Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
— Да нет, Сергей Николаевич, мы ничего! Пойдемте, пойдемте к старой мельнице!
— К молотилке пойдемте!
— Сергей Николаевич, да они совсем не устали, — уверял Митя.
Степан Ильич смущенно улыбался, поглядывая то на ребят, то на Сергея Николаевича:
— Нет, видно, другим разом, а то они, конечно, непривычны к нашей ходьбе.
Степан Ильич зашагал к школе. На лужайке около школьных ворот сидели Коноплянко, Марина Ивановна и Игнат со своим отрядом.
Ребята бросились к ним:
— Где мы были! Что мы видели!
— Где же вы были? — удивилась Марина Ивановна.
— На скотном дворе были! И на грече, и на пшенице…
Марина Ивановна, подняв вверх голову и обхватив руками колени, смотрела на ребят лучистыми серыми глазами и улыбалась. На щеке ее темнело маленькое родимое пятнышко.
— Что же вам больше всего понравилось у нас?
— Нам телятки понравились!.. — закричала Лида Зорина.
Подошли Степан Ильич, Сергей Николаевич и Митя. Они, видимо, продолжали начатый разговор.
— Ну, значит, так и порешим, — усаживаясь на траву, сказал Степан Ильич. — Сенокос сейчас идет хорошо. Погода стоит добрая, залежей нет. Помощь ваша нам тут не требуется… Отдохните, оглядитесь хорошенько, а тогда пожалуйста! Вот жнива будет — так тут уж весь народ на поле, никто дома не усидит. Игнат знает. У нас ни один колосок не заваляется! Это уж дело ребят. Вся ихняя бригада выходит. Вот и вы поможете тогда… Ну конечно, есть для вас и огородные работы, можно и на фермах поработать.
Игнат Тарасюк предложил посылать на работы его отряд вместе с ребятами Трубачева.
— Вместе будем работать! Вот и хорошо! — обрадовался Васек.
— А у нас в Ярыжках свой клуб есть, — сказал Коноплянко. — Будем театр устраивать. На сцене и темный бор вырастет, и река побежит, и солнце взойдет, и ясный месяц засветит. Как нам нужно, так мы и сделаем…
Коноплянко говорил очень тихо и ровно, не повышая голоса, но ребята слушали его с большим вниманием. Митя приготовил к концу разговора какой-то сюрприз. Губы у него разъезжались в улыбке, серьезный тон не удавался. Он сказал, что вполне полагается на ребят Трубачева и Тарасюка и что если они пообещали выполнить план летних работ, то выполнят и перевыполнят его.
— Верно! Верно! — кричали ребята. — Выполним!
— А пока спешных работ в колхозе нет, мы с Сергеем Николаевичем решили организовать большой поход, километров этак за сорок… познакомиться с окрестностями… побывать в тех местах, где в гражданскую войну сражались наши бойцы. И мы надеемся, что с нами отправится Иван Матвеич — участник этих боев. Вот Сергей Николаевич обещает по пути заехать на пасеку и попросить Ивана Матвеича об этом лично…
Мите не дали договорить, заглушая его голос радостными криками. Сергей Николаевич водворил тишину:
— Ивана Матвеича я попрошу. Надеюсь, он нам не откажет. А пока вот что я хочу сказать. Двинуться в большой поход без предварительной подготовки нельзя. Поэтому с завтрашнего дня начнем готовиться. Соберем продовольствие, посмотрим походное снаряжение, назначим ответственных ребят… Может, и твои ребята с нами пойдут? Как думаешь, Игнат?
— Конечно! Пойдем с нами! — дружно закричали москвичи. Игнат и Федька Гузь нерешительно посмотрели на Марину Ивановну.
— Ну что ж, — улыбнулась учительница, — если уж вам очень хочется, идите вместе с новыми товарищами.
— Хочется-то хочется, — задумчиво сказал Игнат, — только У нас свой план есть. Мы его срывать не можем. У нас агитбригада работает — пьеску готовим. Уже программу отпечатали… Другим разом вместе пойдем.
— Конечно, — сказал Сергей Николаевич. — У них свои планы, нарушать их не следует. А наш отряд должен готовиться…
— Есть готовиться! Трубачев, готовиться! Ура! — вырвались снова радостные голоса.
Ребята расшумелись. Белкин прошелся колесом по траве. Мазин набросил на Петьку свой вещевой мешок и, натягивая ремни, кричал:
— Тпру! Но-оо!
Марина Ивановна засмеялась и весело сказала:
— Сборы уже начались!
* * *
Степан Ильич пришел домой поздно. Стоя у перелаза, он вдруг что-то вспомнил и потер ладонью вспотевший лоб.
— Ох, я ж им еще новую молотилку не показал! — с сожалением сказал он Татьяне, открывая дверь в свою хату.
— Та будет тебе, Степан! Они ж совсем утомилися… Я через окно бачила, як у них ноги заплетаются. Разве ж так можно! — укоряла его Татьяна. — Они же дети!..
Но Степан не слушал ее. Он выложил на стол сорванные колосья:
— Жнива, жнива на носу, Татьяна.
Глава 7
ДЕД И ВНУК
На рассвете село разбудила песня.
Сонно закричали петухи, всполошились на насестах куры, замычали коровы, захлопали ставни. Весело загавкали псы. Звонкий мальчишеский голос будил спящую улицу:
Роспрягайте, хлопци, кони
Тай лягайте опочивать…
Генка въезжал в село. Гнедой жеребец важно переставлял стройные ноги, осторожно опуская в прохладную пыль подкованные копыта. На спине его, небрежно покачиваясь и сжимая пятками гладкие бока, сидел Генка. Надвинутый на лоб картуз, околышем назад, и брошенный через плечи армяк были влажны от ночной сырости.
На свежем, загорелом лице Генки задорно блестели карие глаза и белые, как сахар, зубы.
А я выйду в сад зеленый,
В сад крыныченьку копать… —
лихо выводил Генка высоким, чистым голосом.
Колхозницы, на ходу повязывая косынки, выбегали на крыльцо, старые деды высовывали в окна головы с седыми, спутавшимися за ночь волосами.
— Эге-ге! Михайлов хлопец спивае!
— А, чтоб тебе, дурной хлопец! Молчи, а то детей побудишь! — кричали из-за плетней бабы. — Носит тебя по селу ни свет ни заря!
— И чего это конюх жеребца ему дает!
К воротам бежал дед Михайло с радостной улыбкой; пальцы старика на ходу застегивали ворот рубашки, не попадая в петли.
Копав, копав крыныченьку
Раным-рано поутру…
— Чую, чую! До дому вертаетесь! — кричал дед, подбегая к внуку.
Генка не спеша соскочил с коня и с ласковой усмешкой глянул на деда:
— А то куда ж?
Михайло хлопнул себя по коленке и заглянул в лицо внука сияющими, как светлячки, глазами:
— А что ж? Погулял бы! Дед подождет! Правление тоже с деда не спросит, де внук гуляе, де песни спивае, — насмешливо начал он.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
