Как и все младшие братья, Майкл был пепельный блондин, со светлой кожей и веснушчатым носом. У Шейна же не было ни светлой кожи, ни веснушек, что как нельзя лучше соответствовало его репутации паршивой овцы в их семье. В свои двадцать пять лет Майкл оставался всеобщим любимчиком. И хотя он страшно не любил, когда его так называли, в нем ощущалась некая юношеская невинность, которую Шейн всячески оберегал.
Майкл подтолкнул вдоль стойки бутылку холодного пива. Шейн ловко ее перехватил и сделал глубокий глоток. Желание выпить возникло у него с того момента, как он увидел Лорен. Последние десять лет он пытался не думать о ней, выбросить ее из головы. Он повидал мир, заработал деньжат, имел немало женщин, красивых и сексуальных. Но сейчас, хоть убей, не мог вспомнить ни одной из них.
Эх, зря он поцеловал Лорен. Черт, как же его угораздило! Он до сих пор ощущал вкус ее губ. Ощущал прикосновение ее мягкой, нежной груди к своей. Но более всего в память врезалось то, что она не оттолкнула его. Она ответила на его поцелуй. Честное слово, лучше бы она влепила ему пощечину!
Майкл забрал у него пустую бутылку и заменил новой.
– Обслуживание, как всегда, на высоте, – одобрительно произнес Шейн.
– Я понял, что ты заглянешь сюда, как только услышал, что Лорен Джемисон вернулась в город. Ведь это ее ты трахал в школьные времена?
– Я просто гулял с ней, – ответил Шейн. Майкл был на семь лет его младше и ходил в начальную школу, когда они с Лорен стали встречаться.
– Это так называлось в те времена? – усмехнулся Майкл.
– Я не намерен говорить о Лорен. Кстати, откуда ты узнал, что она вернулась?
Майкл дурашливо закатил глаза.
– По городу пролетел слушок, как только ты пришвартовал лодку ее папаши. Тут же начали делать ставки. Народ спорит, будет между вами что или нет. Может, шепнешь мне на ушко? Лишние деньжата мне не помешают.
– Ты просто ими не слишком разбрасывайся. Целее будут. Лорен приехала сюда, чтобы решить, что делать с ее отцом. Только и всего.
– Я думал, может, она слышала о фильме.
Шейн вздохнул, когда брат напомнил о фильме. Об этом уже говорил весь город.
– Даже если пока не слышала, то наверняка скоро услышит.
– Парень, который занимается фильмом, кстати, сейчас здесь, в баре, – продолжил Майкл. – Ты с ним еще не знаком?
– Нет.
– Странно, не правда ли? Лорен возвращается как раз тогда, когда кто-то надумал снять фильм о ее сестре. А еще тут появляешься ты. Все участники драмы вновь собрались вместе. Честное слово, здесь явно не обошлось без ангелов.
– Думаю, ангелы здесь ни при чем. В отличие от людей. – Интуиция его еще ни разу не подводила. Он долго не возвращался в родной город, ждал, когда прекратятся сплетни, когда его семье перестанут перемывать косточки на каждом углу, когда о нем все забудут. И вот теперь все повторяется.
– Что собираешься делать? – спросил Майкл.
– Понятия не имею.
– Решай скорей. Потому что у тебя сейчас будет компания.
На табурет рядом с Шейном опустился какой-то мужчина.
– Мистер Мюррей, я – Марк Девлин, – с улыбкой представился он. – Я снимаю фильм об убийстве Абигейл Джемисон. Я хотел бы поговорить с вами.
– Мне нечего вам сказать, – ответил Шейн и встал.
Марк тоже встал и протянул ему руку.
Шейн тотчас ее отстранил и даже слегка оттолкнул Девлина. Эх, с каким удовольствием он врезал бы этому типу. Но нет, нельзя давать волю чувствам. Он уже не мальчишка. Особенно когда рядом за столиком сидит начальник местной полиции.
Марк примирительно вскинул руки:
– Извини. Я просто хотел услышать твою версию. Тебе ведь наверняка хочется стряхнуть с себя подозрения.
– Мне наплевать, что обо мне говорят люди.
– Я не думаю, что это был ты, – поспешил добавить Девлин.
Шейн застыл на месте.
– Неужели?
– У меня есть подозрения относительно некоторых людей, включая тех, которых так ни разу и не допросили.
– Это кого же? – насторожился Шейн.
– Например, старшую сестру, Лорен. Говорят, сестры были соперницами. Лорен ей завидовала. Эбби была красивее, умнее, талантливее. Лорен не понравилось то, что в тот вечер ее сестра была с тобой.
– Вы с ума сошли.
– Неужели? – В глазах Девлина проскочила насмешливая искорка. – Ты в этом уверен? Тебе стоит поговорить со мной. Вместе мы сможем докопаться до истины.
– Мы уже поговорили.
– Да. Коротко пообщались. Можно сказать и так. Но я никуда не уезжаю. Просто подумай об этом.
Шейн прошел через бар, чувствуя на себе взгляды окружающих. А ведь он был уверен, что похоронил прошлое. Хотя Девлин и заявил, что Лорен – подозреваемая номер один, он знал, что вскоре ниточка потянется и к нему. Девлин не может снять фильм и не упомянуть в нем о Шейне Мюррее. В свое время его сочли возможным убийцей. Его допрашивали десятки раз. Даже после того, как полиция не смогла завести против него дело, половина города была уверена, что это он убил Эбби. Кое-кто так считает до сих пор.
Наверно, зря он вернулся домой. Он почему-то подозревал, что Лорен думает сейчас то же самое.
* * *
Была полночь, когда Лорен наконец набралась мужества и вошла в комнату, которую они с сестрой делили много лет назад. Стоило ей включить свет, как у нее возникло чувство, будто она перенеслась в прошлое.
Кровать Эбби была застелена покрывалом в красный горошек. Сверху были навалены с полдесятка подушек и подушечек и сидел плюшевый заяц, с которым Эбби спала начиная с двух лет. При виде этого одноухого зайца Лорен ахнула, пронзенная острой болью, и поспешила отвернуться. Увы, куда ни посмотри, все в комнате напоминало ей о сестре.
В шкафу была сложена одежда Эбби. Ее обувь – кучей свалена на полу, там, где она оставила ее в тот роковой день. На фланелеграфе над ее письменным столом тоже все осталось по-прежнему. Табель с отличными оценками, программка школьного бала, фотография школьной волейбольной команды, звездой которой она была. Неиспользованный билет на концерт, который состоялся в следующие выходные после ее смерти.
Взгляд Лорен скользнул дальше и остановился на фотографии на письменном столе. Младшая сестра была хорошенькой – чистая кожа, огромные карие глаза, роскошные каштановые волосы. Эбби была похожа на отца, тогда как они с Дэвидом скорее пошли в мать: оба темноволосые и голубоглазые. Было нечто мистическое в том, что их семья распалась, в том числе и на основе внешности.
Лорен отметила, что в комнате не осталось ни одной ее вещи. Лишь старая кровать, на которой лежал только матрац. Когда мать решила увезти ее и Дэвида, то собрала все их вещи. Трогать то, что принадлежало Эбби, отец ей не позволил. В тот последний день родители даже поскандалили, и мать потом всю дорогу плакала. Лорен ни тогда, ни теперь не понимала, как общее горе превратило родителей в злейших врагов. Однако именно так и произошло.
