— А вы, как я поняла, тот самый мужчина, который мне необходим?
— По-моему, не самый худший выбор.
— А по-моему, есть кандидатуры и лучше.
— Возможно, — уклонился от спора и прямого конфликта Филипп. — Однако им всем придется смириться с тем, что вы полюбили меня.
Дейзи растянула губы в улыбке.
— Вы спятили. Я вас вовсе не люблю.
— Будущее покажет, кто из нас был прав, — спокойно ответил Филипп, не подавшись на провокацию.
Самолет тряхнуло.
«Дамы и господа. Посадка прошла благополучно…» — раздался голос из динамиков, расположенных над головами Дейзи и Филиппа.
Дейзи глубоко вздохнула, поблагодарив всех святых за скорое избавление от Филиппа Лабардини.
— Не стоит так активно изображать радость. Вскоре вы будете скучать по мне и по моим навязчивым вопросам, — усмехнулся Филипп, от которого не укрылась перемена в настроении новой знакомой.
Дейзи хмыкнула и слегка потормошила старуху, сидевшую по соседству. Та неохотно открыла глаза.
— Мы уже прилетели в Париж, мадам, — как можно более вежливо и любезно сообщила ей Дейзи. — Разрешите мне пройти?
Старуха пробормотала что-то нечленораздельное, но все же приподнялась, чтобы Дейзи могла спокойно выйти.
— Прощайте, Филипп. Приятно было познакомиться.
— До встречи, Дейзи. — Ангелочки снова напомнили о себе очаровательными ямочками на щеках. — Когда решитесь позировать мне, только наберите номер. Надеюсь, вы не собирались оставить мою визитку в самолете?
Филипп наклонился и достал из-под кресла Дейзи визитную карточку, которую она, как ей казалось, незаметно туда бросила. Он протянул ее Дейзи.
— Ой, какая я небрежная и рассеянная.
— Не вынуждайте меня следовать за вами до отеля и следить, не выбросите ли вы мою визитку, — с обезоруживающей улыбкой сказал Филипп. — Почему вы так боитесь сохранить ее? Опасаетесь, что ваша броня не выдержит напора чувств?
— Нет, просто не люблю накапливать ненужные предметы.
— Давайте не будет ссориться, — миролюбиво произнес Филипп. — Сохраните визитку хотя бы как эксклюзивный подарок подающего большие надежды художника. Не забывайте, что она уникальна и неповторима. Знали бы вы, какие баснословные суммы предлагали американские богачи за не очень-то удачные, на мой взгляд, полотна.
Дейзи покрутила в руке визитку, а затем с улыбкой произнесла:
— Что ж, возможно, вы и правы. Вдруг на каком-нибудь аукционе мне предложат неплохие деньги за ваш подарок.
— Я рад, что благоразумие возобладало в вас над упрямством.
— Мисс, вы собираетесь выходить или будете загораживать проход? — ворчливо спросила старуха, все это время стоявшая между Дейзи и Филиппом.
— Да, извините. Прощайте, Филипп.
— Еще раз до встречи.
5
— Мама, папа! Быстрее спускайтесь!
— Милая, с чего такой переполох? — спросила миссис Экрейд, перегнувшись через перила второго этажа.
— У меня для вас есть… новость, — с заминкой произнесла Джина.
Она не спала всю ночь, обдумывая, как лучше сообщить о бегстве старшей сестры родителям и жениху Дейзи. Однако ничего толкового так и не придумала. Придется сказать напрямик. Мол, так и так, Дейзи улетела в Париж одна. Ничего не объяснила.
— О, Алекс, доброе утро! — заметила миссис Экрейд будущего зятя. — Ты так рано. А где Дейзи?
— Дейзи? Разве она не дома? — удивился Алекс.
Миссис Экрейд быстро спустилась с лестницы, говоря на ходу:
— Она не ночевала дома. Джина мне сказала, что скорее всего она с тобой. Я не стала вас беспокоить телефонными звонками. В конце концов, вы без пяти минут муж и жена.
— Нет, Дейзи мне даже не звонила с тех пор, как мы вместе с вами обедали.
Миссис Экрейд перевела взгляд на Джину, и той захотелось провалиться сквозь землю. Еще минута — и разразится буря. Глупо бежать за зонтиком, когда под угрозой стены родового особняка.
— Солнышко, что все это значит? Ты ведь сказала, что Дейзи звонила вечером, чтобы предупредить…
— Вы меня звали?
Роберт Экрейд появился настолько неожиданно, что все участники драмы вздрогнули. Особенно Джина, у которой, как в детстве перед приемом у врача, дрожали коленки.
— Да, дорогой. Джина, кажется, жаждет нам что-то рассказать. Верно, дочка?
Джина кивнула.
Отступать некуда. Первый шаг на эшафот сделан. Ну почему именно ей придется отчитываться перед родителями за поступок старшей сестры?! Если бы она знала причины столь странного поведения Дейзи, все было бы проще и… справедливее. А так она должна держать оборону, не зная, что, собственно, защищает.
— Итак, Джина, где Дейзи? Ты что-то знаешь? — встревоженно спросил Алекс, не в силах дольше переносить неизвестность.
— Она улетела в Париж! — выпалила на одном дыхании Джина, мигом позабыв обо всех придуманных за ночь смягчающих обстоятельствах и оговорках.
— Как это?.. — пролепетала миссис Экрейд.
Как ни странно, именно ей удалось сохранить дар речи в столь чрезвычайных обстоятельствах. Роберт и Алекс стояли словно громом пораженные, глядя друг на друга.
Джина пожала плечами.
— Я не знаю. Она вчера позвонила мне из такси, на котором ехала в аэропорт и…
— Почему же ты молчала до сих пор! — взвилась миссис Экрейд.
Так я и знала, украдкой вздохнув, подумала Джина. Теперь во всех смертных грехах обвинят именно меня. Сестринская солидарность в расчет не принимается.
— Подождите, миссис Экрейд, не ругайте Джину. Пусть она сначала расскажет все, что ей известно, — вступил в разговор Алекс.
Он явно был ошарашен, расстроен и почти морально уничтожен, но пытался сохранить видимость спокойного равнодушия.
Джина взглянула на него с искренней благодарностью. И чего ее сестре еще надо? Алекс — самый замечательный мужчина на свете.
— Джина, перестань пялиться на Алекса и выкладывай все, что ты знаешь! — потребовала миссис Экрейд, не обратив ни малейшего внимания на попытку Алекса защитить ее дочь.
— Я знаю не больше вашего! — истерично воскликнула Джина, готовая вот-вот разрыдаться от несправедливого гнева матери.
— Девочка, только не нервничай, — ласково произнес Роберт, подойдя ближе и погладив Джину по огненно-рыжим волосам.
— Так вот, Дейзи позвонила и сказала, что… что Алекс не тот, за кого мы его принимали.
— Не тот? — переспросила миссис Экрейд. — В каком смысле?
