.
— Я учусь. — Где?
— Нигде. Я сейчас перехожу из одного учебногозаведения в другое.
— А какое было последним?
— Северотехасский университет.
— А где будет следующее?
— Возможно, южномиссисипский.
— А что вы изучаете?
— Компьютеры. Вы задаете много вопросов.
— Но это ведь невинные вопросы, не так ли?
— В общем, да. А где вы работаете?
— Я не работаю. Я только что развелась сбогатым мужем. Детей нет. Мне двадцать восемь лет, я одинока и хочу оставатьсяодинокой, но не прочь встречаться с кем-нибудь время от времени. Почему вы мнене позвонили?
— Насколько богатым?
На это она лишь рассмеялась и посмотрела начасы.
— Мне нужно идти. Занятия начинаются черездесять минут. — Она встала и взяла сумку, не потрудившись убрать поднос. —Увидимся.
И уехала в маленьком “БМВ”.
* * *
Оставшиеся больные быстренько получилиосвобождение, и к трем часам количество присяжных сократилось до 159. СудьяХаркин объявил перерыв на пятнадцать минут, а вернувшись на судейскую скамью,приступил к следующему этапу формирования жюри. Он прочел впечатляющую лекцию огражданской ответственности и пригласил всех имеющих немедицинскиепротивопоказания заявить о них. Первым оказался затюканный служащий некоейкорпорации, который, сев на свидетельское место, жалобно объяснил судье, двумадвокатам и судебному приставу, что он работает на крупную компанию повосемьдесят часов в неделю и, если придется заседать в суде, потеряет кучуденег, любое его отсутствие на работе оборачивается для него огромнымипотерями. Судья велел ему вернуться на место и ждать решения.
Второй была женщина средних лет, сославшаясяна то, что неофициально содержит домашний детский сад. “Я присматриваю задетьми, — сдерживая слезы, прошептала женщина, — это все, что я могу делать. Язарабатываю двести долларов, в неделю и бываю занята с утра до вечера. Если ябуду заседать в жюри, придется нанимать себе смену. Родителям это непонравится, кроме того, я не могу себе позволить платить кому-то. Я разорюсь”.
Предполагаемые присяжные с большим интересомпроводили взглядами женщину, проследовавшую по проходу мимо своего ряда ипокинувшую зал. Видимо, ей удалось убедить судью. Затюканный служащийзаволновался.
К половине шестого освобождение получилиодиннадцать человек, шестнадцать других не сумели разжалобить судью и вернулисьна свои места. Судья велел Глории Лейн раздать еще одну, более длинную анкету,а оставшимся кандидатам — заполнить ее к девяти часам утра следующего дня.После этого он отпустил их, строго предупредив, что обсуждать обстоятельствадела с кем бы то ни было запрещено.
Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 141
