Он никак не мог понять, почему надо тратить рабочее время на пустые разговоры ни о чем. С его точки зрения, это было неэффективно.
Неэффективным был и его брат Ричи, и, что он Малком ни делал, он не мог изменить его поведение.
Малком заметил, как по лицу Ричи пробежала легкая тень.
— Я надеюсь, мне необязательно посещать этот ужин… — недовольно пробурчал Ричи, отшвыривая приглашение, отпечатанное на роскошной бумаге с золотым обрезом. — «Общество по сохранению камерной музыки». — Ричи скорчил гримасу. — Интересно, в скольких подобных мероприятиях участвуешь ты?
— Мы, — поправил Малком, — участвуем в десятках. Благодари маму.
— Тогда пусть она и идет туда.
— Она и собирается.
— Тогда иди и ты.
— Я в это время буду на благотворительном вечере Зоологического общества.
— Давай махнемся, — предложил Ричи.
— При других обстоятельствах я бы пошел на это, но в данном случае важен фактор продолжения начатого дела.
— Выражайся нормальным языком, пожалуйста.
— Ты уезжаешь на следующей неделе, так что будь хорошим мальчиком и получи красивую дощечку.
— И что же я такого замечательного совершил?
— Ты подарил пять тысяч фунтов на косметический ремонт музея Виктории и Альберта.
— Какой я щедрый, оказывается, — присвистнул Ричи.
Малком скупо улыбнулся и выдал следующую порцию информации:
— Завтра вечером тебя поит и кормит Королевский симфонический оркестр.
— Почему?
— Потому что ты уезжаешь на следующей неделе, и они надеются, что ты не забудешь их своей милостью.
— Бог мой! Их инструменты тоже в плохом состоянии?
— Уже в хорошем.
Ричи театрально вздохнул.
— Малком, а каким образом я обрел репутацию любителя классической музыки?
— Ты пожертвовал большую сумму на развитие искусств. Мама очень довольна.
Ричи прищурился.
— Это ты натравил всех этих музыкантов на меня, да?
Малком пожал плечами.
— У меня уже не хватает места на стенах для всех этих благодарственных посвящений.
Ричи стал барабанить пальцами по столу.
— Скажи, у меня есть хотя бы один свободный вечер на этой неделе?
Малком с неудовольствием заметил, что брат не захватил с собой его подарок — органайзер из крокодиловой кожи. Он заглянул в свой блокнот, где у него было и расписание брата.
— Давай посмотрим. В четверг ты в гостях у примадонны Ковент-гарден — еще один прощальный обед.
— Могло быть и хуже, — заметил Ричи, — меня могла пригласить целая оперная труппа.
— Не огорчайся. Это тебя ждет в пятницу. Они дают представление в твою честь.
— О, радость… — простонал Ричи и уронил голову на стол.
— Теперь о сегодняшнем вечере… Тебе это понравится. Студия звукозаписи. Обед и танцы.
Малком тоже собирался пойти туда. Танцы — это встречи с девушками, а Малкому не хотелось посылать брата на такое мероприятие без провожатого перед самым отъездом в ЮАР. Не хотелось, потому что Ричи влюблялся быстро, глубоко и часто. В начале каждого страстного романа он имел привычку делать экстравагантные — и обычно дорогостоящие — жесты.
По этой причине Малком поклялся, что не допустить нового романа брата до его отъезда, поэтому-то несказанно обрадовался, увидев, как влюбчивый Ричи флиртует с Долли. Как говорил их отец, если что-то носит юбку, Ричи обязательно заметит это. В этой связи Малком подумал, что стоит сказать Дереку Гатри, чтобы тот оставил свой килт в Шотландии.
— Поскольку я должен освободить квартиру к пятнадцатому числу, я завтра, пожалуй, перееду к маме.
Малком мысленно вознес молитву богу недвижимости и сделал пометку в блокноте, чтобы не забыть выплатить дополнительные комиссионные риэлторше за успешную работу. Под боком у матери Ричи вряд ли успеет до отъезда закрутить с кем-нибудь романчик.
— Насколько я понимаю, твой багаж будет готов к отправке на этой неделе? — спросил Малком, прикинув, что, даже если это случится, вещи прибудут в ЮАР через несколько недель после приезда туда Ричи. И о чем только Ричи думает?
— Наверное, — беззаботно согласился с ним брат.
Никаких семейных забот, отметил про себя Малком и нажал кнопку интеркома.
— Долли, здесь осталось несколько сандвичей. Можете взять, если вы и ваши помощницы еще не обедали.
— Спасибо, мистер Фремм.
Ричи удивленно поднял брови.
— Долли?
— Она замещает Кэролайн, пока та в отпуске. — Малком внимательно следил за реакцией брата. — Ты, кажется, разговаривал с ней сегодня утром?
— О, такая разумная девушка! — Ричи улыбнулся. — Но очень приятная и слишком молодая.
— Я был ненамного моложе, когда стал управлять нашей компанией. — Малком невольно встал на защиту Долли.
— Малком, ты никогда не был молодым.
Долли вошла в зал, бросив обеспокоенный взгляд на босса, и это по непонятной причине вызвало у него раздражение. Ему стало еще хуже, когда она улыбнулась Ричи. В ответ у того губы растянулись в довольной ухмылке, и Долли просияла.
Что такого особенного находят женщины в Ричи, что ни одна не может устоять перед его чарами? — удивился Малком. Неужели на них так действует его обезоруживающая, подкупающая улыбка?
В течение многих лет Малком был свидетелем того, как его младший брат увиливал от работы, от наказаний и от ответственности. Он видел, как при появлении Ричи глаза их матери начинали светиться радостью. Малком знал, что она одинаково любит их обоих, но Ричи — боготворит.
Он не мог не признать, что Ричи умел обращаться с людьми, но, тем не менее, за свои двадцать шесть лет не совершил ни одного серьезного дела. Малком надеялся, что африканский проект перевоспитает его нерадивого брата. Пожив годик на другом конце света, Ричи вернется домой повзрослевшим и сможет участвовать в управлении компанией. По крайней мере, таков был план, и Малком твердо намеревался его осуществить.
— Долли, ты прекрасно подготовилась к совещанию, — сказал Ричи. — А сандвичи, — он поцеловал кончики своих пальцев, — были просто божественны!
Малком нахмурился — комплимент ему не понравился.
— Это не я делала их, — со смехом призналась Долли. — Я заказала их в «Деликатесах».
— Но ты очень хорошо заказала.
Долли снова засмеялась.
Что тут смешного?! — возмутился Малком, которому диалог показался каким-то абсурдом. Пора это прекращать.
— Долли, когда пообедаете, зайдите ко мне в кабинет. — Он посмотрел на часы. — Скажем, через двадцать минут.
