Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
Он встал из-за стола, расправил затекшую спину. И, меряя быстрыми шагами кабинет, забормотал:
– Когда с фабрики Верфеля привезли сделанные по нашим рисункам нефритовые вазы, было утро. От Верфеля всегда приезжают поутру. Ох, боюсь, придется открывать свою камнерезную мастерскую: Верфель старается, но не всегда понимает, что нам надо. И сырье, да, его тоже лучше добывать самим. Отвратительно вырезают глыбы яшмы, при разрезке на плиты много материала в отход идет. Плохо выбирают белый кварц, он хрупок, везут неаккуратно, работать с ним потом сложно. Но я думал про утро. А почему про утро?..
Карл потер пальцами виски, пытаясь сосредоточиться.
Утро, луч солнца огибает полукруглую портьеру, и…
Полукруглую!!!
С громким воплем Фаберже бросился к столу, и, даже не присаживаясь, быстро переправил эскиз.
– Теперь хорошо! – прищурившись, воскликнул он.
Все дело было в той самой золотистой цепочке. Не строгий ромб с прямыми линиями и острыми углами. Просто ромбовидная форма. Вписанная в крышку табакерки цепочка должна чуть прогибаться внутрь, как стебель, склоняемый порывом ветра. А остроту углов, конечно же, следует сгладить изящными тонкими бантами. Материал – разумеется, золото, и тоже бриллианты, чтобы банты не терялись на фоне цветков и жемчуга.
Эскиз готов! Табакерка будет на первый взгляд обманчиво-простой. Но уже через секунду всякий поразится ее элегантности. Все элементы гармонично сочетаются, нет ни одной лишней детали. Владелица будет довольна!
Заказчики теперь всегда довольны. Им нравятся изделия от Фаберже. Да, было тяжелое время, когда прежние клиенты, привыкшие к обилию драгоценных камней и золота, недоуменно смотрели на выставленные в витринах нефритовые часы, гильошированные эмалью портсигары, бокалы и кубки со скромными орнаментами. Слишком отличались эти вещицы от того, что обычно предлагают ювелиры. А если даже кто и решался на покупку, то морщился при виде шкатулки, в которую упаковывалось изделие. Шкатулки прекрасные, никакого вульгарного бархата. Идеально отполированное дерево, карельская береза или белый дуб, внутри серебристый атлас. Они закрываются легко и бесшумно. Их можно даже уронить в таз с водой – а внутрь не просочится ни капли. Впрочем, редким покупателям шкатулки не нравились. В то время было от чего прийти в отчаяние, но… Когда после лихорадочной работы над эскизами и восковыми макетками вдруг удается найти форму изделия, проявляющую всю красоту камня. Когда мастера тоже загораются этой же мыслью, сами бросаются к верстаку, или точно объясняют подмастерьям, какой должна быть шлифовка или гравировка, как закрепить камни, где украсить. Тогда рождается вещь, совершенная, как морозный узор на стекле, как первые клейкие листочки весны. Какое отчаяние, какие клиенты?! Забыто, не важно. От счастья на секунду перехватывает дыхание. А потом вместе с воздухом каждая клеточка тела наполняется неотвратимо сильным желанием продолжать. Рисовать новые эскизы, опять выбирать камни, стараться сделать лучше тех ювелиров, чьи работы находятся в коллекциях Дрездена и Парижа. Бояться, переживать, радоваться, продолжать…
Продолжать.
Хотя – какая досада! – надо ведь все-таки и спать, и кушать. А еще обязательно – прогуливаться хоть немного на свежем воздухе. Едкие пары кислот и щелочей проникают из мастерской в кабинет, царапают глаза, теснят грудь. Приходится больше доверять мастерам. Самому за всем следить очень хочется! Да только невозможно…
Доверие главным мастерам. Создание в мастерской нескольких отдельных производств – ювелирных, золотых, серебряных, даже токарных. Все это оправдалось после того, как от клиентов не стало отбоя. Эта от безысходности придуманная схема позволила работать много, быстро, уже с прибылью…
– Карл?! Ты что, еще не ложился?
Появившийся на пороге кабинета брат от неожиданности уронил стопку эскизов.
Карл хотел помочь ему собрать рассыпавшиеся по полу бумаги, но спину вдруг кольнуло болью.
– Да, не ложился, – простонал он, потирая поясницу. – Рисовал. Потом вспоминал, как мы с тобой начинали. И про керченский клад.[20]
Агафон довольно улыбнулся.
– Да, у Колина[21]теперь дело пошло, от заказчиков отбоя нет. А кто смеялся над моей страстью к золоту?
– Больше не смеюсь, – Карл примирительно поднял руки, любуясь вспыхнувшим мальчишеской радостью лицом брата. – Признаю, твоя тяга к скифам оказалась выгодной для фирмы. Ты вообще…
Он собирался похвалить Агафона. Сказать, что ценит его как художника. Но с языка после беглого взгляда на бумаги сорвалось совсем другое:
– Что это? Нет, нет, все же неправильно. И по этому эскизу уже изготовлено колье?!
Брат кивнул.
– Да, по всем этим эскизам сделаны вещи. А что?
Карл принялся щипать бородку. Лежащий наверху стопки эскиз не то чтобы совсем плохой. Но рисунок линий мог бы быть чище. И к чему мелкие алмазы вокруг крупного камня? Они повышают стоимость колье, такая работа дорого стоит. Но результат не оправдывает цену.
Агафон взглянул на рисунок и внезапно расхохотался. Он просто умирал со смеху. Большие голубые глаза превратились в щелочки, напомаженные темно-русые волосы растрепались.
Согнувшись пополам, брат простонал:
– Уважаемый Карл Густавович! Это ваш эскиз!
– Мой?! Да быть такого не может!
– Твой, твой, граф Соколовский заказчик, подарок супруге на годовщину свадьбы! Посмотри на рисунок, твоя же рука!
Обескураженный, Карл молчал. Агафон прав: это его работа. Воистину нет ничего идеального. Любая вещь может быть выполнена лучше. И будет выполнена лучше. А почему бы не сделать эскиз другого колье?.. Но нет, только не теперь! Сначала, наверное, стоит немного поспать. Голова совсем тяжелая, мысли путаются. Вон даже свой эскиз не признал.
– Что ж, Агафон. Ругать меня некому. Так я сам себя отругал, – растерянно улыбнулся Фаберже. – Пойду вздремну. А ты, пожалуйста, проверь, как дела у граверов. Я, кажется, давал им поручения. Вчера. Или два дня тому назад. Не помню точно.
Агафон снова прыснул:
– Ага, «Отче наш…» и так далее.
Карлу хотелось возразить, что он не обязан приводить весь текст молитвы на эскизе образа. Что гравер мог бы и сам догадаться: «и так далее» означает гравировку «Отче наш» целиком. Но сил на пояснения у него не было, и он просто махнул рукой.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
